Страж нации. От расстрела парламента – до невооруженного восстания РГТЭУ - Сергей Бабурин

Во-вторых, мы ограничивали выплаты пособия рождением второго, третьего и четвертого ребенка, а президентский вариант снимал ограничения — второго и всех последующих.

В чем заключается логика нашего законопроекта? Цель конкретна: изменить демографическую ситуацию в России, увеличить численность русских семей. Рождение первого ребенка мы оставляем на случайность, эксперимент или любознательность родителей. А вот появление на свет второго, третьего и четвертого должно простимулировать для русских семей государство. Именно русских и православных, потому что у мусульман в этом нет необходимости, но пособия следует заплатить всем. Задача закона — изменить ситуацию в русской семье, поэтому главное — уйти от семьи с одним ребенком — к многодетной семье. Идти дальше, чем за четвертого ребенка — значит отправить бюджетные деньги в ортодоксально мусульманские и цыганские семьи. А там рожают и без бюджетного стимула. Их семьи тоже нуждаются в государственной поддержке, но совсем иного характера.

Нужны ли пояснения, где проходит грань национальных интересов, а что вываливается за эту грань? И кто, если не высшие органы народного представительства должны стоять на страже интересов нации, исправляя ошибки даже президента?

Не буду рассказывать обо всех делах и достижениях фракции, представлявшей наш блок — это предмет другой истории. Считаю необходимым сказать о том, что осталось неведомым избирателям.

Одна из болезненных для меня тайн избирательного блока «Родина» — это то, что среди лидеров объединения был Д.О. Рогозин, организовавший отречение России от Вильнюса и Клайпеды. Но без него блок просто бы не родился. Однако, все по порядку.

Настоящие ошибки — это те, которые не исправлены. В 2003 году я предпринимал шаги к объединению самых разных патриотических сил и, конечно, хотел, чтобы мы на выборы пошли вместе с таким ярким экономистом, как Сергей Юрьевич Глазьев. Мы встретились с ним летом. Услышав мое предложение, Глазьев сказал:

— А что, давай. У нас тоже есть интересный вариант. Мы сейчас создаем избирательный блок «Товарищи», а по закону в нем должны быть три политические партии. Две у нас уже есть. Ты будешь третьим.

— А какие две, если не секрет?

Я просто знал, что раньше С. Глазьев стоял во главе «Демократической партии России» (после Н. Травкина), но вроде бы из нее уже ушел. И «Демпартия» перестала существовать.

— У нас есть «Партия российских регионов», которую возглавляют Скоков и Рогозин, и «Социал-демократическая партия», которую возглавляет М. Горбачев, — ответил мне Сергей Юрьевич. От его слов я пришел в ужас:

— Что?! Вы хотите, чтобы в блоке была партия Горбачева? Да в нашей стране ни один уважающий себя человек никогда не проголосует за Горбачева или за партию, в которой он состоит.

— Ты не прав. Потому что у него очень серьезный авторитет в Европе, и мы тоже получим поддержку в Европе.

— Сергей Юрьевич! Европа не будет участвовать в выборах, она не будет голосовать за участников парламентских выборов России. Мы для русских потеряем лицо. Тем более я не хочу иметь дела с этим человеком. Если у вас будет Горбачев, то нашей ноги близко не будет. Пусть лучше мы проиграем, но в одном блоке с Горбачевым мы не пойдем никогда.

На этом наши переговоры летом завершились. Правда, Глазьев тогда еще сказал:

— А Горбачев сам в список не пойдет, он будет со стороны нас поддерживать. Мы ему скажем, что ему не надо в список.

Меня это не убедило:

— Да какая разница! Если Горбачев будет меня за что-то хвалить, мои друзья заподозрят, что со мной что-то случилось.

Мы расстались.

Вскоре по телевидению можно было увидеть, как М.С. Горбачев в какой-то программе на ТВЦ говорит о выдающихся политиках Рогозине и Глазьеве, которых надо поддерживать.

Я перекрестился:

— Чур меня, чур!

Однако альянс Глазьева и Рогозина с Горбачевым не состоялся. Просто во главе «Социал-демократической партии» был не один Горбачев, а был еще и такой очень яркий политик, как тогдашний самарский губернатор Титов. Получив предложение, аналогичное горбачевскому, но уже адресованное и ему, Титов посмотрел на переговорщиков, как на людей чумных. И ответил соответственно:

— Что? Дай деньги, дай партию, а сам уйди? Да идите-ка вы на…

В результате Титов забрал партию и ушел.

Вообще, если говорить конкретно и точно, то, конечно, идея блока левых и патриотических сил, который мог бы стать фактором избирательной компании, принадлежала Дмитрию Олеговичу Рогозину. Возникла она не от хорошей жизни. В момент создания «Единой России», когда сливали в один флакон движение «Единство» и движение «Отечество», ранее бывшие в оппозиции друг к другу, Рогозин был одним из ярких лидеров Народной партии. Именно от Народной партии, от ее фракции в Государственной Думе он получил пост председателя Комитета по международным делам. Если точно, то Народная партия возникла на базе группы «Народный депутат», и он именно от этой группы получил свою должность.

Понимая, что события развиваются иначе, чем было при Ельцине, Д. Рогозин попросился на встречу с президентом В.В. Путиным под предлогом обсуждения нескольких международных вопросов. Встреча была ему организована. В завершение разговора, неожиданно для своего собеседника, Дмитрий Олегович спросил, как смотрит Владимир Владимирович на то, что сейчас создается новая политическая партия «Единая Россия», но среди ее лидеров нет достойных, ярких фигур.

Как смотрит президент на то, чтобы он, Рогозин, и возглавил создающуюся партию?

Предполагаю, что В.В. Путин, застигнутый врасплох, ответил единственно возможным образом:

— Ну, попробуйте.

Тем не менее, выйдя от него, Д. Рогозин, традиционно встреченный корреспондентами, заявил, что В.В. Путин предложил ему возглавить создаваемую партию «Единая Россия». Заявление вызвало дикий скандал.

Во-первых, среди тех, кто создавал партию «Единая Россия». Так, Ю. Лужков как один из сопредседателей Верховного Совета партии помчался в Кремль объясняться, что для него появление Рогозина, того самого Рогозина, который чуть не утопил «Отечество» на выборах 1999 года, да еще появление в руководстве — это просто невозможный, исключенный вариант.

Во-вторых, разразился скандал в «Народной партии» Г.И. Райкова, потому что они получили удар в спину от человека, на которого рассчитывали.

В результате Д.О. Рогозин оказался вне партий. Из Народной партии он выбыл, а до «Единой России» не дошел.

Как человек энергичный и находчивый, он нашел путь к самоспасению.

Д.О. Рогозин сумел вновь встретиться с президентом и заинтересовать его вариантом левого блока. Он придумал, как отколоть от КПРФ значительную часть избирателей, которые недовольны догматизмом лидеров КПРФ, которые хотели бы какую-то другую свежую альтернативу. Он доказал президенту, что такую альтернативу может предложить С. Глазьев, только что баллотировавшийся при поддержке КПРФ на пост губернатора Красноярского края. Глазьев, дескать, фигура подраскрученная, он хороший экономист с очень сильной социальной концепцией, и если его поставить во главе списка, то этот список будет иметь серьезный шанс.

Услышав в очередной раз «Ну, попробуйте», получив поддержку (и не только духовную), Рогозин со товарищи стали конструировать блок, с процессом создания которого я случайно столкнулся летом 2003 года.

Однако в этом блоке были идеи, имелись организаторы, но было мало вызывающих доверие фигур и реальных полевых бойцов. Не хватало региональных структур. Не хватало тех политиков, которые могли бы стать носителями некоего патриотического знамени. Узнав о том, что мы идем на выборы (а мы на тот момент нашли возможность получить средства на выборы от представителей национального капитала), Глазьев и Рогозин предложили мне принять участие в создании такого блока, в том числе и материальным путем. Я не стал от них скрывать, кто является основным моим спонсором. Они хорошо знали этого человека и спросили, как я посмотрю на то, что они напрямую выйдут на переговоры с ним о финансировании блока, на то, чтобы им с ним встретиться. Я не колебался:

— Идея блока ваша. Административный ресурс и поддержка Президента Российской Федерации, пусть и не официальная — тоже за вами. Поэтому я за то, чтобы все финансы, какие у нас есть, отдать в общий котел. Встречайтесь.

Они встретились, обо всем, как потом сообщили, договорились. Мы, партия национального возрождения «Народная воля», получили свою квоту мест в партийном списке.

Было очень сложно эти места согласовать. Например, я невольно обидел своего давнего соратника Н.А. Павлова тем, что настоял на включение в центральную часть списка С.А. Глотова, своего заместителя по партии, а Н. Павлова поставили во главе одного из региональных списков. По той же причине обоснованно обиделась Н.Б. Жукова. И, тем не менее, мы сформировали такой единый список трех политических партий: «Партии российских регионов», Социалистической единой партии России (СЕПР) и Партии национального возрождения «Народная воля».