Страж нации. От расстрела парламента – до невооруженного восстания РГТЭУ - Сергей Бабурин

А возьмите беспрецедентное шоу с художественным исполнением рисунка ножа, которым, возможно, был убит Темников! Заявляя (и не с первой попытки), что увидел в руке Константинова «что-то блестящее», Софронов под творческим руководством следствия даже это «что-то блестящее» 24.07.12 г. нарисовал, после чего «это что-то» стало фактически кухонным ножом с лезвием в 20 см. И этот рисунок сомнительного исполнения всерьез предъявляется свидетелю и суду как доказательство наличия орудия убийства у Константинова.

Кстати, откуда следствие сделало вывод, что Д. Константинов вытащил из кармана ему принадлежащий нож? А может быть, он его взял из чьих-то рук? Чем доказано то, что он что-то вытаскивал из кармана (я сейчас даже не возвращаюсь к вопросу, что Д. Константинова не было на месте преступления — убийца-то был)? И откуда следствие сделало вывод, что у Константинова вообще есть принадлежащий ему нож? Где справки, показания? Ничего в деле нет!

А вспомните нелепо выбритые виски свидетеля Софронова перед дачей показанием в суде! Зачем следствие организовало этот театр? Ни на одной из сделанных ранее и имеющихся в деле фотографий А.А. Софронова у него нет подобной прически. Более того, она имеет очень далекое отношение к традиции панков, очевидно, ни парикмахер, ни куратор Софронова в силу халтурной торопливости не стали искать внятное изображение реального панка для эталона. Зачем и кому понадобилось стричь Софронова перед судебным заседанием? Он что, проникся столь высоким пиететом к суду, что помылся, побрился и подстригся? Софронов не мог подстричься сам, потому что прекрасно понимает, что вору нужна незаметность, что столь нелепая, но бросающаяся в глаза прическа будет ему помехой в следующих кражах. Судя по всему, он продолжает рассчитываться за условные судимости.

Доказательством фальсификации доказательств по делу Константинова стал многомесячный отказ следствия от сотрудничества с защитой, прежде всего в проверке заявленного алиби обвиняемого.

На протест по поводу непредоставления в суд материалов, связанных с заявленным алиби, майор юстиции Маркосян В.В., отказывая в ходатайстве, хладнокровно написал: «Уголовно-правовым законодательством не регламентировано, какие именно материалы уголовного дела должны прилагаться к ходатайству о продлении срока содержания под стражей. Суду, рассматривающему заявленное ходатайство о продлении срока содержания Константинова Д.И. под стражей материалов уголовного дела, представленных в суд, было достаточно для принятия законного и обоснованного решения» (т. 3, л.д. 16).

Адвокат Д.В. Зацепин на прошлом заседании блестяще доказал многочисленные факты фальсификаций при «опровержении» алиби Д. Константинова, например, сфабрикованность ленты контрольно-кассового аппарата ресторана «Дайкон» за 3 декабря 2011 года. То, что следователь Алтынников преднамеренно, в целях поставить под сомнение алиби обвиняемого, отказался изъять и официально исследовать одежду Д.И. Константинова и его супруги, в которой они были на дне рождения матери обвиняемого, Константиновой Г.А., 03.12.11 г., в ресторане. Именно в этой одежде они запечатлены в тот день и в том месте на сделанных и имеющихся в деле фотографиях. А представленные защитником Д. Зацепиным доказательства покупки этих вещей в 2011 году исключают возможность датировать имеющиеся в деле фотографии 2007 или иным более ранним, чем 2011, годом.

Не буду повторяться, я подчеркиваю лишь умысел следствия.

Эксперт МВД РФ, отнюдь не защиты, официально подтвердил, что возможность фальсификации фотографий исключена, что их дату технически установить невозможно — все это следствием демонстративно игнорируется. А ведь на фотографиях, предшествующих сделанным 3.12.11., запечатлены и другие страницы жизни семьи Константиновых, имевшие место в 2011 году. Ничего не проверяется!

Объяснение может быть только одно: политические заказчики уголовного осуждения Д. Константинова сидят в столь серьезных креслах, что следственная бригада, работавшая по делу Константинова, их боится больше, чем ответственности за преднамеренную фальсификацию уголовного дела. Отсюда и беспрецедентные заявления следователя Алтынникова в суде: может быть, и был Константинов в ресторане, а может быть и не был, может быть, там были свидетели, а может быть, их и не было. И это позиция руководителя следственной группы, официально завершившей расследование!

Следствие, не дав должной и своевременной оценки алиби Д. Константинова, уже неоднократно вводило в заблуждение суд, добиваясь продления содержания обвиняемого под стражей.

Социо-гуманитарное исследование от 20.11.2012 г., сделанное экспертом Дубровским Дмитрием Викторовичем, подтвердило, что Константинов Д.И. является одним из лидеров национального крыла протестного движения в России, умеренным националистом, организатором многих протестных акций. Эксперт подтвердил и политическую составляющую расследования уголовного дела № 701310, указав на наличие в составе оперативной группы представителя центра по борьбе с политическим экстремизмом и наличие угроз, ранее поступавших в адрес Константинова Д.И. Допрос специалиста Дубровского Д.В. был и в судебном заседании, в ходе которого он вновь подтвердил сделанные в заключении выводы (т. 8, л.д. 203–225).

Константинов Даниил Ильич с полным на то основанием уже признан политзаключенным Правозащитным центром «Мемориал» и Союзом солидарности с политзаключенными, что подтверждено соответствующим документом (т. 12, л.д. 20).

Политический вывод из дела Д.И. Константинова однозначен:

Обвинение Константинова Д.И. в совершении уголовного преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 105 УК РФ, продолжающееся вопреки наличию подтвержденного в ходе судебного заседания алиби, может быть объяснено только преследованием Д.И. Константинова за его принципиально либеральные и национально-патриотические убеждения, активную оппозиционную политическую деятельность.

Важен и общеправовой вывод из дела Д.И. Константинова.

Дело Д.И. Константинова может выступать в качестве образца грубейшего нарушения конституционных прав и свобод граждан России, ярким примером попрания норм Конвенции о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 года, ратифицированной Российской Федерацией и ставшей частью нашей правовой системы.

При возбуждении и производстве предварительного следствия нарушены 2 статьи Конституции Российской Федерации:

Ст. 29 Конституции РФ: «1. Каждому гарантируется свобода мысли и слова… 3. Никто не может быть принужден к выражению своих мнений и убеждений или отказу от них».

Ст. 31. «Граждане РФ имеют право собираться мирно, без оружия, проводить собрания, митинги и демонстрации, шествия и пикетирования».

По настоящему уголовному делу мы сталкиваемся с нарушением статей 9, 10 и 11 Конвенции о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 года.

Ст. 9 гласит: «1. Каждый человек имеет право на свободу мысли.; это право включает свободу менять религию или убеждения и свободу, придерживаться убеждений как индивидуально, так и сообща с другими, публичным или частным образом.»

Ст. 10 гласит: «1. Каждый человек имеет право на свободу выражать свое мнение. Это право включает свободу придерживаться своего мнения и свободу получать и распространять информацию или идеи без какого-либо вмешательства со стороны государственных органов и независимо от государственных границ.»

Ст. 11 гласит: «1. Каждый человек имеет право на свободу мирных собраний и на свободу ассоциации с другими».

Кроме того, следствием нарушен п. 3 ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, согласно которой «Каждый человек, обвиняемый в совершении уголовного преступления, имеет как минимум следующие права:

b. иметь достаточное время и возможности для подготовки своей защиты;

d. допрашивать показывающих против него свидетелей или иметь право на то, чтобы эти свидетели были допрошены, иметь право на вызов и допрос свидетелей в его пользу на тех же условиях, что и для свидетелей, показывающих против него».

Как установлено судом в ходе судебного следствия 10 декабря 2013 года, при ознакомлении с материалами дела обвиняемому не было предоставлено возможности прослушать и просмотреть приобщенные к делу и использованные следствием при допросе свидетелей и выработке обвинения в адрес Константинова Д.И. аудио и видео материалы. Судом были приняты меры к ознакомлению обвиняемого Константинова Д.С. с указанными материалами дела, обвиняемый максимально пользуется этой возможностью, однако это произошло только в средине декабря 2013 года, когда судебное следствие было закончено и начались судебные прения. Что принципиально ограничило право обвиняемого на защиту.