Анарх - Дэн Абнетт

Аурбен или Даура, или кого-нибудь из Сционов, кроме Санкто, который стоял на коленях в воде, доходящей до живота. Он сжимал свое туловище, кровавая слюна сочилась из его агонизирующего рта.

Святая была в центре зала, в самом центре света. Он шел из нее. Вокруг нее пенящаяся, колышущаяся вода сгладилась до зеркальной неподвижности.

Она была в бою, ее меч мерцал, когда она замахивалась на атакующую ее тварь.

Машина скорби.

Это была теневая масса в три раза больше нее, средоточие тьмы, окруженное ее сиянием, но все еще хлещущее и рвущее острыми, как бритва, усиками. На нее было тяжело смотреть, и еще сложнее описать: облако тени с острыми краями, которое двигалось и плавало в гибких геометрических узорах. Она постоянно меняла текстуру, как колеблющиеся зеркальные чешуйки, частично абсолютно пустые, частично переливчато черные, как крылья какого-то демонического жука. Это был шторм из кружащихся, полуночно-черных шипов, окружающих супер-плотное ядро тьмы имматериума.

Но самой худшей частью был не вид этого перемешивающегося, абстрактного ужаса. Это было ощущение этого. Сильное качество первобытного ужаса, которое исходило из этого. Жаждущее, нечеловеческое стремление к полному уничтожению.

Это было совершенное оружие возмездия Асфоделя.

Это была Анти-Святая.

Беати была покрыта рваными ранами, кровь струилась из тысячи порезов. Ее одежда была изорвана, и ее нагрудник и броня были покрыты царапинами. Ее меч вращался в ее руке, отбивая густую, как нефть, тьму, которая хлестала и рвалась к ней. Ее меч не был особенно большим, как и не особенно необычным. Всего лишь стандартное офицерское оружие.

Что имело значение, так это сила, которой она наполнила его. Отчетливая зеленая аура светилась вокруг клинка, и там, куда он ударял, тьма горела. Она призвала всю свою силу, подпитываясь от отдаленного и всемогущего источника. Божественный свет, льющийся из нее, запер и сдерживал машину скорби, по крайней мере, на время. Она делала выпады и колола, чтобы закончить ее существование. Фантомная тень крыльев, огромных и созданных из изумрудного света, выросла из ее спины. Ореол из яркого света окружал ее голову.

— Мы должны помочь ей, — сказал Даур, появившись рядом с Гаунтом. Он промок насквозь, его форма была изорвана. Он был покрыт мелкими ранами.

Гаунт кивнул.

— Она пригвоздила это, — сказал он. — Она сдерживает силу этого.

Он и Гаунт вместе пошли вперед.

— Не будьте фесовыми идиотами! — крикнула им вслед Керт.

Санкто увидел, что они пошли вперед. Он с рычанием поднялся, сжимая свой хеллган одной рукой и ужасную рану на животе другой. Что-то чисто прошло сквозь его нательную броню и почти выпустило ему кишки.

Все трое открыли огонь по тьме, атакующей святую. Казалось, что она едва заметила выстрелы Даура или залпы из оружия Санкто, но разрывная пуля из болт-пистолета Гаунта проделала в ней дыру. Шипы отодвинулись по спирали, как рой насекомых, изгнанных из гнезда.

За секунды, повреждение было устранено, и шипы присоединились к основной, вращающейся массе.

Они снова открыли огонь. Аурбен, спотыкаясь, подошла к ним, ее волосы были покрыты кровью. Она добавила свои собственные выстрелы к обстрелу.

— Оно не умирает! — взвыла она.

— Оно должно умереть, — прорычал Санкто. — Оно забрало всех моих людей. Забрало их и искромсало!

Машина скорби отступила, все еще кружась и воя. Вода под ней зарябила и закипела.

Святая стояла на месте, тяжело дыша. Ее призрачные крылья тускнели и мерцали, как будто энергия, поддерживающая их, уменьшалась. Кровь капала с ее брони. Они пошли к ней, но она вскинула руку, чтобы они не подходили.

— Оно все еще сильно, — выдохнула она. — Невероятно сильно. Но оно, все-таки, еще не до конца выросло. Оно хочет мою силу. Оно хочет напитаться мной, чтобы полностью сформироваться, а потом...

— Потом? — спросил Санкто, сражаясь со своей болью. — Что потом?

— Потом оно выполнит приказ Анарха и разрушит до основания этот город и все в нем, — сказала Беати.

Она сделала шаг вперед.

— Я не позволю этому произойти, — сказала она.

— Подождите! — взвизгнула Аурбен.

 — Вы ранены, — сказал Гаунт.

— Это вряд ли имеет значение, — сказала она. — Император со мной.

Она сделала еще один шаг. Высота звука воя машины скорби снова усилилась, пилящий визг наполнил воздух. Ее запутанные, перемещающиеся узоры из свинцовой темноты и полированного черного стали более ярко выраженными. Она ринулась навстречу ей.

Шторм лазерных выстрелов затормозил ее. Множество оружия разряжалось в нее на полном автомате.

Гаунт повернулся. Баскевиль и Колеа шли по залу, с Далином и людьми из поискового отряда Баскевиля по бокам. Все они выпускали мощный, точный огонь на подавление. Тренировка отряда, шаблон сосредоточенного огня огневой команды.

Машина скорби отпрянула назад, как сердитая масса мух. Люди Баскевиля перезаряжались, пока шли, заменяя пустые ячейки на новые, поддерживая мощный обстрел.

Машина скорби отступила дальше. Тьма и жидкие тени рассыпались по стенам. Тысячи ее отдельных, бритвенно острых режущих зубов стучали и царапали о древние каменные стены. Температура упала. Они услышали, как каменные блоки скребут и трутся, когда машина угрожала снова исказить реальность подвала.

— Оно ранено? — спросил Гаунт.

Беати кивнула.

— Прекратить огонь! — крикнул Гаунт Баскевилю. — Подойдем ближе. Сохраните, что у вас там осталось, пока мы не...

— Что это? — спросил Колеа.

Гаунт посмотрел на него. — Я...

— Сэр?

— Я ошибался, — сказал ему Гаунт. — Я ошибался, Гол. Мне так жаль. Это – машина скорби. Она была с нами с самого Улья Вервун.

Он мог видеть, как дергается лицо Гола Колеа, пока он боролся, чтобы контролировать свою реакцию.

— Йонси? — спросил он очень тихо.

— Она никогда не была ей, Гол, — сказала Беати. — Она никогда не была настоящей.

Далин издал тихий мучительный стон. Он уронил винтовку и упал на колени