Колесники - Йэн Стюарт

Джонас глубоко вздохнул, задал команду, и механическая рука разжалась. А щупальце – нет.

Чужак вздрогнул, поскольку он, распластанный, лежал поперек носа зонда. Он снова поднес коммуникатор к кольцу глаз и, будто озадаченный, держал его на удалении, поворачивая из стороны в сторону.

«Надеюсь, оно не выпустит эту сволочную штуковину, – подумал Джонас. – Путь вниз – слишком длинный».

Чужак принял какое-то решение и спрятал коммуникатор под бахрому из щупалец.

– Эй, ей понравилось!

– Джонас, с чего ты взял, что чужак – женщина?

– Мой наставник по СМИ учил меня всегда высказываться твердо, даже когда приходилось пороть откровенную чушь, Кэш.

– Это объясняет твою всегдашнюю самоуверенность. Джонас.

К этому времени зонд отплыл довольно далеко от города. Пруденс использовала вспомогательные двигатели, чтобы заложить глубокий вираж. Когда только это произошло, чужак получил выигрыш в высоте.

– Мы не можем задерживать ее надолго, – сказал Джо-нас. – Вращение планеты уже отнесло аэростат близко к границе радиотени, и скоро придется включить автопилот, пока зонд снова не вынырнет из зоны. Я боюсь включаться в сеть спутниковой связи КОМСАТ – обратят внимание на Европе. Настало время проводить маленькую леди домой. Как я полагаю, мы поднимемся по спирали, подождем, пока наша новая знакомая не окажется намного выше города, и позволим ей сойти. Потом посмотрим, что она сделает. Если я прав, снова спланирует вниз. Надеюсь, что все у нее получится.

Люди заложили восходящую спираль.

Когда зонд добрался туда, куда было запланировано, никто не возразил Джонасу. Он позволил руке робота слегка сдвинуть чужака, точнее чужиню, в сторону. Ловким шлепком манипулятор подбросил существо в юпитерианский воздух. Несколько секунд оно было распластано, потом, видимо, сориентировалось и стало планировать явно осмысленно. Зонд же продолжал восхождение.

Далеко внизу крошечная точка, казалось, направляется к плывущему городу. Затем ее закрыло очередное облако.

– Я надеюсь, что ты успела заснять все это, Кэш, – произнес Джонас взволнованно.

– Держу пари на недельную получку.

Полудержатель приземлился близко к краю, но в полной безопасности – частично сплющенный, контуженный, разбитый, выпуская газ из дюжины ран, сочащихся тонкими струйками липкой жидкости.

Он по-прежнему сжимал странный предмет, который сумел утащить у сверхъестественного существа. Дижабль поздравил себя со смекалкой – перехитрил чудовищное создание! Он и не подозревал, что обладает таким мужеством: вцепиться животному в жесткое щупальце, подчинить себе, стащить симпатичную игрушку – и удрать прежде, чем глупая тварь очухается.

Животное было огромно. Оно могло проглотить Полудержателя целиком. (Дижабль тщательно избегал упоминания о такой детали, как отсутствие рта. Но должен же он где-нибудь быть!)

Настоящий сюжет для легенды. Он сочинит песнь, которая войдет в сагу, воспевающую его храбрость. И петь эту песнь будут миллиард лет…

Чушь. История о победе над животным не столь хороша. Сорок миллионов лет еще попоют, может быть, но миллиард – это явный перебор.

В течение нескольких минут Полудержатель приходил в себя, пока глупые мысли будоражили его уставший ум. Потом заработал пробудившийся инстинкт самосохранения. Нужно уйти парить-в-небе. Он заразил город смертью. Если Старейшины Шепчущей Водородоросли его схватят, он заплатит ритуальной откачкой.

Превозмогая боль, дижабль прополз через городскую пену, не обращая внимания на то, как она царапает тело. Любой ценой надо спрятаться.

Он заметил частично скрытый высоченным сигнальным маяком-пузырем древний обветшалый садок-пузырь. Оболочка пожухла и облупилась, края деформировались, крышка съежилась и сочилась слизью, тем не менее, достаточно сохранилась для того, чтобы ее открыть. Полудержатель плеснул гормон запирания на стенки, чтобы зарастить крышку за собой.

Здесь можно было выложить украденный предмет. Позже, когда почувствует себя лучше, он попытается в нем разобраться. Но пока дижабль не мог его даже рассмотреть.

Для начала требовалось восстановить собственное «Я». В садке-пузыре сохранилась заготовленная пища. Скоро раны заживут, и Полудержатель вступит в контакт с парителями-в-небе Шепчущей Водородоросли.

А в нескольких милях над ним город заболел и начал умирать. Полудержатель оплакивал приближающуюся потерю. Но куда сильнее он оплакивал израненные поверхности множества миров – астероидов, лун, планет, – принесенных в жертву слепому страху Старейшин. Что значит один мертвый город по сравнению с полнейшим застоем эволюции?

Через эту боль дижабль постепенно привыкал к пониманию того, что дало его преступление.

Ничего.

Разрушение Искрящихся Шпилей, как он теперь сознавал, было немногим больше, чем просто бесполезный жест. Содействие ввело Полудержателя в заблуждение своими утверждениями, что этот ужасный акт противодействия, так или иначе, вызовет триумф Политики Благоприятного Невмешательства и покончит с уничтожением меньших миров.

Теперь он понял, что это не так. Разум Старейшин слишком закоснел, их власть слишком велика, общее безразличие к Обряду чересчур распространено.

Потребуется больше усилий. Намного больше. Сколько городов должны уничтожить парители-в-небе, прежде чем Старейшины что-нибудь предпримут? Должны ли дижабли умирать тоже? Может ли лечение быть хуже болезни?.. Его просто использовали.

В бредовом состоянии сознание будоражили сумасшедшие планы. Ждите приближения Снежных Бомбардировок и саботируйте Машины Отклонения… Убейте Старейшин, когда они почивают в своих садках-пузырях… Тайно перепрограммируйте защиту симбипьютов…

Можно ли сделать все перечисленное? Нужно!

Длительная получится кампания, и даже если Полудержатель избежит ритуальной откачки, вероятнее всего, он умрет прежде, чем все это удастся воплотить в жизнь. Но придут другие глупцы вроде него, чтобы продолжить дело.

И все же Содействие не лгало в одном: невероятно бурное волнение спуска обострялось чувством смертельной опасности. Безрассудный экстаз необыкновенной свободы. Порыв и стремительность.

Полудержатель перестал думать о странном новом предмете. Он уже планировал следующее парение.

Глава 16

Шепчущая Водородоросль Последнего Утра, 2221-й

В течение многих юпитерианских дней Яркий Полудержатель Фиолетовой Пены отдыхал в коконе нового садка-пузыря, выздоравливая после тесных объятий Хранителя Души Смерти и размышляя о непостижимости своего спасения.