Война на море. Внимание рейдеры! - Вильгельм Маршалль

Как оказалось, диверсия, предпринятая Кранке, в конечном итоге не принесла ожидаемого результата. Северная Атлантика вновь проявила свой непростой нрав. Когда Вильгельм Мейзель провел «Хиппер» через Датский пролив, корабль попал в страшный шторм, в результате которого двигатель по правому борту оказался выведенным из строя. Вскоре после первого шторма налетел второй, так что вместо атак против конвоев «Хипперу» пришлось вести отчаянную борьбу с разбушевавшейся стихией. Это была малоприятная для крупного боевого корабля ситуация.

В конечном итоге «Хиппер» оказался далеко к югу от трассы конвоев Галифакс — Ливерпуль, при этом не обнаружив ни одного вражеского корабля. К этому времени, хотя крейсер находился в море менее месяца, Мейзеля уже начало серьезно беспокоить стремительное уменьшение запасов корабельного топлива. Капитан решил идти в Брест, при этом крейсер должен был пересечь маршрут конвоев, следовавших из Фритауна в Англию, так что Мейзель надеялся повстречать какой-нибудь крупный конвой. Однако ввиду плохой погоды надежда казалась нереальной. Ей никогда не суждено было бы оправдаться, если бы не стечение обстоятельств.

Канун Рождества, 24 декабря 1940 года, являвшийся для оставшихся на берегу поводом для скромного торжества, оказался подлинным ночным кошмаром для моряков конвоя WS 5A. Штормовой юго-западный ветер начал дуть после захода солнца и бушевал всю ночь, внося беспорядок в строй медленно двигавшихся судов. Сильное волнение на море и плохая видимость в условиях безлунной ночи превращали соблюдение строя в почти невыполнимую задачу, однако каким-то чудом корабли все же держались вместе. В предрассветные часы 25 декабря одна из машин «Эмпайр Трупера», поврежденная немецким экипажем при захвате корабля англичанами, временно вышла из строя. Лайнер пытался держаться своего места в строю, идя лишь на одной машине, но вскоре начал сильно отставать и задерживать движение конвоя. И при этом выдавать противнику свое местоположение. Длинный и широкий корпус корабля был вскоре обнаружен радарной установкой «Хиппера». Мейзель, заподозрив, что ему повстречался не одиночный союзный транспорт, решил следовать за ним до наступления утра, чтобы атаковать сразу после восхода солнца.

В это рождественское утро рассвело очень поздно, темнота неохотно уступала место проблескам дневного света. Но это было в чем-то даже лучше для конвоя WS 5A, находившегося на данный момент в 650 милях к западу от мыса Финистерре. Погода начала понемногу улучшаться. Правда, волнение на море оставалось, однако ветер дул уже не с такой силой. Моросящий дождь вместе с туманом по-прежнему ограничивали видимость, но тучи уже не нависали над самой водой. По мере того как на кораблях вновь вступал в свои права обычный дневной распорядок, а из труб камбузов начал валить дым, можно было даже сказать, что атмосфера стала по-настоящему рождественской.

«Эмпайр Трупер» теперь, когда обе его машины вновь заработали, усиленно пытался догнать конвой. В строю непосредственным соседом транспорта являлся корвет «Клематис», которому надлежало оставаться рядом на протяжении всей ночи. В этом отношении транспорту определенно повезло, поскольку корветом командовал 46-летний Йорк Маклеод Кливс, выдающийся офицер, ранее командовавший торговым судном и отличившийся в норвежской кампании.

Прямо перед «Эмпайр Трупером» и корветом шел 5874-тонный «Арабистан» под командованием капитана Меткалфа. Транспорт сейчас находился на расстоянии многих миль от тех мест, где он обычно плавал, — теплых вод Красного моря и Персидского залива. Какие-нибудь три недели назад корабль, привлеченный, как и многие другие суда, к военным перевозкам, находился в наполовину вымершем порту Пенарт в Южном Уэльсе. Транспорт стоял у причала, у которого некогда швартовались знаменитые барки, огибавшие мыс Горн. В этой непривычной для экипажа обстановке на судно было погружено множество бомб, снарядов, равно как и другого военного снаряжения, включая большую десантную баржу — одну из первых барж такого типа. Ее разместили на палубе в разобранном виде. И, наконец, на борту «Арабистана» находились солдаты новозеландских территориальных войск, в основном маорийцы, возвращавшиеся в свои подразделения после прохождения дополнительной подготовки в Англии.

Канонир Реймонд Бак в одиночестве нес вахту у кормового 4-дюймового орудия «Арабистана». По мере того как вокруг становилось светлее, в пелене тумана и дождя он заметил большой корабль, приближавшийся справа. Бак, ставший канониром лишь в силу того, что провел несколько дней в морской артиллерийской школе до войны, поначалу решил, что это крейсер «Бервик» — приятно было думать в такое хмурое утро, что это именно он. Однако когда корабль вновь нырнул в полосу тумана, канонир понял, что ошибался. Внезапно горизонт по правому борту осветился яркими желтыми вспышками, за которыми последовал знакомый и пугающий визг тяжелых снарядов, пролетавших над головой. «Адмирал Хиппер» предпринял свою утреннюю атаку.

На какой-то момент Бак оцепенел; затем до его сознания дошло, что сбывался один из кошмаров, преследовавших всех моряков конвоя с момента выхода в море. Он не мог в одиночку подготовить к стрельбе 4-дюймовое орудие, а связи с мостиком у него не было. Поэтому канонир бросился вниз по лестнице на главную палубу, чтобы разбудить остальных матросов артиллерийского расчета, которые еще спали. Хотя Бак и старался пригибаться к палубе, его все же задело несколько осколков свистевшей вокруг шрапнели.

На мостике «Клематиса» вахту нес младший лейтенант Джон Эллиот. Поскольку корвет захлестывало волнами, его впередсмотрящие не смогли разглядеть «Хиппер», внезапно появившийся из тумана, а Эллиот поначалу принял вспышки от выстрелов за молнии. Но когда снаряды начали падать рядом с корветом, он быстро сообразил, что к чему, и потянулся к сигнальной кнопке.

Мейзель предпринял атаку в тот момент, когда конвой оказался практически незащищенным — и в этом не было ничего удивительного. Ночь оказалась довольно долгой и вся прошла в попытках заставить неуклюжие транспорты держаться вместе в условиях ужасной погоды. Когда наконец рассвело, конвой оказался рассеянным на обширной площади. Капитан «Бервика» Дж. Л. Уоррен заявил по этому поводу: «Точные позиции кораблей на рассвете 25 декабря 1940 года невозможно указать. Известно лишь, что „Бервик“ шел впереди, и на экране его радара отражались многочисленные перемещения других кораблей.

Позиция „Эмпайр Трупера“ не была известна, как и позиции обоих корветов; я знал лишь то, что они находятся в хвосте конвоя.