Феминиум (сборник) - Далия Трускиновская

Я чувствую, что сейчас сознание потеряю, и начинаю уже потихоньку падать, и тут прямо в опочивальне открывается портал, и вываливается из него Кощей. Как сигнал от ментоусилителя пропал, понял верный робот, что дело неладно, и примчался на помощь. Отшвырнул супружника, меня подхватил – и назад в портал.

Долго не могла я привыкнуть, что ментополя больше не ощущаю. Чувствуешь себя как голая на площади. Кощей вызывался, правда, пойти корабельный мозг поискать, глядишь, тот что-нибудь придумает, но отпустить его не было сил. И с ним идти сил не было. Ждала чего-то. И дождалась…

Просыпаюсь однажды утром, а Кощей лежит, не шевелится. Порыдала я над ним и судьбой своей горькой, побилась в истерике и задумалась, а как дальше-то жить? Однако оказалось, не одну меня судьба моя заботила – через пару дней суженый объявился. Поставил на беднягу Кощея ногу: «Извел я, – говорит, – злодея. Спас тебя, свет очей моих. Пора и домой отправляться».

Что делать, отправились. По дороге рассказывает он, как искал меня, как встретил старую ведьму Ягу, как она открыла ему, где висит на дубе сундук железный, в котором смерть Кощеева. И тут меня осеняет: «А может, ведьму Джиаггой звали?» – спрашиваю. Проклятая выскочка! Вечно мне завидовала и пакостила при любой возможности. И даже теперь, когда нас, похоже, осталось всего двое на всей планете…

«Точно! Так она себя и называла. А ты откуда знаешь?» – удивляется суженый. «Так она ж помогала Кощею меня похитить, – сообщаю злорадно. – А потом не поделила с ним что-то». «Вот же змея подколодная! – возмущается супружник. – Сперва тебя похитить помогала, а потом меня кормила, поила… в общем, спать укладывала, путь указывала, советы давала. Не сносить ей головы!» – «Ты уж миленький, ей голову не руби. Кровь у нее заколдованная – где капля упадет, там новая ведьма вырастет, – прошу ласково. – Ты лучше дубиной ее оглуши, да в печь». – «И глушить не буду – так в печь и брошу!»

Короче, пока добрались мы домой, так я героя моего накрутила, что он даже с коня слезать не стал. Развернулся и поскакал Джиаггу в печь бросать.

А у батюшки его в то время греки проезжие гостили. Ох, и льстивый народ! Супружника моего, который пока только и сумел, что корабельный мозг закоротить, так что тот Кощею приказ о самоликвидации отдал, Николаем величали. Победитель народов, мол, и никак не меньше. Меня же поначалу Василисой звали, то есть женой царской, а потом, как присмотрелись да осмелели, – Еленой – в честь моей необычайной блистательной красоты.

Но кроме льстивых слов услыхала я от гостей и об упавшем с неба золотом яблоке, которым владеет сын правителя города Трои. А ведь аварийный маяк, что формой, что цветом, что размером очень на яблоко похож!

Уговорить старшего греков взять меня с собой оказалось совсем не трудно. Труднее будет договориться с владельцем яблока – говорят, он избалован и пользуется большим успехом у женщин.

Но я думаю, что справлюсь и с этой задачей.

Далия Трускиновская

ПРАВОСУДИЕ

– А где ты работаешь? – спросила девочка.

Хорошенькая такая девочка, лет двадцати, не больше, и беленькая – бывают же на свете маленькие натуральные блондиночки с широко распахнутыми глазками, с ресничками натуральными в полтора сантиметра, с приоткрытыми от любопытства розовыми губками.

– Я работаю… да не все ли равно где? – хорошо сыграл недоумение Юрий Антонович. – Зарабатываю нормально. Тебе чего взять – салат, мороженое?

– Только кофе.

– Что так?

– Худеть надо.

– Тебе?..

Более изящного создания Юрию Антоновичу за сорок лет жизни встречать не доводилось.

– Да-а… вот тут и вот тут…

Очаровательная глупышка провела наманикюренной ручкой по талии и животику. Юрий Антонович понял, что в лепешку разобьется, но раскрутит девочку на бурную ночь. Уговаривать он умел.

В однокомнатную квартиру, которую Юрий Антонович снимал уже полгода, приехали заполночь. Было совсем невтерпеж, и после пятиминутного поцелуя Юрий Антонович расстегнул штаны.

Там кое-кто уже ждал прикосновения нежной ручки.

– Так вот ты какой, – легонечко прикоснувшись, сказала девочка. – Ну, здравствуй, проказник. Сколь веревочке ни виться…

В прихожей скрежетнул дверной замок. Юрий Антонович замер. Дверь скрипнула, в прихожую вошли, зажгли свет…

Того, кто отворил дверь, следовало немедленно выставить! И утром замок поменять!

Возбуждение отхлынуло, Юрий Антонович попытался вернуть проказника на место.

– Стоять! – вдруг приказала девочка.

– Есть! – беззвучно ответил проказник. И сладить с ним было уже невозможно – окаменел.

В комнату меж тем вошли две женщины с портфелями, обе – средних лет и какой-то подозрительной внешности: в таком возрасте уже не полагается носить длинную распущенную гриву.

– Вот, взят на месте преступления, – отрапортовала девочка.

– Этот, значит… Нужно проверить по базе данных. Уберите руки, гражданин!

Первая женщина достала маленький сканер и нацелила на проказника, вторая вынула из портфеля ноутбук, две папки с бумагами и даже портативный принтер. Все это она уложила на журнальный столик, смахнув на пол четыре грязные тарелки и шесть немытых кофейных кружек.

– Он самый, – сказала женщина со сканером. – Член гражданина Тудыкина Юрия Антоновича. Генконтроль подтверждает, анализ ауры подтверждает. Ну, приступим. Подсудимый, встать, суд идет!

Проказник, который на секунду расслабился, четко выполнил распоряжение.

– Да что ж это такое! – заорал Юрий Антонович. – Откуда вы взялись на мою голову?! Убирайтесь отсюда!

– А вы не кричите, гражданин. Не к вам обращаемся. Вы по этому делу проходите только как свидетель. Садись, Матильда, – женщина со сканером указала подруге на кресло. – Диктофон включи. А ты, Марго, присматривай за свидетелем. Будешь заодно адвокатом. Я – судья, Марианна Винтер. Выездное заседание суда объявляю открытым. Итак – член гражданина Тудыкина Ю. А., белый, совершеннолетний, прописанный по адресу «подбрюшье Тудыкина Ю. А.», обвиняется в самостоятельном и неконтролируемом детопроизводстве. Его преступная активность послужила причиной рождения двух младенцев – у гражданки Тудыкиной Анжелы Тимофеевны, состоявшей с гражданином Тудыкиным в законном браке…

– Его преступная активность? – переспросил ошарашенный Юрий Антонович.

– Не перебивайте. И у гражданки Савельевой Марины Александровны, с которой означенный Тудыкин сожительствовал четыре года.

– Я не виноват, она сама хотела! Я предупреждал! Я деньги на аборт обещал! – принялся выкрикивать Юрий Антонович. – Это она! Она взрослая женщина! Должна понимать!

– А вас, свидетель, никто и не обвиняет. Итак, по вине подсудимого появились на свет два младенца. Свидетель, вы присутствовали при процессе зачатия?

– Кто, я? Да я…

– Присутствовали? – голос Марианны Винтер сделался каким-то оловянным.

– Ну… да…

– Вы не могли противостоять преступным намерениям подсудимого?

– Не мог… – совсем обалдев от безумия этого судилища, прошептал Юрий Антонович.

– Вы пытались объяснить ему неэтичность его действий?

– Ему?..

– В первом случае имело место так называемое супружеское сношение, – заметила белокурая Марго. – В брак вступают с целью детопроизводства.

– Свидетель, вы ставили перед собой такую цель?

– Нет, нет! – завопил Юрий Антонович. – Какие дети, самим жрать нечего!

– Значит, подсудимый проявил инициативу и совершил оплодотворение без согласования с вами?

– Да!

– Так мы и думали. Не волнуйтесь, свидетель, вам ничего не угрожает, – тут Марианна Винтер даже улыбнулась. – Как вы поступили, узнав, что будет ребенок? Говорите, не стесняйтесь. И не пытайтесь оправдать подсудимого.

Юрий Антонович вздохнул.

– Он поступил как всякий мужчина, у которого образовался ребенок помимо его желания, – сказала Матильда. – Упрекать его в этом нельзя.

– Что скажешь, Марго?

– Скажу в защиту обвиняемого – он был уверен, что в законном браке деторождение допустимо.

– Свидетель, вы предлагали обвиняемому меры защиты от деторождения? – строго спросила судья.

– Предлагал…

– Врет, – перебила Матильда. – Вот тут у меня показания пострадавшей. Воспользоваться противозачаточным средством предлагала как раз она.

– Свидетель?..

– Я ему говорил – давай, натягивай! А он! А он мне – да что ты, Юрка, это ж все равно, что в противогазе розы нюхать!

– Знакомая картина. Перейдем ко второму эпизоду.

– Это про Анжелку, что ли? Пьян был, ничего не помню! – официально заявил Юрий Антонович и испугался: кто поверит человеку, утверждающему, будто он три года подряд был пьян?

Но Марианна Винтер, кажется, поверила.

– Пьяный человек не может быть свидетелем противоправных действий члена, – согласилась она. – Нужно прояснить некоторые моменты биографии свидетеля. Гражданин Тудыкин, узнав, что у вас должен родиться ребенок, вы в панике покидали будущую мать и отбывали в неизвестном направлении?