Путь на эшафот - Виктория Холт

Он закрыл ей рот ладонью.

– Не суди ее, Мэг. Откуда мы знаем, может, она тоже страдает в этот самый момент.

Маргарита возмутилась.

– При дворе только и знают, что танцуют и веселятся. Они не думают о том, что ты, благороднейший из людей, должен умереть! Они развлекаются и уничтожают всех, кто мешает им это делать. Отец, не проси меня не проклинать их… Я их проклинаю! Проклинаю!

– Бедная Анна Болейн, – сказал он печальным голосом. – Да, Мэг, что значат мои страдания в сравнении с теми, что ждут ее. Сейчас по ее воле летят наши головы, но настанет день, и полетит ее.

Он действительно святой, думала Маргарита, потому что защищает ту, которая его убивает, скорбит о ее судьбе.

В тот день он говорил с ней о короле более откровенно, чем когда-либо раньше. Он сказал, что человек, который не может сдерживать свои страсти, всегда очень жесток.

– Не беспокойся, дорогая моя дочка, даже если увидишь мою голову на Лондонском мосту. Запомни, я смотрю на них сверху и жалею их.

Он спросил о домашних, о саде, доме, павлинах. Он улыбался и даже шутил. С болью в сердце, но несколько успокоенная, Маргарита покинула отца.

После суда его снова привезли в Тауэр. Он шел с высоко поднятой головой, хотя одежда его истрепалась и выглядела жалкой. Она смотрела на него и вспоминала золотую цепь, украшенную двумя розами, темно-зеленый камзол с меховым воротником и длинными рукавами. Ему нравились длинные рукава, потому что руки его были некрасивы. Она смотрела сейчас на его руки, и в ней с новой силой вспыхнула любовь. Она была возмущена тем, что он шел между двумя охранниками, державшими оружие наготове на случай, если он захочет убежать. Какие они идиоты, если думают, будто он может бежать! Они не понимают, что он рад предстоящей казни. Он сказал Уиллу, что рад тому, что сделан первый шаг – ведь первый шаг это самое трудное дело! Разве не говорил он, что выступить против короля – значит лишиться тела, но подчиниться ему – означает лишиться души!

Прорвавшись сквозь охрану, она подбежала к отцу и обняла его за шею. Охранники отвернулись. Они не могли видеть этой сцены без слез.

– Мэг, – зашептал он ей, – Христом молю, не лишай меня мужества.

Больше она ничего не помнит. Она очнулась на земле, окруженная людьми, которые пытались привести ее в чувство, подбадривали, выражали сожаление. Но она ничего не видела и не ощущала, кроме ужасной июльской жары. Ее не покидала мысль о том, что она больше никогда не увидит своего отца.

Он написал ей письмо из Тауэра, используя для этого кусок угля. В письме сообщил, когда состоится казнь. И даже тогда он не утратил присущего ему чувства юмора. «Это произойдет накануне дня Святого Томаса, что мне очень удобно. Ты великолепно держалась, когда целовала меня в последний раз. К счастью, дочерняя любовь и милосердие подчиняются правилам этикета».

Она ходила на его похороны. Король дал на это свое письменное разрешение. Это было уступкой с его стороны, однако было поставлено условие сэру Томасу не произносить длинную речь.

Итак, он умер. Его голова была выставлена на обозрение на Лондонском мосту, чтобы довести до сведения народа, что этот человек был предателем. Но народ смотрел на его голову и высказывал возмущение. Люди роптали, потому что знали, что смотрят на голову человека, который был скорее святым, чем предателем.

Генрих был недоволен. Он устал от женщин. Женщины должны доставлять удовольствие, способствовать отдыху после государственных забот, которыми он был обременен.

Французский король пытался возобновить переговоры по вопросу о браке Марии. Мор находился в тюрьме в ожидании казни. Фишер тоже. Король отложил казнь этих людей, зная, как любит их народ. Он всегда считался с настроением народа, боялся идти против него.

Но все его заботы так или иначе были связаны с Анной. Он злился на нее за то, что она поставила его в такое положение, что все еще была для него желанной, хотя и не всегда. Но без нее его жизнь стала бы пустой. Это Анна заставила короля вступить на этот путь. О, если бы она не вошла в его кровь и плоть, если бы он не встретился с ней! Он ненавидел ее и в то же время любил. Она не давала ему покоя, вызывала раздражение, но он не мог вычеркнуть ее из своей жизни. Больше того, он сам не знал, хочет ли он это сделать. Конечно, положение его, могущественного короля, было очень неприятным. Из-за Анны он порвал с Римом, имя Папы изъяли из молитвенников, его не упоминали во время службы. Но люди на улицах не переставали говорить о Папе и относились к нему с большим почтением. Уолси умер, с его смертью изменилась политика Англии. Уолси считал, что Англия должна сохранять равновесие власти в Европе. Политика Генриха была иная: Англия отделилась от Европы. Она осталась одна.

Все эти вопросы, которыми раньше занимался Уолси, теперь легли на плечи короля. Кромвель был лицемерным и хитрым, но он был исполнителем, а не лидером, и делал то, что ему говорили. И почему человек, у которого так много забот, должен еще постоянно объясняться с женщинами, успокаивать их. Мэдж Шелтон прекрасная девочка. Но она ему надоела. Анна – это Анна, такой больше нет. Но она настоящая ведьма, настырная к тому же. Очень умная, старающаяся через него управлять Англией. Она постоянно торопит его в решении тех или иных вопросов. Сейчас положение в стране такое, что кровь человека, и без того горячая, может взять и закипеть.

Он думал, что сможет проявить твердость. У Анны больше не будет детей, от нее лучше избавиться, она его беспокоит, отвлекает от государственных дел. Женщины должны знать, что место их в кровати, они не должны вставать между королем и его страной.

Народ роптал. Многие из благородных лордов готовы были выступить в поддержку католицизма, – возможно, они состояли в заговоре с Чапуисом. В настоящее время это не было опасно, но такое положение всегда связано с риском. Ему нужно следить за своей дочерью Марией. Он полагал, что существует заговор, цель которого вывезти ее тайно из страны и отправить к императору. А что если этот вояка поднимет против короля свою армию и возведет на трон Катарину и Марию? Интересно, сколько благородных лордов Англии, которые в настоящее время поддерживают короля, перейдут на сторону императора и встанут под его знамена? Все эти вопросы очень беспокоили Генриха. Он говорил себе, что решился на развод для того, чтобы у него родился сын и таким образом Англия могла бы избежать гражданской войны. Но сын не родился, а его поступки приблизили Англию к гражданской войне еще больше, чем в период конфликтов между домами Йорка и Ланкастера.

Он посоветовался со своими самыми близкими людьми в отношении новой тактики поведения. Что если он разведется с Анной? Такое впечатление, что она не может родить ему сына. Может быть, это всемогущий Бог предупреждает его, что небеса не одобряют его брак с Анной! Ведь это удивительно: здоровая девушка, а не может родить сына, не может забеременеть. Родила всего одну дочь, а потом сделала вид, что забеременела! Он скривил губы в улыбке. Хотела обмануть его. Она и сейчас продолжает его обманывать. Он уверен, что без нее ему будет лучше, а она соблазняет его, притягивает к себе, и он, вместо того чтобы как-то избавиться от нее, оказывается в ее объятиях.