Суета вокруг кота - Татьяна Устименко

— Никому они ничего не обязаны, — вполголоса ворчал Маврикий, топая по дорожке. — Ночь скоро, пора отсюда убираться. А то, не ровен час, опять на каких-нибудь умертвий налетим или еще на кого похуже…

Внезапно кот замер и уставился на нечто непонятное, обнаруженное им неподалеку…

Уже совсем стемнело, когда все мы снова собрались у могилы вредного археолога, так и не сумев разгадать хранимой ею загадки. Паук, высеченный на граните, теперь уже не казался мне зловещим, а выглядел откровенно насмешливым. Никто из нас так и не нашел ничего интересного.

— Бесполезное занятие, — устало сморщилась Лизка, без стеснения усаживаясь на эту саму плиту. — А, черт, холодная! — Она вскочила и почти взмолилась: — Сафира, прекрати над нами издеваться, мы же не железные! Давайте вернемся на квартиру к Кириллу, выспимся, а завтра с новыми силами…

— Подождите, — перебила я блондинку, выявив недостачу одного из членов нашего отряда, — а где же Маврикий?

— Да туточки я! — раздалось слева, и из боковой аллейки, скрытой запорошенными снегом кустами, вывернул весело посмеивающийся кот. — Ой, умора!..

— Окончательно свихнулся бедняга, — с сочувствием произнес Спинолом. — Доконали его наши злоключения. Ну скажите на милость, что такого уморительного можно отыскать на кладбище?

— Окно! — важно выпятил грудь наш полосатый исследователь.

— В Европу! — с подначкой хмыкнул Кирилл.

— Нет, на тот свет! — в унисон ему хихикнула Лизка.

Тролли басовито заржали.

И тут у меня в мозгу словно что-то щелкнуло! Вроде бы я уже где-то слышала про какое-то окно… Да, точно слышала. Вот только когда и от кого?

— Покажи! — потребовала я.

— Брось, Сафира, — капризно заканючила Лизка. — Есть хочется и пить. И спать. Все эти глупости ничего не значат. Давай пойдем отдыхать и…

— Покажи! — не дослушав ее причитания, повторно попросила я.

— Хорошо, — взмахнул хвостом кот, — мне же не жалко, идем…

Идти пришлось недолго. Мы миновали шесть огороженных оградками участков. За мной тащились все: Кирилл и Анриэн — молча, стоически перенося новые испытания, как и положено мужчинам; тролли — негромко ворча и волоча за собой бурно протестующую Лизку. Обнаруженное Маврикием надгробие оказалось удивительным, откровенно не вписывающимся в общий колорит старинного кладбища… Оно представляло собой довольно высокую стелу, на лицевой части которой имелось изображение распахнутого окна, за коим виднелись плывущие по морю корабли…

— Красиво! — выдал скупую похвалу Анриэн. — Хотя и не совсем уместный для кладбища сюжет. Наверное, тут похоронен какой-нибудь моряк…

— Ага, как же, держи карман шире, — насмешливо фыркнула Лизка, смахивая частично покрывающий стелу снег и читая надпись. — Тут похоронены Слепые!

— Как слепые? — не понял наш простодушный Надир, все на свете воспринимающий буквально и прямолинейно.

— Ну фамилия у них такая — Слепые! — пояснила Лизка. — Андрей Станиславович и Вера Игнатьевна Слепые. Вот написано для непонятливых: «Спят здесь вечным сном!»

И тут меня пробило окончательно! Я наконец-то вспомнила, где слышала про окно!

— Стойте! — задыхаясь от радости и боясь поверить в свою догадку, едва слышно прошептала я. — Кажется, мы его нашли!

— Кого его? — опять не понял Надир.

— Путь к Вратам! — догадался Кирилл и ошеломленно уставился на меня. — Но как, почему?

— В пору моего ученичества в академии мэтр Сабиниус часто повторял один и тот же забавный стишок-считалочку, упорно вдалбливая его мне в голову, — пояснила я. — Вернее, это тогда я считала его просто стишком, а оказывается — он учил меня зашифрованному тексту, содержащему точный план пути к Вратам!

Тролли восхищенно уставились на Маврикия.

— И нечего на меня моргалками лупать, — возмутился кот, прижимаясь к моим ногам. — Отстаньте, сатрапы, ироды, варвары! Говорю же: я ничего не помню, я тут ни при чем!

— И как звучит этот стишок? — заинтересовался Кирилл.

— Спят слепые вечным сном под распахнутым окном, — заученно процитировала я.

— Точно, совпадает, — кивнул мой нао. — А дальше?

— Три налево — семь направо, неглубокая канава, — продолжила я.

— Три и семь — это чего? — не врубился Надир.

— Шагов, очевидно. Не кружек же пива, — рассмеялся Анриэн.

И точно, сделав три шага налево и семь направо, мы нашли искомую канаву, которую пришлось откапывать из-под снега.

— Пять на запад — к югу восемь, безысходно плачет осень. — Путеводный стишок, не вяжущийся с разгаром зимы, привел нас к памятнику с изображением осины с обильно осыпающимися листьями. Более точный символ осени и не придумаешь.

— Демон на ветвях повис, он уйти пытался вниз, — продолжала декламировать я.

Пресловутый демон ненадолго вверг нас в ступор, ибо ничего подобного в округе не наблюдалось. К тому же, по утверждению Кирилла, изображения всяких демонов и горгулий совершенно не характерны для православных кладбищ. Вот на католических захоронениях — таких пруд пруди… Немного поспорив, мы снова провели осмотр местности и выявили, что на следующей могиле надгробия нет, зато растет невысокий клен, на ветвях которого красовалось нечто странное, весьма похожее на огородное чучело — небрежно сплетенное из ржавой проволоки, чьих-то косточек и ивовых прутьев. Вернее, некто мерзкий с рогами, копытами и распахнутыми крыльями. А еще вернее — просто бесформенный комок мусора, условно принятый нами за чучело. Естественно, с натяжкой и оговорками, плюс с поправкой на нашу бурную фантазию, упорно пытающуюся принять желаемое за действительное. Короче, за неимением лучшего путем коллективного голосования мы постановили, что это уродливое произведение и является искомым демоном. Острая морда твари указывала влево и вниз… На очередную могилу.

— В долгий путь из пустоты уходи теперь и ты… — На этих строчках стишок закончился.

— И чего? — опять озадачился Надир.

— Финита ля комедия, — непонятно высказался Кирилл. — Шутник, однако, этот ваш создатель путеводного стишка.

— Да никакая не финита, наоборот, все проще некуда, — довольно ухмыльнулся Спинолом. — Даже мне понятно. Ломаем? — Он вопросительно указал на плиту под клювом демона.

— Ломаем! — разрешила я.

Ломы легко пробили тонкое могильное покрытие…

— Вот, совсем другое дело! — торжествующе осклабился Спинолом.

Кирилл достал фонарик. Тонкий луч осветил пролом в плите, пустоту под нею и уходящую вниз вереницу ступенек.

— Лестница! — обрадовалась Лизка.