Тень Города - Синеусов Владимир

«Господи! Мне ведь не нужно попадать в него! Семь килограмм!» — Анна отёрла о запястье левый глаз и прицелилась в центр чёрной трубы этого жуткого здания. ПБС оказался весьма кстати, потянув вперёд ствол автомата, он защитил Анну от отдачи. Но, конечно же, не погасил сухой треск, похожий на маленький раскат грома, вызванный сверхзвуковой пулей, сразу по выходе из пэбээса, и оглушивший её. Когда Анна нажала на спуск, что-то похожее на улыбку появилось на лице, по которому текли слёзы. «Две с половиной — раз, два…»

Синяя вспышка, похожая на разряд молнии превратилась в кровавый шар огня, разраставшийся и темневший. Владимир поднял голову и увидел, что труба изломана посередине и клонится на бок, выпустив вверх, как пушка, огненную струю. Крематорий напоминал гибнущий «Титаник», выгибающийся в облаках цементной пыли. Двухсантиметровая сталь трубы испарилась от солнечной температуры в точке попадания, первичную сверхскоростную ударную волну, от того, что выделившийся «аш-один» внезапно захотел стать «аш-два», сменила взрывная волна испарившейся стали. И в этой адской оргии пламени, среди вырванных с заклёпками стальных листов, летел, беспорядочно вращаясь, один крупный фрагмент. Обугленный ошмёток человеческого мяса, покрытый коркой расплавленного металла, тот самый, что несколько секунд назад убил его друга, и подстрелил самого Владимира. Когда до них докатился грохот, огненное облако погасло, лишь труба, развёрнутая в месте взрыва ракушкой, продолжала мяться и склоняться на бок, жадно ухмыляясь кровавой улыбкой раскалённого железа. За грохотом пришёл странный звонкий гул — труба «сыграла» как колокол свою мелодию смерти.

«Hear the tolling of the bells —Iron bells!What a world of solemn thought their monody compels!In the silence of the nightHow we shiver with affright»[17]

Владимир проговорил эти строки, не понимая, почему мистический текст пришёл ему в голову.

Силуэт автомобиля, взвизгнувшего тормозами прямо напротив него, закрыл от взгляда Владимира эту жутковатую и торжественную картину. Он мельком увидел за рулём Анну. Внезапно его подхватила рука — аккуратно, но жёстко — машина не церемонится в силу «тактической необходимости», и столь же аккуратно, но столь же бесцеремонно «модель» уложила его на заднее сидение. На заднее стекло лёг пакет Михаила. И это уже хорошо. Владимир понимал, что «восемнадцатая» сочла бы нецелесообразным и эмоциональным его приказ погрузить в машину и друга, и, если бы такой приказ последовал, отклонила его. Даже, если… Но «если» быть не могло, как и приказа Владимира, с точки зрения медицины Михаил ещё не был мёртв, но с точки зрения той же «гуманной науки», получил «травмы не совместимые с жизнью». Владимир понимал это, как и то, что сам едва избежал смерти, что его спасло чудо. Даже, если его сотворил он сам, или Печать, или Та, кому посвящён этот артефакт. Он жив, и какая теперь разница. А Михаил мёртв…

— Пересядь назад, быстро! — восемнадцатая не стала церемониться и прикрикнула на Анну, и правильно, сейчас она должна прорваться через засаду — щелкунчика наверняка страховали.

— Но что мне… — женщина была растеряна и испугана.

— Вы же медик, Анна! Положите ему под спину ноутбук и прижмите рану ладонью сверху. Посильнее. Только, сначала уколите октакаин в плечо, и прамидол внутривенно, иначе плохо станет, всё здесь, в моей сумке! — модель сунула небольшую сумочку в руки Владимиру, и вышла, пересев на водительское место.

— Не надо «пирамидки», может, только местным обойдёмся, без наркоты? — Владимир был в сознании, хотя, понимал, что, наверно, скоро «поплывёт», но боли не чувствовал и хотел сохранить трезвость разума, необходимую в экстремальной ситуации.

— Надо! Это вам сейчас не больно, а потом, до туалета не доползёте без этой дряни, товарищ майор! Лучше ваши мозги будут немного под балдой, чем вы будете лезть на стену, если вас так беспокоит сохранность мыслительных способностей! — секретаторша, полуобернувшись, улыбнулась Владимиру и Анне, и завела двигатель, резко тронувшись с места.

Анна откопала в сумке аптечку и вытащила два шприц-тюбика, как-то непривычно долго разглядывая этикетки.

— Аня, ты что видишь плохо? Не учили, что по команде «вспышка где-то» глаза закрывать надо? — Владимир улыбнулся.

— Знаешь, Володя, я, как бы тебе объяснить, по субботам в тире спецбоеприпасами как-то не стреляю! — она улыбнулась в ответ, и, как понял Владимир, немного расслабилась, успокоилась, осознав, что самое страшное уже позади, — после этой вспышки у меня до сих пор синяя пелена перед глазами, — Анна аккуратно уколола октакаин и принялась колдовать со вторым шприцем.

— А вот и друзья безвременно почившего снайпера! Видели зелёную ракету? — секретаторша выжала газ на полную.

— Главное, что ты видела. Вобщем, инструктировать тебя не надо! — Владимир обратился к модели, и Анна, воспользовавшись тем, что он отвлёкся, надавила на его плечо — о, правильно! — Владимир инстинктивно кашлянул и улыбнулся, стараясь психологически контролировать ситуацию.

— На нас едет «волга» с госномерами, в ней пятеро, дистанция…

— Топи газ, дура! — Владимир перебил машину — там не пятеро самоубийц, и желания поцеловать две тонны титана на суммарной скорости за двести у них немного!

— Но при столкновении вы тоже! — «модель» следовала приоритетному заданию, но на этот раз, целесообразность перевесила, и она выжала газ, переключив на четвёртую, хотя на таком асфальте третьей бы вполне хватило.

Владимир, правой, резким движением уложил Анну едва ли не на себя, но придержал женщину левой, чтобы она не запачкалась — две дамы и обдолбанный молодой человек, все перемазанные кровью, будут смотреться, мягко говоря, странновато.

Водитель «волги», как и предполагал Владимир, знал, что их машина хорошо бронирована, и не горел желанием врезаться в бронер с криком «банзай!», «волга» отвернула, снеся несколько небольших памятников, пока не расквасила передок о гранитную стелу, едва ли не в человеческий рост, с портретом какого-то бритого братка, которая, к тому же, упала им на крышу и неплохо придавила.

— Ну вот и всё, выезжай на шоссе по-быстрому, через километр съедешь, как раз у Ани зрение нормализуется, и она сможет вести, и делай своё дело!

— Какое дело, Володя? — Анна немного испуганно посмотрела ему в глаза.

— Ну… В принципе, ничего страшного, хотя, скажем в полевых условиях, выглядит это немного…

— Товарищ майор, не пугайте девушку зря, я ещё должна убедиться в том, что это необходимо!

Погони за ними не было, чего и следовало ожидать — несколько машин блокировали выезды, и то — на всякий случай, операция была обречена на успех, а для покойников не требуется группы захвата, Анну же вряд ли воспринимали всерьёз, как противника. Модель выехала по Боровскому на кольцевую и аккуратно пристроилась во внешний ряд — в воскресенье вечером даже в таком сумасшедшем мегаполисе как Москва не бывает пробок. Свернуть на небольшую улочку — а пропасти машину с васильевскими прибамбасами было нереально, Владимир сам не узнал в Питере свой бронер — а там… Неожиданно, секретаторша прервала его размышления: