Стальное зеркало - Анна Оуэн
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Умные люди, повторяю, умные, воспользовались бы стрелковым оружием. Но умные люди вообще задумались бы, а почему это по нашим дорогам чужие гуси пешком ходят?
Пятачок маленький, склон глинистый и крутой, а Шерл — отличный напарник, и таких гусей мы с ним переловили не один десяток, поэтому пора спешиться и, оставив фризу тех, кто сзади, познакомиться поближе с теми, что впереди внизу. Большой недостаток аурелианской армии — отсутствие мундиров. Стало бы ясно, кто ценный, а кто совершенно лишний… не могут же здесь быть одни солдаты, я буду крайне огорчен.
Нет, вот этот, с толедской шпагой — капитан, если верить белой перевязи.
Значит, в суп он не пойдет, а пойдет он в мешок.
А эта детская игра называется иначе: король на горе. Вы лезете я сбрасываю. Сделайте одолжение, поднимитесь по склону чуть выше… я же отступаю, я не хочу, чтобы меня ухватили за щиколотку и сдернули вниз. Я отступаю. Гуси-гуси-гуси…
Свист. Уже без вывертов. И привычные сухие щелчки. Я же сказал, умные люди воспользовались бы стрелковым оружием.
На этой дороге четыре хороших места для засады. И рядом с каждым стоят мои солдаты.
Господина капитана не задели, и это хорошо. Я хочу взять его сам — и я возьму его сам. Своими руками. Я даже спрыгну к нему в сей гостеприимный овраг, где ручей по щиколотку и очень, очень скользкие камни. Нет, не стоит надеяться, что я наденусь в полете на шпагу, как гусь на вертел. Не подставляйте голову под удар, никогда не подставляйте. Особенно сейчас. Она мне нужна.
Зачем же вы так далеко отлетели, сударь, всего-то один пинок… но вы быстро вскочили, и это радует.
Оружие у вас хорошее и самого вас чему-то учили — и даже патент свой вы, наверное, получили не просто так. Только и я свой — тоже.
Спор, что лучше — шпага или сабля, не имеет однозначного решения. Все зависит от условий. Здесь, в узком овраге, в расщелине, где раскинь руки — и упрешься в края, победа будет за саблей.
Вы пытаетесь меня убить, а я только хочу вас обезоружить.
Какой замечательный, удобный, своевременный камень — скользкий и покрытый тиной, нога подворачивается и едет… падение на колено, ваш выпад… и родич того камня летит в лицо. Ничего, сударь, это не смертельно, и даже не очень-то больно… и поскольку вас этим не остановишь — дружеское рукопожатие. Чуть выше запястья оружной руки. Вязкий хруст под пальцами…
— Мои извинения, капитан…
Избранный вами гусь оказался птичкой из старых бестиариев — в человеческий рост и с зубами.
Превратности войны. Но шпагу я подхвачу, я понимаю, как вам стыдно ронять доброе оружие в воду.
Капитан, черноволосый и белокожий как сам де Рэ, бледнеет в синеву, когда полковник резко разжимает пальцы и отталкивает его запястье.
Сейчас мы вас вытащим отсюда, уже наверху приведем в надлежащий вид и доставим подарочек к генералу де Рубо, который не далее как сегодня интересовался свежими новостями с той стороны.
Марсельский капитан не продолжает драться, потеряв шпагу. Напрасно. У него есть три десятка прекрасных возможностей: рука и две целые ноги. Но я не буду ждать от раненого подобного подарка. Я терпелив и скромен… и мне пора поинтересоваться исходом сражения Шерла с двумя солдатами. Что-то мне подсказывает, что мой пленник не сбежит и не покончит с собой. Вряд ли он настолько глуп.
Но я бы на его месте ударил в спину.
Только до чего-то договорились, как за окном стук копыт — и тут даже выглядывать не нужно, потому что совсем недавно этот же ход слышали. Здоровенная черная зверюга, и обучена хорошо, и характер для боевого коня вполне себе, наезднику бы такой. И что заставило спасителя отечества, доехав до расположения, повернуть обратно?
А спаситель отечества возвращается не один, за ним, судя по топоту — целая кавалькада, пятеро или шестеро. И что же это наш терьер отрыл и приволок? Уезжал-то вдвоем с ординарцем…
Ради такого случая де Вожуа даже поднимется и выйдет во двор.
А там — люди полковника, из прибывших позавчера, но эти держатся чуть поодаль, за забором, а вот господин полковник де Рэ на своем фризском драконе въезжает внутрь, да в седле не один, а с добычей. Добыча — типичный аурелианец, и отчего-то похожа на самого охотника. Как младший брат. «Их, что, теперь будет много?» — скрипит зубами Дени.
— Господин полковник?
— Господин советник, только что господин генерал выразил недовольство тем, что у нас пока нет свежих сведений с той стороны. Я думаю, что теперь мы можем что-нибудь узнать.
Добыча, имеющая бледноватый вид, — ранен, что ли? — презрительно фыркает. Дени тоже хочется фыркнуть — молоденький пленник в чине капитана не похож на источник ценных сведений. То ли его в разъезд отправили, то ли в разведку. Интересно, знает ли марселец хоть что-нибудь из того, что мы и без господина полковника давно всюду записали?
— Уж простите, — разводит руками де Рэ, — что поймалось, то и привез. Примите пленного, господин советник.
Марсельский капитан неловко выбирается из седла, прижимая правую руку к груди. Повязки нет, крови тоже не видно. Зато пурпуэн и рейтузы изгвазданы — и вычищены наспех. Упал неудачно?
Полковник спрыгивает следом, стоит, не спуская с аурелианца глаз. Дени смотрит не столько на них двоих, сколько на шпагу, которой обзавелся де Рэ. На вкус де Вожуа — тяжеловата, но отличная толедская работа, штучная. Пленник, значит, не из бедных. Интересно, господин полковник потребует за него выкуп?
— Вы ранены, господин капитан?
Капитан доблестного воинства славного города Марселя смотрит так, словно собирается кусаться. Морда бледная, злая. Волчонок… к чему это все? Что они там навыдумали себе в Марселе, что мы тут пленных на вертеле жарим, что ли? Вроде бы офицер, должен соображать…
— Я офицер армии Арелата и католик, сударь. И обещаю вам, что с вами будут обращаться согласно вашему положению и законам чести, — негромко говорит де Вожуа.
— Б-благодарю, — кивает волчонок, и у Дени возникает подозрение, что де Рэ ему ничего подобного не сказал.
С другой стороны, тут его винить нечего: от вильгельмианина, да еще после всего, что он тут наслушался о марсельских делах, ждать буквального соблюдения правил не приходится, а с пленным он явно ничего дурного не делал. Разве что был невежлив.
У капитана не только шпага хорошая, у него еще и платье дорогое. Хотя это у нас такое сукно дорого, а здесь в Марселе, может, и дешевле: со своих мануфактур. Но пуговицы — серебро, да не простое, а с узором. Аурелианская армия, атакующая строем, похожа на стаю попугаев: тут тебе и все цвета радуги, и те, которых радуга не знает. Этот вот в сером с прозеленью…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});