Шла бы ты… Заметки о национальной идее - Евгений Сатановский

Не только из-за того, что эфиопские негусы в разгар продвижения арабских армий на север, на Иран и Византию ударили Халифату в тыл и в течение какого-то времени имели реальный шанс захватить Мекку и Медину. Но и из-за этого тоже. Достаточно почитать «Тысячу и одну ночь», чтоб оценить, насколько значимыми для арабов были царства африканских зинджей.

На протяжении минимум шести столетий ислам и христианство соперничали в Африке. Христианство там продвигали в основном европейские державы, а на протяжении последних полутора веков ещё и американские миссионеры. Ислам — правители Магриба, турки и мусульманские купцы: арабы, персы и из Индии.

К началу ХХ-го века соотношение было примерно два к одному в пользу христиан. Которых в Африке насчитывалось примерно столько же, сколько и тех, кто в этих краях придерживался традиционных верований. То есть около ста тридцати миллионов человек. Что более чем немало.

Спустя сто лет ислам и христианство Африку южнее Сахары практически поделили. Притом что по числу приверженцев ислам сегодня занимает второе место в мире (около двадцати двух процентов населения планеты против двенадцати сто лет назад), в Африке по темпам распространения он христианство опережает особенно быстро.

Причём ислам берёт своё не только за счёт приверженцев традиционных этнорелигий, которых физически в мире за последний век стало вдвое больше, около двухсот шестидесяти миллионов человек. Однако доля которых в общем населении планеты уменьшилась вдвое. И соответственно уменьшилась в Африке. Но и за счёт размывания местного христианства. Которое, впрочем, в Африке свою долю религиозного рынка у этнорелигий тоже отобрало.

Традиционно и ислам и христианство с самого начала были религиями гибкими. Только поэтому они мировыми религиями стали и продолжают ими оставаться. Приноравливаясь к местным обычаям и традициям, они распространились по планете широчайшим образом.

И дали сотни и тысячи местных вариаций, которые с ортодоксальной точки зрения легко могут быть объявлены ересями. Как салафиты, которые до завоевания Саудовской Аравии саудитами сами воспринимались в исламском мире исключительно как еретики, в настоящее время и делают.

Отметим, что из более чем тридцати трёх тысяч восьмисот двадцати христианских деноминаций, сгруппированных Джастином Бареттом в шесть основных церковно-культурных мегаблоков, в современной Африке наиболее широко представлены независимые и маргинальные церкви. То есть церкви, наиболее далёкие от классического облика христианства.

Точно так же из четырёх суннитских изводов ислама, хариджитов и шиитов (что более или менее соответствует христианским мегаблокам), классификация которых разработана куда менее подробно, чем у христиан, на континенте наиболее активно распространяется салафитский ислам. То есть ислам, претендующий на возвращение к исходным основам этой религии, по представлению салафитов, искажённой и испорченной заимствованиями. Которые салафиты повсеместно и искореняют огнём и мечом.

Можно лишь представить себе, как относятся новые африканские мусульмане, и без того не слишком приверженные гуманистическим ценностям, в отличие от традиций племенного зверства, к их соседям-христианам, если они практикуют массовые казни мусульман-традиционалистов и уничтожение памятников исламской культуры. Включая мавзолеи суфиев, мечети и библиотеки времён Средневековья в Тимбукту, включение которых в список мирового наследия ЮНЕСКО только ускорило варварскую расправу.

Иллюстративный рассказ, который автор может в этой части привести, относится не непосредственно к Африке как таковой, но к Израилю. Точнее, к южному Тель-Авиву, где живёт большая часть беженцев из Африки, добравшихся до еврейского государства.

Однажды друга и коллегу автора д-ра Зеэва Ханина, известного учёного, по его первой советской специальности африканиста, привёл знакомиться с житьём-бытьём местных африканцев в их, африканцев, церковь его, Ханина, аспирант. История подлинная. На все сто.

В чисто выбеленном небольшом помещении недалеко от гигантского многоэтажного терминала Центральной автобусной станции находилась небольшая толпа людей. Негров. Все они были рады гостям и, как положено в цивилизованном обществе, представились. Моисей. Иисус. Мария. Пророк Павел. Пророк Пётр (он у нас занимается инвестициями, шепнули в качестве пояснения). Учёный африканист впал в некоторый ступор.

Когда он снова обрёл возможность дышать и осознал, что находится не в сумасшедшем доме, а ровно там, куда его вели и привели, ему доброжелательно и с некоторой грустью по поводу того, что образованный человек не понимает элементарных вещей, объяснили.

В данной церкви было принято за основу, что религиозные персонажи, которые в Писании присутствуют в качестве основных действующих лиц, должны иметь носителя. Не просто того, кто назван в их честь. А именно персонального представителя. Который мог бы их олицетворять.

Этому человеку его небесный патрон помогает в делах, в случае необходимости в него вселяется и говорит его устами. А также осуществляет прочие действия, связанные с тем, что у него есть местоблюститель из плоти и крови. Жирная точка. Занавес. Литавры и фанфары. И, строго говоря, с их, всех, которые во всё это верили и верят, точки зрения именно они и есть единственно подлинные христиане.

Вообще-то в первобытных религиях такой тип веры в богов широко распространён и исследователям хорошо известен. И очевидно, что когда всех этих людей миссионеры настойчиво попросили верить в Христа и Деву Марию, они были не против. Но по-своему. С чем миссионеры, очевидно, согласились. Сочтя, что лучше уж такие христиане…

Является ли такая вера христианством? Или хотя бы единобожием? Ну, кому как. Что называется, кому и кобыла невеста. А с точки зрения неэтнографа-африканиста в Израиле? А новообращённого салафита? Боевика-исламиста в джунглях, пустыне или саванне? А-а-а… То-то же.

В лучшем случае очередью из автомата веером от бедра. В лучшем! Если нет времени на пытки и издевательства. Но это вряд ли. Поскольку для салафитских исламистов и египетская статуя Сфинкса с пирамидами, и средневековые суфийские мавзолеи с библиотеками — ересь, подлежащая уничтожению. Что же говорить о тех, кто верит во всё, описанное выше? А также о правительствах тех стран, где эти люди живут?

Это к вопросу об «Африканской весне», её движущих факторах, основных внешних игроках, исполнителях и их мотивации, а также возможных последствиях. Которые пока что впереди. Хотя процесс пошёл. Желающие могут прочитать боевикам, их спонсорам и местным африканским лидерам лекцию о толерантности, терпимости к инаковерующим и представителям других племён. А также о правах человека. Автор воздержится. Не в тех он годах, чтобы глупостями заниматься.

Глава 9

Такие, как мы

Прибалтика — Европа с русским акцентом

Прибалтике чертовски повезло. Она, в отличие от Тувы, присоединённой к Советскому Союзу тем же Сталиным, кого-то интересовала. О ней помнили. Поскольку кому нужна была Тува? Монголии? Китаю? И какие были б шансы у Шойгу стать министром обороны этого самого Китая? Или губернатором столичного округа? Правильно, нулевые. Так что и в страшном сне Тува от СССР и тем более России отделяться никуда не собиралась. В отличие от Прибалтики, которая об этом только и мечтала.

И домечталась до полной независимости. Интеграции в ЕС и НАТО. Присоединения к Шенгенскому соглашению. И хрустальной мечты британского премьер-министра, чтобы с его шеи сняли всех этих восточноевропейцев, которые обрушили рынок труда в его стране так, как этого со времён джиновых бунтов никто не смог. По крайней мере, на декабрь 2013 года, когда в Вильнюсе проходил исторический саммит ЕС.

На этом саммите игнорировали Великобританию, покусившуюся на евроинтеграцию, Армению, которая от неё отказалась, и Украину, которая её заморозила. Прибалтику там сильно хвалили. Поскольку свою роль европейских задворок и выселок она выполняла стоически. Сельское хозяйство и промышленность похоронила не без сожалений в части первого, но даже как-то гордясь вторым. И в самом деле, зачем интегрированным в Европу странам старое, неэстетичное и неэкологичное советское наследство?

Ну, разумеется, немного странно выглядели в Европе сотни тысяч русскоязычных прибалтийских «неграждан» на фоне миллионов арабов, африканцев, пакистанцев, турок и индусов, которые в государствах Западной Европы не только были гражданами, но и успешно превращали их в подобие тех мест, откуда туда прибыли. Но это частности. Издержки роста. Наследие не лучшего периода в истории Литвы, Эстонии и Латвии: советской оккупации.