Иллюзия бога - Алина Штейн

Десять лет длится война богов с титанами, и пока чаша весов не склоняется в пользу ни одной из сторон.

Впрочем, теперь их здесь трое. Втроем они придумают что-то получше.

Века прошли, а их по-прежнему трое. Огонь, фитиль, порох.

– Кажется, у кого-то появился план, – улыбнулся Посейдон. – Вижу по твоей хитрой роже.

Это еще нельзя было назвать планом, но можно было назвать воспоминанием. Это уже было больше, чем он рассчитывал получить без того, чтобы искать забвения, постоянно думать и анализировать с чувством, будто раздираешь едва зажившую рану, бить кулаком об стол в попытках с помощью боли прикоснуться к прошлому…

– Как же это отвратительно – быть человеком, – пробормотал Зевс. И повторил громче: – Это отвратительно. Это отвратительно – быть не собой.

Посейдон расхохотался:

– Ему больше не наливаем. Хватит с него!

Зевс резко поднялся на ноги.

– Это мое место, мой мир. И не знаю, как вы, а я готов бороться за него до последнего.

Он вышел из Царства, преисполненный неожиданной решительности, которую не убавила даже вялая попытка одной из аидовых псин откусить ему ногу. Подойдя к одному из корпусов общежития, он достал телефон с пятью процентами зарядки и набрал:

Я тут рядом, зайти?

Серое небо над головой теперь казалось таким манящим, таким огромным. Зевс ждал, потирая руки, притоптывая – все же весна выдалась холодной. Аномальная погода для кампуса и окрестностей. Телефон провибрировал.

Заходи

– Ты когда-нибудь представляла, как бы мы встретились, если бы родились в другой эпохе? – спросил он у Геры, когда она открыла дверь своей комнаты.

– Никогда, а ты?

– Я бы тебя похитил.

– Звучит романтично. Как сокровище?

«Ага, сокровище. Сначала крадешь, а потом хочется закопать на необитаемом острове».

В этой реальности они познакомились на душном благотворительном вечере, где из развлечений присутствовали только шампанское и тапер, наигрывавший неуместную польку.

И она.

Поначалу Зевс на нее не смотрел. Гера была из тех немногих женщин, которыми он не мог управлять. Истеричная, громкая до безобразия, дерзкая особа. В ней не было заботы, кротости и обворожительной стеснительности, в ней не было ничего из того, что подходило для спокойных отношений. В ней был вечный вызов, который отталкивал слабаков и который не отпустил Зевса до сих пор.

Она никогда не была его типажом.

– Ты невыносима. Кажется, ничто не поможет мне, если я перейду тебе дорогу.

– Ты уже перешел, – заметила девушка.

– Но разве я тебе враг? – Он преодолел расстояние между ними.

Она не ответила.

– Ты мне – нет, – произнес Зевс.

И поцеловал ее. Ее поцелуи всегда были как молниеносно вспыхнувший в крови адреналин.

– Ты слишком долго не писал, – сказала Гера, не отводя от него прекрасных голубых глаз. Она смотрела так, будто видела душу насквозь. Хватало одного взгляда – и ты для нее открытая книга, прозрачен до мозга костей.

– Дела. – Он неопределенно махнул рукой, стараясь не вспоминать о том, как она утром чуть не лишила его мужского достоинства. Все-таки приятнее было думать о ней не как о смертоносном оружии, а как о девушке, которая покупала его любимый шоколад и присылала кошмарные картинки с целующимися жабами, подписывая их «мы:)».

– Расскажешь?

Зевс с облегчением снял пальто.

– Конечно, расскажу.

* * *

На экране отобразились десять пропущенных звонков с незнакомого номера.

– Пожалуйста, пусть они не возьмут трубку, – пробормотал Аид, перезванивая. Звонки он ненавидел почти так же, как общение лицом к лицу. Трубку взяли после первого гудка.

«Проклятье».

Голос на другом конце провода оказался на удивление знакомым:

– Вы просили позвонить, если что-нибудь вспомню… Это Харон. Ну, из морга.

– Вспомнили что-то еще про голубоглазую леди, которая к вам приходила? А то вашего описания, признаться, недостаточно.

– Уж извините, что не сделал с ней селфи!

– У меня мало времени, – сухо сказал Аид.

– Про эту девушку ничего не вспомнил, но вот поспрашивал тут коллег. – Харон заговорщически понизил голос. – Говорят, еще один персонаж заявлялся на опознание вашей покойницы. Причем еще до того, как тело поступило в морг. Приходил аккурат в январе. Любопытно, да?

– Очень. – Аид прижал трубку к плечу, натягивая на руки черные перчатки. Собеседника, казалось, раздосадовал его равнодушный тон.

– Высокий, очень худой молодой человек, кареглазый брюнет, в очках и хорошем костюме, – отчеканил Харон. – Представился Сизифом.

– Вышлю вам чек.

Аид положил трубку. Он готов был уделить все свое время борьбе за возможность увидеть Персефону и отложить возмездие на неопределенный срок. Он умел быть терпеливым. Но мироздание, казалось, само подталкивало Сизифа в его руки. Эта мысль слегка обрадовала его – впервые с тех пор, как он увидел побелевшую Персефону на носилках и услышал душераздирающий плач ее матери.

Путь до участка занял пять минут. Просимн сидел за компьютером и щелкал мышкой с сомнительной продуктивностью глубоко уставшего человека. Еще примерно две минуты понадобилось, чтобы заставить его сделать звонок коллегам и убедить их в том, что «тут одному молодому человеку позарез надо поговорить с заключенным. Да, вот прям обязательно. Наедине, само собой. Конечно, за мной не постоит, ты о чем вообще, Ликург, сколько лет мы с тобой в одной упряжке». Аид швырнул полицейскому несколько купюр, одна из которых угодила в кружку с чаем, и вышел из участка. Он уже заводил машину, когда из главного корпуса вышла Ари и направилась прямо к Аиду.

«Проклятье», – снова подумал он. Но стекло все же опустил, раздумывая, насколько ей необходимо знать о звонке Харона. В конце концов, у него с Сизифом личные счеты. Но ей это могло подкинуть пару зацепок для поисков. А чем быстрее она их закончит, тем быстрее отдаст ему вино для прохода на Сайд. И все остальное уже станет неважно.

– Что ты задумал? – Ари склонилась над ним. С сигаретой в зубах и в темных очках, закрывавших едва ли не половину лица, она напоминала карикатурного детектива из бульварных романов.

– С чего ты взяла…

– Интуиция, – перебила она, решительно влезая на пассажирское сиденье. – Черт, как же у меня болит голова… У тебя, случайно, не завалялся аспирин? Куда поедем?

– В окружную тюрьму.

– Звучит многообещающе. – Она выкинула сигарету в окно.

Путь до пункта назначения занял час и пятнадцать минут, но Аиду, который постоянно косился на часы, этот временной отрезок показался вечностью. Казалось, он кожей чувствовал каждую секунду, приближающую его к возможности заплатить по счетам. К счастью, Ари сегодня не была расположена к разговорам, и Аид был ей за это признателен.

Две минуты на объяснение с охраной.