Цветы пиона на снегу. Том 4 - Моргана Маро

– Ее убили?

– Нет, вовсе нет. Она умерла от старости.

– Я думал, Призраки бессмертны: ваши судьбы ведь изменила тетушка Фагуань, – удивился Вэнь Шаньяо.

– Да, но Вэнь пошла на договор с Фагуань – сотрудничество с Шанбинем в обмен на жизнь ее дочери, и Фагуань согласилась. Она наложила на тело Ми Вэнь печать быстрого старения, и Вэнь умерла, как обычный человек, а ее душа вернулась в Царство призраков. Что с ней сейчас, я не знаю, но думаю, Фагуань всегда держит ее подле себя.

Невольно Вэнь Шаньяо вспомнил сестер, что стояли рядом с Фагуань. Могла ли та раздробить душу своей дочери и поместить ее сразу в два тела?

– Не знал, что тела Призраков подвержены старению.

– Подвержены, и еще как, – хрипло рассмеялся Ми Чаньмэй. – Воздух наших Царств различается, и если там, под землей, мы не стареем, то здесь же постепенно наша кожа становится дряхлой, а кости ломкими. Мы не состаримся, как обычные люди, но будем страдать несколько сотен лет. Хотя для меня это больше веселье, чем страдания.

Закрыв книгу Учета Душ, Ми Чаньмэй отдал ее Вэнь Шаньяо. Тот же спрятал артефакт в мешочек цянькунь и испытал невероятное облегчение. Теперь он сможет вернуть душу Лу Чуньду.

Подумав, Вэнь Шаньяо протянул старику метелку, и тот взял ее, дрожащими пальцами проведя по белым волосам. Его глаза наполнились сожалением и горем, а губы плотно поджались, словно он сдерживал тяжелый вздох.

– Не хотите вернуться в Царство призраков? Сдается мне, вас там заждались.

Ми Чаньмэй мрачно взглянул на Вэнь Шаньяо и произнес:

– Меня и правда там давно ждут. Если проводишь, так и быть, предстану перед судом Фагуань.

Не ожидавший такого ответа, Вэнь Шаньяо удивленно взглянул на Ми Чаньмэя. Старик почти пять тысяч лет прятался от тетушки Фагуань и охотницы Минъюнь, живя как обычный лекарь. Разве кто-то мог углядеть в нем Призрака?

Ми Чаньмэй с неохотой расстался с лекарской лавкой, передав ключи Вэнь Шаньяо и велев забрать все травы и яды. Стоило двоим спутникам войти в Царство призраков, как все смолкло: души затихли, река Жо Шуй на некоторое время остановила свои бурные воды, став до непривычности спокойной.

– А здесь стало в разы… живее, – даже усмехнулся Ми Чаньмэй. – Я несколько раз бывал тут после своего побега – нужно было забрать пару вещей, однако запомнил лишь голую землю и скалы. Фагуань потрудилась на славу. Ты знал, что люди прятались в этом месте от демонов?

Вэнь Шаньяо помотал головой, и старик продолжил:

– Тогда демоны бродили наверху, и подниматься на поверхность было опасно. Люди прятались в этом месте, здесь они хоть немного чувствовали себя в безопасности. Забавно, что сейчас оно не предназначено для живых.

На берегу их ждала высокая фигура проводника Умина, который при виде Ми Чаньмэя заметно напрягся и презрительно сощурил глаза.

– Решил наконец вернуться? – глухо спросил он.

– Мог бы сделать вид, что рад встрече, – проворчал Ми Чаньмэй, без приглашения забравшись в лодку. – Давай поторапливайся. Я на суд опаздываю.

Умин и Вэнь Шаньяо одновременно переглянулись, и последний лишь пожал плечами. Вряд ли тетушка Фагуань обрадуется возвращению мужа спустя столько лет.

Проводник Умин проводил их до здания суда и, оставив лодку, поднялся по лестнице следом за Вэнь Шаньяо и Ми Чаньмэем. На середине пути к ним присоединился человек в черных одеждах, в котором можно было узнать охотницу Минъюнь.

В зале суда было пусто. Распределив все души, тетушка Фагуань задумчиво листала книгу Учета, подперев пальцами с золотыми хучжи[21] висок. Она не сразу обратила внимание на движение внизу. С неохотой опустив взгляд, Фагуань удивленно замерла. Ее рубиновые глаза готовы были прожечь сгорбившегося Ми Чаньмэя.

– Разве я велела привести тебе этот мусор? – резким голосом спросила тетушка Фагуань у Вэнь Шаньяо.

– Надо же, столько времени прошло, а ты до сих пор таишь на меня обиду, – со смешком произнес Ми Чаньмэй.

Стоило тетушке Фагуань подняться, как проводник Умин и охотница Минъюнь упали на колени и поклонились. Даже Вэнь Шаньяо чуть не последовал их примеру. Он на всякий случай отошел от старика, чтобы ненароком не навлечь на себя гнев главы Царства призраков.

– Таю на тебя обиду? – не сдержала усмешки Фагуань. – Ты хуже таракана, что никак не желает помереть. Я уважаю слизней больше, чем тебя! Даже от них пользы больше, чем от столь жалкого и ничтожного существа, как ты!

– Все же до сих пор обижаешься, – вздохнул Ми Чаньмэй. – Гнев женщины и правда страшен…

– Зачем явился спустя столько лет?

– Поверишь, если скажу, что скучал?

– Нет, – сухо выплюнула тетушка Фагуань.

Ми Чаньмэй закачал головой, едва скрывая улыбку.

– А ты не изменилась, Фагуань… Все так же внушаешь ужас и трепет. Я пришел сюда, потому что устал. Моя жизнь ничего не стоит – даже плошки риса или старой медной монеты. Пока ты принимала души, я старался отсрочить их появление здесь.

– Занимался своими никчемными травами? – фыркнула тетушка Фагуань. – Разве ты не понял? Судьба всех разумных существ уже давно предопределена, и твои жалкие попытки что-то изменить ничего не стоят.

– Ну что ты, вовсе не так, – хрипло рассмеялся Ми Чаньмэй, опершись на трость. – Хоть ты и сама себе боишься в этом признаться, но мои попытки оказались весьма успешны. То, что написано в книге Учета Душ, – лишь приблизительная судьба, которую разумное существо может изменить, будь у него на это силы.

Тетушка Фагуань поджала губы, недовольно глядя на мужа, который улыбался ей как ни в чем не бывало.

– Ты достал книгу? – спросила она у Вэнь Шаньяо.

Тот вытащил из мешочка цянькунь книгу Учета Душ и обратился к тетушке Фагуань:

– Вы обещали, что выполните мою просьбу.

– Я помню о своих обещаниях лучше, чем кто бы то ни было.

Она повела пальцами, книга вырвалась из рук Вэнь Шаньяо и устремилась к тетушке Фагуань. Засияв мягким теплым светом, она оказалась у нее в руках. Убрав подделку, Фагуань раскрыла книгу Учета, и старые страницы зашелестели в воздухе, покрываясь символами.

– Ми Чаньмэй, – произнесла тетушка Фагуань так громко, что ее голос услышали все в Царстве призраков, – ты нарушил данную мне и всему Царству клятву, и потому твоя душа приговаривается к вечному заключению без возможности на перерождение. Ты останешься здесь до тех пор, пока не погаснут луна и солнце, пока не высохнут все реки и не перестанут существовать Царства. Принимаешь ли ты свое наказание?

Ми Чаньмэй тяжело вздохнул и пару раз качнул головой.