Правда танкового аса. «Бронебойным, огонь!» - Василий Брюхов

По комнате пошел гул:

– Это не наша работа! Есть командиры, пусть они этим делом и занимаются!

– Командиры тоже это будут делать, но мы обязаны настроить личный состав выполнить эти задачи. Если мы это сделаем за два месяца, тогда мы собрание отчетное проведем, подведем итоги марксистско-ленинской подготовки и так далее. Все успеем! Сегодня всем получить комбинезоны, а в понедельник я проведу показные занятия. Кто не хочет работать, не принимает мои условия, пишите рапорта на увольнение.

Мне дали три рапорта. Я говорю:

– Три недели поработаем, приведем технику в порядок, потом мы с вами поговорим. Захотите уволиться: пожалуйста, я держать вас не буду.

В понедельник я провел показные занятия по обслуживанию техники. Распределил всех по частям и закрыл политотдел со словами:

– Как в Гражданскую писали на двери: «Все ушли на фронт», так и мы напишем: «Все ушли в парк». Не умрет наш политотдел, не умрут наши дела!

В итоге дивизия оказалась лучшей в округе по подготовке техники и переводе ее на зимнюю эксплуатацию. У меня сразу вырос авторитет в корпусе и Военном совете округа. Кстати, через три недели все три рапорта у меня забрали.

Учебный год мы начали нормально. А примерно через два месяца ко мне приехал член Военного совета округа генерал-полковник Беднягин с огромной анонимной кляузой на командира дивизии, в которой последнего обвиняли в злоупотреблениях служебным положением. Анонимка, в общем-то, соответствовала действительности – командир дивизии был не глуп, но груб: пользуясь своим положением, он на срочную службу призывал ребят из местных, что в то время категорически запрещалось делать. Генерал приказал мне разобраться лично и доложить. Когда я начал внимательно читать это письмо, то обратил внимание на знакомый почерк и понял, что это почерк моего заместителя подполковника Трухачева. Я зашел к дивизионным особистам, попросил сличить почерки, и через некоторое время мне доложили, что да, действительно, это одно и то же лицо. Тогда я собрал всех политработников для подведения итогов. Начал издалека:

– Товарищи политработники, я считаю, что мы должны завоевывать авторитет среди личного состава. Однако не всегда нам это удается! В части появились анонимщики, которые боятся высказать прямо свое мнение о недостатках и к нам не идут с этими проблемами. Нам надо добиться того, чтобы люди шли, рассказывали, а мы принимали решительные меры. Я считаю, что вы, начальники по политчасти, и вы, комсомольцы, не дорабатываете. Подумайте о своем предназначении. За боевую подготовку вас никто не заставляет отвечать, за технику тоже. С вас такого спроса нет, с вас спрос за партийно-политическую работу. А для чего она? Чтобы обеспечить доверие людей к командирам! Анонимщиков надо не наказывать, а перевоспитывать. – И, обращаясь к Трухачеву: – Иван Максимович, вы уже окончили академию, прошли все должности политработника, сейчас вы стали замом, я прошу: помогите мне выкорчевать это зло. Давайте объявим с сегодняшнего дня борьбу с анонимщиками. Я вам поручаю возглавить эту борьбу!

Он переменился в лице: видимо, понял, что я все знаю. После этого никаких анонимок у нас не было. Генерал-полковнику я доложил, что провел такую работу, и попросил не афишировать этот случай.

Служил я честно, и авторитет у меня был большой. В дивизии меня в шутку называли «командир политотдела», а командира дивизии – «начальник дивизии». Один раз я даже выступал на всеармейском совещании политработников в Главпуре, сделав доклад, который потом был опубликован в журнале «Коммунист Вооруженных сил». За него я получил гонорар 5000 рублей, на который купил жене шубу. Однако все это время я ждал назначения на дивизию, но так прошло три года, а назначения нет. Я решил поговорить с начальником Военного совета округа. В разговоре выяснилось, что меня два раза представляли и два раза мою кандидатуру отвергали. Видимо, прошла мода назначать на командирские должности политработников. Вместе мы решили, что раз такое дело, надо ехать на учебу в Академию Генерального штаба.

Учиться в академии мне было нетрудно. С оценками там было так: слушатель в звании «генерал» получал за звание «три», за знания «два», в итоге «пять». Полковник – за звание «два», за знание «два», в итоге «четыре». Два года пролетели незаметно!

Дипломную работу мне выпало писать на тему «Инженерное обеспечение высоких темпов наступления войск армий на Западном театре военных действий». Конечно, я загрустил крепко. Заместителем начальника кафедры инженерных войск был генерал-лейтенант, а впоследствии маршал инженерных войск Аганов. Я пришел к нему и пожаловался, что не имею достаточных знаний в этой области.

– Ничего, посмотри, как раньше работы написаны, сам помозгуй. Потом приходи, посоветуемся.

Он много мне помог и в итоге дал не просто положительный отзыв о дипломе, а указал, что работа «заслуживает большого внимания и может быть использована как учебное пособие для училищ, академий Вооруженных сил». Председателем комиссии был командующий по боевой подготовке Одесского военного округа. Он пригласил меня:

– Василий Павлович, что нам делать? Отзыв у тебя вон какой, пятерку ставить! А у нас идут на пятерку те, у которых нет ни одной четверки. Что ты думаешь, если я тебе четверку поставлю?

– Товарищ генерал, с удовольствием! Не надо мне этой пятерки.

Перед выпуском и отправкой в войска мы попросили, чтобы нас напутствовал министр обороны Малиновский[41]. Долго пришлось его уговаривать – ему было некогда. Наконец нам сообщили, что завтра в академию приедет министр и будет с нами беседовать. Мы пришли, надев все ордена. Кресла были все сдвинуты по краям комнаты, в центре стояли столы. Мы расселись. Входят министр и группа генералов из Генерального штаба, и он обращается к нам:

– Вы тут все добивались встречи со мной. Так вот, я с вами буду беседовать необычным образом. Сейчас всем раздадут задания, карты и карандаши. У вас четыре часа на то, чтобы изучить обстановку, нанести ее на карту, принять решение и написать приказ от имени командующего армией. В туалет можно выходить только с моего личного разрешения.

Надо сказать, что за отведенное время вникнуть в задачу, решить ее и написать приказ – это очень сложно. Помню, мой сосед-генерал все просил меня подсказать ему, что делать, но я и сам с трудом уложился в отведенное время и помочь ему ничем не смог. Прошло четыре часа. Министр встает:

– Товарищи генералы, собрать все работы, подписать, проверить и мне доложить! Когда вы приедете в части, вам будут присланы оценки и отзывы о вашей работе. Ну вот, теперь вы настроены на работу в войсках. Я бы вам посоветовал вот так заниматься, чтобы не давать дремать подчиненным! – После этих слов маршал повернулся и вышел.