Зажечь звезду - Софья Ролдугина

— Эй… ты чего? — донеслось сквозь туман. Сухие колючие пальцы коснулись лица, стирая влажные следы. Я дернулась, зажмуриваясь, и одним движением подтянула колени наверх, утыкаясь в них. Всхлипы прорывались наружу пополам с истерическим смехом и бессвязной речью:

— … dess, сходила за травками… ус…усп-покоительными… придурки несчастные… все идио-о-оты… чего я вам сделала… один из ружья стреляет… идиот, облизывается… другой спрашивает, спрашивает, хоть бы умное чего спросил… а я-то что сделала, ну почему, почему, почему-у-у… я не виновата, что такая родилась… придурки все… ве…ве-едарси… идиоты несчастные… лохматые… пушистые…

Постепенно ком в горле начал рассасываться. Дышать становилось легче. Сквозь слезы я чувствовала, как Габриэла неловко утешает меня, проводя рукой по судорожно вздрагивающей спине. Женщина тоже бормотала что-то, не менее бессмысленное, чем я, но в духе «Бедная моя, хорошая девочка, ну не плачь, не плачь». Боги, наверное, это жалкое зрелище.

Найта, соберись. Прекрати истерику. Ты эстаминиэль или равейна какая-нибудь хилая? Ох, что-то мне подсказывает, что второй вариант ближе…

Усилием воли я заставила себя отпустить колени и распрямиться. Краем глаза уловила отражение в зеркальной дверце серванта: бледная, хрупкая девчонка с растрепанной косой и искусанными до крови губами. Глаза — заплаканные до слипающихся ресниц, а зрачок так расширен, что от природного цвета остался только бледно-зеленый ободок с краешка. Сморгнув, я глубоко вздохнула, переводя взгляд на невольных свидетелей моей позорной истерики. Томас обнаружился рядом с чашкой чего-то горячего. Я с отчаянием утопающего ухватилась за нее, стукаясь зубами о стекло. Кажется, ромашка… Любят они здесь ромашку пить без повода и без… А Кристиан Рэд сидел на диване напротив, вертя в пальцах измятую сигарету, избегая смотреть в мою сторону. И вид у него был такой, словно он хотел бы оказаться сейчас где угодно, только подальше отсюда.

Он… смущается? Неужели. Я подавила торжествующую улыбку. Ну-ну.

Некоторое время мы с детективом сверлили друг друга взглядами исподлобья. Мужчина несколько раз порывался что-то сказать, но в последний момент закрывал рот и начинал катать в пальцах сигарету. Отставив чашку на сервант, я вновь подтянула колени к подбородку и мрачно спросила:

— Чего?

Полицейский вздрогнул. Потом решительно засунул несчастную сигарету в карман куртки.

— Мисс Верманова… Я должен извиниться.

Очень хотелось сказать «Неужели?», но я понимала, что Рэд на самом деле не виноват. Просто накопилось… Поэтому пришлось ограничиться осторожным кивком.

— Понимаете, мисс… Я очень близко к сердцу принимаю свою работу. И когда мне говорят: уйди, парень, это не твое дело — я не могу. Просто не могу, — он низко опустил голову, напоминая в этот момент не птицу, а побитого жизнью сторожевого пса. — Я прошу у вас прощения, мисс Верманова, за то, что был груб. Но, поймите, я не могу…

— Найта, — мягко поправила его я. Полицейский удивленно выпрямился.

— Что?

— Зовите меня Найта. Мне так приятнее, — тихо повторила я. Мне тоже было, за что извиниться. Вот только вслух я этого никогда не скажу.

— Хорошо… Найта, — к его темным карим глазам постепенно возвращался пронзительный птичий блеск. — Что касается моих вопросов…

Я болезненно поморщилась. Полицейский осекся.

— Господин Рэд…

— Крис. Просто Крис.

— Пусть будет Крис, — сдалась я. Интересно, это жест доверия или ответная вежливость? — Я была бы рада ответить на ваши вопросы, но не могу. По крайней мере, так, как вы хотите.

— Но почему?!

— Главная причина уже прозвучала — вы просто не поймете. Не сможете. И не спорьте, пожалуйста, — примиряюще улыбнулась я. — Я знаю, что говорю.

На этот раз полицейский не стал сразу возражать. Он задумался.

— Хорошо, — сказал он наконец. — Тогда отвечайте, как можете. Что это были за люди?

Люди? Что ж, можно и так сказать. В конце концов, человеческая кровь в них тоже присутствует.

— Радикально настроенная группировка расистского толка, — поразмыслив, ответила я. Почти правда. Ведарси действительно считают все расы, кроме собственной — недостойными существования. Не удивительно, что они спелись с инквизицией. «Мир без магии» и «Очищенный от скверны мир» звучит очень похоже. — Предпочитают жизнь на лоне природы благам цивилизации. Не имеют ни малейшего представления об этике. Убийство для них — не проблема, так как все прочие расы почитаются за отбросы. Они уважают силу и мстят всегда симметрично.

В ушах зазвучал рассказ Томаса об охоте. Те волчата в логове… были ли они простыми зверенышами? И автобус с детьми, рухнувший с моста… Случайность?

— Значит, экстремисты — любители природы, — подытожил Кристиан. — И чем же вы им не угодили, мисс Найта?

Я пожала плечами.

— Думаю, они просто приняли меня за кого-то другого, — «Ага, за могущественную ведьму, которая приехала, чтобы отобрать у них власть». — А теперь я — свидетельница. Нежелательная.

— Вот оно как, — задумался полицейский. — А раньше вы встречались с этими… индивидуумами?

— Нет, — абсолютно честно сказала я. Раньше я ведарси видела только на картинках. И, если честно, обошлась бы картинками и впредь. — Еще вопросы?

— Откуда вы столько знаете о них, если раньше не видели?

— Много читаю. Еще вопросы?

Рэд замялся. Готова поклясться, что больше всего его интересовал феномен необычайной скорости передвижения «преступников» и тот факт, что далеко не самая незаметная девушка испарилась у него на глазах. Но люди никогда не задают такие вопросы. В детстве и юности — да. Тогда душа еще не закостенела в обыденности и тянется к чуду, не важно, доброму или злому. А вот взрослые люди слишком часто боятся выглядеть дураками, и потому легко выкидывают из головы все необъяснимое. На Кристиана Рэда, конечно, накладывала отпечаток профессия, заставлявшая его интересоваться всем и запоминать детали. Но все же он человек, а потому…

— Нет. Благодарю вас, мисс Найта, — он поднялся. — И еще раз прошу прощения за доставленные неудобства. Сегодня я доложу обо всем шерифу, и он решит вопрос, приставлять ли к вам охрану.

— Никакой охраны! — я взвилась со стула, чудом не налетев на злосчастный сервант. — И никакого сопровождения! Если я хоть одного человека рядом с собой замечу, я… я… в суд на вас подам! — выдала я убийственный аргумент.

— Значит, встретимся в суде, мисс Найта, — ухмыльнулся полицейский, поднимаясь с дивана. Мистер Грэймен двинулся следом, чтобы проводить его к выходу. Уже в дверях Рэд обернулся: