Герой по принуждению. Трилогия (СИ) - Александр Абердин

Выходило так, что я вскоре должен буду вспомнить все и, возможно, эти воспоминания будут не так уж неприятны для меня. Загасив свою сигарету, я подождал когда Лаура погасит свою и все так же машинально взял коробочку с "Тик‑Таком" и отправил в рот одну горошину, а вторую предложил ей. Юная и прекрасная охотница недовольно сморщила свой милый носик‑кнопку, но горошину все‑таки взяла.

Откинув беличье одеяло, я выпрямился и решительно сдернул с себя майку, Лаура в одну секунду стащила с меня все остальное, но я лег чуть поодаль от нее и отрицательно помотал головой. Лежа возле этой обольстительной красавицы, я медленно касался рукой её тела и мучительно старался вспомнить, что же у меня было с этой прекрасной, очаровательной девушкой в течение всего этого времени. Память об этих днях, внезапно вернулась ко мне горячей волной страсти, в которой все раскалялось до бела и сияло, словно солнце. Господи, как же я был влюблен в эту чудесную, фантастическую девушку.

Теперь уже ничто не мешало нашим телам сплестись в порыве огненной страсти. Ко мне мгновенно вернулись память и все мои прежние ощущения от наших чувств и нашей любви, в которой охотница Лаура была само совершенство. Это продолжалось всю ночь и уже ничто не мешало мне наслаждаться своим счастьем полностью и абсолютно раскрепощенно. Маленькая охотница однажды применила любовную магию только для того, чтобы не спать в унылом одиночестве, но вместо спокойного сна она заполучила себе бессонную ночь, полную огненной страсти, бурного потока любовных ласк и исполненную неги и блаженства. Буквально все, что копилось во мне несколько лет, прорвав все табу и запреты внезапно было выплеснуто из моей души на эту девушку.

Теперь я вспомнил, что весьма ошибался на счет возраста Лауры, ей было уже двадцать семь лет, что, по меркам Парадиз Ланда считалось у одних, как например ангелов, возрастом младенчества, а у других, ‑ русалок и дриад, чуть ли не старостью. Той же Эке было тридцать шесть лет и хотя она среди дриад была одной из самых молодых и еще могла иметь детей, все равно считалась старухой, ведь дриады полностью созревали в двенадцать лет и нуждались в любви гораздо больше, чем в сне или еще чем‑либо еще. Такова была их физиология.

Ошибался я и на счет любви и верности. Разумеется, Лаура была влюблена в меня, но она даже и в мыслях не допускала того, что теперь я уже не могу быть близок с любой другой небожительницой. Даже, наоборот, она очень сдружилась с Экой за те несколько часов, в течение которых ей удалось пообщаться с этой дриадой. Увы и ах, но таковы были общепринятые правила Парадиз Ланда.

Лаура не считала себя обязанной давать мне обет верности, хотя и честно призналась мне, что её не очень‑то тянет теперь к другим мужчинам и она даже не взглянула ни на одного сатира, который строил ей глазки. К тому же Эка сказала ей по большому секрету, что мужчины из Зазеркалья это действительно что‑то особенное и никакие сексуальные ухищрения сатиров не могут сравниться с теми ласками, которыми так щедро одаривал её великий маг‑любовник из Зазеркалья. Разумеется, оценка, данная дриадой моим талантам, польстила мне, но не настолько, чтобы я немедленно возгордился.

То, что однажды, еще в крепости‑курорте я поутру обнаружил в своей постели Лауру, как теперь выяснилось, было сделано исключительно по моей собственно прихоти, хотя девушка и предупреждала меня, что я буду сердиться на нее. Так оно и получилось и слава Богу, что Лаура сразу же простила мне все мои идиотские глупости. Только теперь, когда я вспомнил о том, как долго упрашивал девушку остаться в моей постели до утра, ко мне пришло чувство стыда за свою самоуверенную браваду ночью и дурацкий, идиотский гнев, когда я выгнал девушку поутру.

Вообще‑то, меня отчасти коробило её слишком легкое отношение к любви, так напоминающее мне все, что творилось и в Зазеркалье. Она без малейшего смущения рассказывала мне о том, как нежны русалки и какой отточенной любовной техникой владеют кикиморы. Именно от Лауры я узнал о том, что дриады имеют вдвое большие возможности для любви по причине своей физиологии, которая делала их столь неожиданными любовницами, нежели все остальные небожительницы и поэтому они почти ничего не едят, а только изредка пьют какие‑нибудь напитки, обходясь мужским семенем и тем, что они, порой, оседлав какой‑нибудь могучий дуб, словно мужчину или сразу двух, впитывают в себя его соки. Именно поэтому они не могут жить без мужчин и леса.

Лаура рассказала мне и о том, что ангелы считаются самыми капризными, но зато и самыми утонченными любовниками, а вот самые неутомимые это кентавры, хотя они же и самые грубые. Зато они самые преданные из всех мужчин Парадиза и потому никогда не бросают своих подруг даже тогда, когда те состарятся. А вот за сатирами закрепилась слава самых ласковых мужчин, но зато все они являются жуткими ревнивцами, так как считают, что раз они дают женщинам все, что им необходимо, возвращая былую красоту и внешнюю молодость, то и должны получать за это вдвойне. Когда я, как‑то раз, спросил Лауру о том, кто же из небожительниц является самыми желанными любовницами, она куснула меня за ухо и жеманно ответила:

‑ Олег, мне казалось, что это я. ‑ Но потом девушка честно призналась мне ‑ Впрочем, нет, Олег, конечно же это русалки, ведь они были созданы Перуном специально для того, чтобы служить самой высшей наградой героям.

Оказывается, к своему полному удивлению, я узнал от Лауры и теперь вспомнил то, что от смешанных браков рождаются самые разные дети. Так среди кентавров, сатиров и вудменов нет особей женского пола и от них рождаются мальчики кентавры, сатиры или вудмены и девочки той расы, которой принадлежит их мать. Люди, живущие в Парадиз Ланде, по большей части, относятся к этому спокойно, зато ангелы и истинные маги очень ревностно блюдут правила приличия на словах, но нарушают их при малейшей возможности.

Детей принято отдавать на воспитание туда, где они будут находиться в привычной среде и если нимфа родит маленького кентаврика, то, выкормив малыша грудью, передаст его в табун. Если, конечно, не захочет жить в табуне сама и не станет скакать ночью по степи, оседлав своего быстроногого друга. Нимфы живут или в реках, в своей привычной стихии, или в лесах, вблизи ручьев и родников, где не так жарко, или, как это не странно в степях, где кентавры строят для них специальные шатры над родниками, чтобы они не зачахли под жарким солнцем без воды.

С освобождением моей памяти ко мне пришло очень много разнообразных знаний о Парадиз Ланде, которые я получил беседуя с Лаурой в перерывах между любовными ласками и играми. Мне было приятно узнать то, что и девушка узнала от меня много нового и это касалось не только моих рассказов о Зазеркалье. Поначалу Лауру очень удивила моя огненная страсть и, как она считала, просто чудовищная ненасытность. При всем том, что в Парадиз Ланде царили свободные и легкие нравы, в известной степени его обитатели скорее были пуританами и потому к долгим любовным играм относились с явным предубеждением и неодобрением.