Преследуя Аделайн - Х. Д. Карлтон

мои силы уходят на то, чтобы не подбежать к нему и не разбить его голову об эту деревянную скамью, пока не останется ничего, кроме мозга и костей.

Но я остаюсь в тени, следя одним глазом за Марком, а другим — за толпой, в поисках моей маленькой мышки.

Она будет отвлекать меня сегодня, и это может мне дорого обойтись. Я разминаю шею и выдыхаю. Адди столкнется с Марком — вероятность мала, но не исключена. Если она будет держаться подальше от них, то сможет спокойно повеселиться.

Марк и его партнеры пришли сюда с намерением украсть ребенка или двух. Хотя сами они никогда бы не стали делать грязную работу. Они публичные люди и никогда бы не рискнули быть пойманными.

Примечательно, что ни у одного из мужчин нет своих детей, что доказывает, что они приехали сюда с планом и не хотели помех. Они будут здесь под видом того, что проводят время со своими женами, и не более того.

Но я готов поспорить на свое левой яйцо, что он делает снимки и натравливает лакеев на тех, кого считает… аппетитным.

Моя цель сегодня — предотвратить попытки похищения. У меня несколько человек наготове, они стоят по всей ярмарке и следят за каждым из деловых партнеров Марка, за тем, на кого они нацелились, и за любой другой подозрительной активностью.

И похоже, что Марк нашел свою первую цель.

Сломанная кукла смотрит на Марка, обмениваясь улыбками, как наркоман и его дилер. Она отнюдь не ребенок, но еще достаточно молода, чтобы продать ее в торговлю кожей.

— Я слежу за Марком, — сообщаю я. Джей и другие наемники смогут услышать меня через наушник, плотно прилегающий к моему уху.

Держась на безопасном расстоянии, я маневрирую вокруг проходящих мимо тел, чтобы лучше разглядеть лицо куклы. Жуткая улыбка, искажающая ее губы, говоря о вызове куда больше, чем могли бы сказать слова. Он осмеливается прийти за ней. Судя по блеску в ее глазах, это более глубокое чувство, чем просто выполнение своей работы.

Клэр тоже все еще смотрит на девушку. Но страх проступает из ее пор так же ярко, как румянец на впалых щеках. Марк не замечает этого, но, похоже, замечает кукла.

Она спрыгивает со скамейки, подмигивает Марку и убегает в сторону кукольного домика с привидениями. Марк смотрит ей вслед всю дорогу, его взгляд прикован к ее попке, а язык проводит по покрытым коростой губам.

А потом он достает из кармана телефон и звонит. Мои глаза истончаются, разделяя мое внимание между Марком и куклой, которая исчезла внутри «Игрового домика Энни».

Он говорит по телефону всего минуту, после чего кладет трубку и поворачивается к Клэр. Его жена незаметно кивает, лишь слегка вскинув подбородок. О чем знает Клэр — для меня загадка. Марк может скрывать большинство своих дел, но я полагаю, что она не совсем в неведении относительно того, как ее муж проводит свободное время.

Дома с привидениями оживают почти сразу после этого. В окнах вспыхивают мерцающие огни, и жуткая музыка наполняет воздух, смешиваясь с испуганными криками гостей. Разноцветный дым, который стелился по открытому полю, теперь клубится внутри домов.

Полчища людей начинают стекаться к жутким строениям, образуя очереди у все еще запертых дверей.

Марк сжимает руку Клэр и тащит ее вверх со скамейки, быстро шагая прямо к дому Энни. Из шумной толпы за Марком появляются его коллеги. Джек, Миллер и Роберт.

Ну, будь я проклят.

— Я слежу за всеми четырьмя, — тихо говорю я.

— Где? — спрашивает Джей, щелкая клавиатурой на заднем плане. Кто бы ни владел этим парком, он не верит в безопасность. Вокруг всего поля нет камер, поэтому Джей вынужден использовать небольшой дрон, который парит над карнавалом. Он не сможет незамеченным проникнуть ни в один из домов, но сможет зафиксировать любые попытки похищения.

— Игровой домик Энни.

— Дайте нам знать, если мы вам понадобимся, — говорит один из мужчин, Баррон. Его глубокий голос легко отличить от других.

Я открываю рот, готовая ответить, но тут вижу вспышку волос цвета корицы, уже стоящую в очереди в «Игровой домик Энни».

Трахни меня дилдо.

Сломанная кукла, должно быть, в сговоре с Богом, потому что только божественное вмешательство, блядь, могло свести их всех вместе вот так.

Как только я вижу, что Марк трогает Адди за плечо, пока они стоят в очереди, у меня сводит живот. Он и его коллеги стоят прямо за ней, и прошло меньше пяти секунд, прежде чем взгляд Марка упал на задницу Адди и Дайи. Потребовалось больше усилий, чтобы поднять глаза к их лицам и узнать, кто стоит перед ним.

Адди поворачивается, и на ее лице мелькает удивление, за которым следует принудительная улыбка и демонстрация энтузиазма, несмотря на то, что за ее спиной стоит гребаный Хранитель склепа. Дайя оглядывает Марка с ног до головы, в ее глазах появляется невосторженный блеск, несмотря на вежливую улыбку, скривившую ее губы.

Я наблюдаю за их разговором в течение нескольких минут, Марк, как обычно, бурлит, представляя ее своим коллегам.

Даже сейчас, зная Адди достаточно хорошо, я понимаю, что вдоль линии ее волос собираются бисеринки пота. Я уверена, что Марк спросил, где я, и мне просто любопытно узнать ее ответ.

От всего происходящего у меня стягивает кожу, и я готовлюсь к штурму.

Я пыталась дать Адди свободу сегодня вечером, но это больше не вариант. Теперь, когда четверо хищников собираются войти в дом вместе с ней, есть большая вероятность, что Адди и ее подруга никогда не попадут домой.

Если бы меня здесь не было, конечно.

Я могу нравиться Марку, но он меня не уважает. Не больше, чем Общество, по крайней мере. А его приятели даже не подумают обо мне, когда будут усаживать двух красивых девушек в неприметный фургон. У них на уме будут только киски и долларовые знаки.

Я направляюсь к Марку, прорываясь через парня, который выглядит так, будто он жарится в солярии, как в фонтане молодости. В этом нет смысла, но парень явно не обладает им, если он упорно стоит на моем пути и отказывается двигаться, когда видит, что я приближаюсь. Именно поэтому он оказывается на своей заднице, проклиная меня, пока я продолжаю свой путь.

Как только я подхожу, Адди и Дайя входят в дом, оставляя Марка и его друзей позади. В домах есть ограничение по количеству людей, чтобы тесное пространство не стало слишком тесным. Особенно когда люди бегут так,