Мир растений: Рассказы о соснах и можжевельниках, орляке и кукушкином льне, сморчках, опенках, мухоморах, морской капусте, пепельнике и многих других редких и широко известных растениях - Алексей Всеволодович Смирнов

и желто-зеленой каймы, окантовывающей льдины возле уреза воды. И в том и другом случае — диатомеи. Но какие? Кокконеис морской в воде не нашли. Не встретили и в льдинах. Возник порочный круг. Откуда же на китах, если ни во льдах нет, ни в воде?

Ответ: с других китов. Дважды в году, в начале и в конце полярного лета, кокконеис дает споры. Масса их попадает в воду и инфекция передается от кита к киту. Вроде бы все разъяснилось. Но возникла другая проблема. Покидая гостеприимные антарктические воды, киты с наступлением зимы уходят на север. И там, в тепле и неге, их маскировочная окраска постепенно блекнет и наконец исчезает. Кит снова становится чистым. Видимо, для этой диатомеи теплые воды столь же вредны, как и для ламинарий.

Откуда же берется «затравка» для заражения китов в следующем году, в новом курортном сезоне, если все киты уходят из полярных вод? Ответ: уходят не все. Некоторые остаются. Они-то и поддерживают существование популяции диатомей.

Остается разъяснить еще одну деталь: кто они, кокконеисы, — паразиты или безвредные существа? Большей частью пристраиваются на отмерших частицах кожи. Но бывает, что и живую прихватят. И тогда могут считаться в некотором роде паразитами. Хотя, по правде говоря, урона плавучему мастодонту не наносят. Напротив, там, где киты сильно обросли диатомеями, они оказываются и особенно жирными. Не потому, что маскхалат приносит им какую-то выгоду, а по той причине, что в кокконеисовом царстве много животных, которыми киты питаются. Китобои первыми заметили связь между китовым жиром и кремнеземками и стали охотиться за теми животными, у которых желто-зеленых пятен больше. Ученые подтвердили: связь надежная. Неясно одно: почему-то самцы больше окрашены, чем самки. И у тех и у других особенно сильно размалевана голова. И брюхо в передней части тела.

В северном полушарии пятнистые киты тоже попадаются. Первый был убит у берегов Камчатки в июне 1934 года.

Кроме китов, кокконеисы используют в качестве транспортного средства еще и дельфинов. Но хоть дельфинов в последние годы усиленно изучают во всем мире, однако о связях с кремнеземками данных почти нет. Дело в том, что дельфины ловятся с большим трудом. И пока рыбаки заарканят добычу, вся пленка кокконеисов сотрется. И изучать нечего. Конечно, кремнеземки ездят не только на животных. Многие пристраиваются и на водорослях. Работникам московского водопровода давно досаждает кокконеис прелестный. Словно ржавчина покрывает темные космы кустистой кладофоры. Кладофора растет в том же канале, который подает воду Москве, что и вонючий мох фонтиналис. К осени кремнеземки покидают кусты кладофоры и плывут в водопроводную сеть. Тут и приходится их отцеживать.

Красный снег и розовая соль

Есть в Крыму такие места, где вода окрашена в красные тона. В Западной Сибири известны озера Вишневое и Малиновое. Когда из этих озер добывают столовую соль, она сохраняет свой розоватый цвет. И только на солнце он постепенно бледнеет.

Для двора Екатерины II добывали розовую соль из озера Малинового под Астраханью. Она имела пурпурный цвет и «любезный, схожий с происходящим от малины запах». Ежегодно царский двор поглощал сто пудов розовой соли. Был приказ: больше оной соли никому не давать! Екатерининские академики терялись в догадках по поводу цвета и запаха соли. Академик П. Фальк полагал, что все дело в сернистых ключах, которые впадают в озеро. Адъюнкт Академии наук И. Лепехин признавался: «Красной рапы цвет доказать — дело сверх моего понятия…»

В 1836 году Парижская академия наук решила наконец выяснить, в чем дело, и поручила академику Пайану докопаться до истины. Пайан написал другому академику — Одуэну, знатоку соленых озер Англии. Тот считал виновником окраски мелкого рачка артемию. Пайан согласился с мнением своего коллеги, о чем и написал в отчете.

Через два года другой ученый — Дюналь — выступил с опровержением. Он доказывал, что не рачок, а микроскопические растения окрашивают воду и соль. Академия создала комиссию для выяснения истины. В нее вошел знаменитый Ж. Сент-Илер. Он осмотрел озера и нашел, что прав Дюналь. Спасая свою репутацию, Пайан выступил с новым заявлением: водоросли действительно что-то значат, но только как пища для рачков. А окрашивает воду все-таки рачок.

И снова Парижская академия наук собрала комиссию. На этот раз Пайан был окончательно посрамлен. Много спорили и впоследствии. Чем только не объясняли окраску воды! Одни — солями железа. Другие — бактериями. Третьи считали причиной корень цветкового растения оносмы красильной с берегов озера Эльтон, тоже имеющего красную воду.

А виновницей оказалась родственница хламидомонады, зеленая водоросль дюналиелла солевая. В 1901 году ее открыл румынский ботаник Теодореску и назвал в честь Дюналя. Проживая в соленом месиве, где на литр приходится 280 граммов соли, дюналиелла запасает пигменты — каротиноиды кирпично-красного цвета. А поскольку в насыщенных рассолах не могут жить другие водоросли, дюналиелла и размножается так обильно, вызывая цветение озер. К сожалению, эту подвижную водоросль можно увидеть только под микроскопом, а хорошо рассмотреть лишь под большим увеличением.

А теперь оставим дюналиеллу и обратимся к другому месту биосферы, где условия жизни тоже убийственные, но не из-за солености, а из-за холода. Родственница дюналиеллы хламидомонада горная, обитающая на ледниках Кавказа, в зимнее время использует тот же защитный прием, что и царица рассолов. Запасает красный пигмент гематохром и переходит в состояние покоя. Когда собирается масса хламидомонад, снег становится кроваво-красным на больших площадях: в 1929 году в горах Северного Кавказа нашли на снегу красное поле в несколько квадратных километров. Когда приходит лето, теплеет, снег подтаивает — хламидомонада возвращается к жизни, становится подвижной.

Красный снег видели не только на Кавказе. Его нашли и во многих других местах: на Полярном Урале, Алтае, на Камчатке и Новой Земле. Большие поля обнаружили и в Гренландии.

В Антарктиде кровавый снег появляется пятнами вдоль побережья. И не только потому, что здесь теплее. Гораздо важнее другая причина: с соседних скал сносит ветром высохший птичий помет. Хламидомонада антарктическая, которая здесь обитает, без удобрения не растет. День за днем нарастает тон окраски от бледно-розовой до густо-красной. Потом снег тает, а вместе с ним и хламидомонада уносится в океан.

Обратно на берег водоросль попадает не без помощи пернатых. И ее спутница, вездесущая празиола ломкая — одно из самых верных растений шестого континента. Празиола обязана своим широким распространением в Антарктиде большому поморнику. Он не упускает возможности искупаться в лужицах пресной воды. В лужах клетки празиолы всегда есть. На лапках и