Фредерика - Джорджетт Хейер

Иначе обстояли дела с мисс Уиншем, которая, узнав от миссис Харли, как часто наведывается Эндимион на Верхнюю Уимпол-стрит, немедленно привлекла Черис к ответу и говорила с ней так сурово, что та разрыдалась. Мисс Уиншем предупредила племянницу, что ей лучше выкинуть Эндимиона из головы, потому что Фредерика никогда не согласится на этот брак.

Сообщенная Гарри новость, что Фредерика собирается увезти их всех из Лондона, наполнила страхом сердца влюбленных. Эндимион, первым придя в себя, решительно сказал, что постарается поселиться в Ремсгейте, чтобы тайно (хотя он и не одобряет такое поведение) видеться с Черис, но она была полна самых трагических предчувствий.

И вот в такой момент в Лондон возвратился Алверсток. Заехав на Уимпол-стрит на следующий день, он застал в гостиной Черис и Эндимиона, одних.

Смущение молодой парочки было очевидно, и пристальное разглядывание через монокль нисколько его не уменьшило. Эндимион, покраснев до корней волос, пролепетал:

— Я-я пришел узнать новости о здоровье Феликса, сэр! И поговорить с Гарри.

— Но Гарри только что вышел куда-то, — мужественно поддержала его Черис. — На минуту, не больше, вот я и предложила ку-кузену Эндимиону подождать его.

Его светлости с трудом удалось удержаться о смеха и ответить с дружелюбием, которое потрясенной паре показалось весьма зловещим:

— Как удачно, что я пришел вовремя, чтобы избавить тебя от тревог, Эндимион! Рад сообщить, что Феликс поправляется, и я уверен, скоро сможет возвратиться в Лондон. Так что тебе не надо больше томиться здесь. А если у тебя важное дело к Гарри, разве ты не можешь передать через Баддля записку? Не сомневаюсь, он будет рад зайти к тебе.

Эндимиону нечего было сказать в ответ на эту уничижительную речь. Безумную идею раскрыть Алверстоку правду он сразу же отбросил. Во-первых, красноречивый взгляд Черис умолял об этом, а во-вторых, его застали врасплох, и он не был готов сделать такое заявление и не знал, какие доводы привести в пользу этого брака, который, по словам его же матери, маркиз не одобрил бы.

Когда дверь за ним затворилась, маркиз опустил монокль и вошел в комнату со словами:

— Поскольку сейчас с вами нет ни сестры, ни тетушки, Черис, я должен сделать замечание, что вам не подобает оставаться наедине с молодым человеком в отсутствие вашего брата. Это крайне неприлично!

Она покраснела, задрожала и едва смогла совладать с голосом.

— Но ведь он кузен! К тому же друг Гарри, и только хотел справиться о здоровье Феликса!

— Вы совсем не умеете лгать, дитя мое, — заметил он. — Это, конечно, говорит в вашу пользу, но вам надо многому научиться, прежде чем пытаться обмануть такую старую лису, как я! О, прошу вас, не надо слез! Больше всего на свете ненавижу плачущих женщин. Я дам вам хороший совет: никогда не принимайте своих романов всерьез и действуйте как можно осторожнее.

Она попыталась улыбнуться, но это мало ей удалось. Знакомое парализующее чувство скуки начало овладевать им; он постарался подавить его и сказал со слабой улыбкой:

— Не грустите. Могу поделиться с вами еще одним наблюдением: эти любовные истории могут быть восхитительными или мучительными, но они никогда не бывают продолжительными, поверьте мне! Вы не верите, но вам придется: у меня очень богатый опыт. Это, конечно, шокирует вас? Только не говорите своей тетушке.

Она нервно рассмеялась, но сказала:

— У нас все по-другому!

— Конечно, по-другому, так бывает каждый раз, — ответил он.

— Вы не поймете! — горько воскликнула она.

— Это, — немного язвительно произнес лорд, — глупое обвинение, лишенное даже спасительного изящества оригинальности! Каждое поколение считает, что предыдущее не способно его понять или пережить то же самое. Давайте поговорим о другом. Когда я покидал Гертфордшир, Феликс впервые сидел на кровати, играя в карты с Джессеми. Поскольку в тот день он сильно мечтал о бараньей котлете, думаю, что через несколько дней он будет вполне здоров.

Она сделала вторую попытку улыбнуться, но улыбка получилась безрадостной, почти равнодушно она пробормотала:

— Ах, милый Феликс! Какая радость!

Алверсток решил, что она слишком расстроена, и придержал язвительный ответ, который у него был наготове. А то она бы снова заплакала, а это для него было самое невыносимое зрелище. Он решил, что благоразумнее пока не рассказывать ей о планах насчет переезда в Алвер. Глупая девочка безумно влюблена в его не менее глупого кузена и, чего доброго, рухнет в обморок при мысли о том, что скоро им придется разлучиться.

Он склонялся к мысли, что Эндимион не задумывался об этой женитьбе всерьез, иначе (если его наследник действительно хотел жениться на Черис), отчего же этот глупый теленок не обратился за поддержкой к нему. Эндимион неизменно выкладывал ему все свои проблемы и должен был знать, как велико влияние его кузена. Может быть, его увлечение скоро пройдет. Однако, если Черис кажется, что она всерьез влюблена и когда она поймет, что ее надежды разрушились, может впасть в отчаяние. Чем раньше прекратить эту историю, тем лучше: придется предупредить Эндимиона.

Это предупреждение очень сильно подействовало на Эндимиона, но не так, как ожидал лорд. Эндимион сообщил Черис о вмешательстве его светлости, она стала белой, как ее платье, и воскликнула:

— Я так и знала! Он хочет разлучить нас! Господи, что же нам делать?

— Да что такого? — сказал Гарри, которому все эти сложности влюбленных и особенно их нерешительность уже начинали действовать на нервы. — Ведь ты не зависишь от него, Эндимион?

— Нет, то есть он, конечно, назначил мне щедрое содержание, как вы знаете. У меня самого есть около двух тысяч фунтов в год, ну и надежда на наследство. Хотя я не очень-то на него рассчитываю, честно говоря. Ведь что ему стоит взять да жениться?

— Не думаю, чтобы он это сделал. В его-то возрасте? — сказал Гарри. — Он же не сможет лишить тебя наследства, так? Самое большее, что он может сделать, так это услать тебя куда-нибудь за границу. Черт возьми, я не понимаю, чего ты так трясешься?

— Не из-за него, — проворчал Эндимион. — Я боюсь не кузена Вернона. А вот сестрицы, моя мать и Фредерика! Ты просто не можешь понять.

Этот невнятный призыв к сочувствию тронул Гарри. Не имея собственного опыта таких переделок, которых так опасался Эндимион, он по-мужски питал инстинктивное отвращение к женским истерикам. Он сказал испуганно:

— Господи! Об этом я не подумал! Бог мой, какой визг они все поднимут!

Эндимион благодарно посмотрел на него.

— Вот вот. Только не моя мать, — уточнил он. — Она никогда не скандалит, если честно.