Гений войны Суворов. «Наука побеждать» - Арсений Замостьянов

Исполняя приказ императора Павла, Суворов предупреждал австрийские поползновения на Сардинию. Россия аккуратно следовала идее восстановления Сардинского королевства, и Суворов с воодушевлением способствовал этой монархической стратегии. Суворов начал формировать войска Сардинского королевства. Под патронажем русской армии вооружались итальянские ополченцы — «милиционеры». В короткий срок удалось завербовать и вооружить 26 000 таких милиционеров.

Уже на этом — раннем — этапе кампании проявилась ещё одна претензия русских к австрийцам: цесарцы скверно организовали снабжение армии, а это входило в их обязанности. Продовольствие подвозили с опозданиями, что порой вынуждало русских к нежелательному давлению на местное население. Генерал Багратион, измотанный ожиданием продовольствия, однажды приказал силой овладеть чужими подводами: его солдаты несколько дней не получали горячей пищи. Суворов в таких случаях не скрывал негодования.

Новичка кампании, командира Тирольской армии Бельгарда, Суворов проинструктировал в своём духе: «Спешите, ваше сиятельство. Деньги дороги, жизнь человеческая ещё дороже, а время дороже всего». Бельгард с недовольством воспринимал поучения, но волей-неволей проникался манерой Суворова.

Суворовская демонстративная уверенность в победе вызывала у австрийцев то восторг, то ужас. Некоторые фразы из приказов тех дней стали легендарными: «Неприятельскую армию взять в полон». Это из приказа по казачьим полкам перед Тидоной, от 4 июня: «Взять неприятельскую армию в полон. Влиять твёрдо в армию, что их 27 000, из коих только 7000 французов, а протчие всякой сброд реквизионеров. Казаки колить будут; но жестоко бы слушали, когда французы кричать будут «пардон» или бить шамад. Казакам самим в атаке кричать «балезарм, пардон, жете-лезарм», и сим пользуясь, кавалерию жестоко рубить и на батареи быстро пускаться, что особливо внушить. Казакам, коим удобно испортить на реке Таро мост, и тем зачать отчаяние. С пленными быть милосерду, при ударах делать большой крик и крепко бить в барабан, музыке играть где случится, но особливо в погоне, когда кавалерия будет колоть и рубить, чтобы слышно было своим. Их генералов, особливо казаки и протчие примечают по кучкам, около их кричать пардон, а ежели не сдаются — убивать». И попробуй ослушайся.

Генерал Макдональд сошёл с Апеннинских гор и закрепился на линии Болонья — Веццано. Французы лелеяли план соединения армий Макдональда и Моро в Тортоне. Без личного участия Суворова австрийцам было трудненько тягаться с революционной армией. Макдональд, усиленный переброшенной из армии Моро дивизией генерала Виктора, успешно атаковал австрийский авангард генерала Гогенцоллерна, взяв в плен полторы тысячи человек, захватил 3 знамени и 8 орудий. Под командованием Макдональда было до 40 000 человек, а в противостоявших ему отрядах Отта, Кленау и Гогенцоллерна — не более 12 000. Победа далась непросто: в бою при Модене сам Жан-Стефан Макдональд был тяжело ранен. Войска Гогенцоллерна отступили к Мантуе, где внушительный корпус Края проводил блокаду. Первая реакция Суворова была решительной: нужно немедленно ударить по дивизиям Макдональда ближайшими войсками. Он приказал Краю оставить для осады Мантуи небольшой отряд, а самому с основными силами двинуться на соединение с основной армией для решительных действий против Макдональда. В ответ генерал Павел фон Край прислал Суворову копию приказа гофкригсрата. Тугут аж из Вены намеревался руководить боевыми действиями в Италии и настрого запрещал Краю выводить войска из-под Мантуи. Суворов впадал в ярость, убеждаясь в диктате гофкригсрата — к тому же из ответа Края он понял, что сражаться придётся с превосходящими силами противника. Узнав о смелых, блестящих действиях генерала Домбровского в составе армии Макдональда при Модене, Суворов позволил себе впечатляющее воспоминание: «Домбровский? Ах, как я рад. Это знакомый. В польскую войну сей мальчик-красавчик попался в полон. Я его тотчас отпустил к маменьке, сказав: беги скорей домой — и мой поклон; а не то русские тотчас убьют. Как бы я хотел возобновить с ним знакомство!» За возобновлением знакомства дело не стало.

Основные силы союзников форсированным маршем шли от Турина к Александрии. За 2,5 суток было пройдено более 100 километров по размытым дорогам, после сильных ливней. Европа уважительно следила за перипетиями этого похода. Суворов лично благодарил войска за проворные марши.

Макдональд пошёл в наступление и 5 июня рассеял у Пьяченцы дивизию Отта. Блестяще проявила себя в бою дивизия старого суворовского знакомца, польского генерала Домбровского. Именно его умелый обходной маневр поставил австрийцев перед необходимостью спешного отступления. Суворов, расположившийся с войсками в лагере под Александрией, приказал Меласу идти на выручку медленно отступавшему Отту. Макдональд не предпринял мер к разгрому и уничтожению дивизии Отта, дав отдых войскам после сражений. Он знал о сосредоточении суворовских войск под Александрией, поступали сведения и о движении Суворова. Но французский генерал не ожидал приближения Суворова ранее 9 июня.

Меж тем Суворов уже распространил в войсках своё наставление, данное в самом начале похода Макдональда, когда Суворов ещё не знал, где состоится генеральное сражение, но был уверен, что такое сражение будет: «Неприятеля поражать холодным оружием, штыками, саблями и пиками. Артиллерия стреляет по неприятелю по своему рассмотрению, почему она и по линии не расписывается. Кавалерии и казакам стараться неприятелю во фланги ворваться. В атаки не задерживать. Когда неприятель сколон, срублен, то тотчас его преследовать и не давать ему время ни сбираться, ни строиться. Если неприятель будет сдаваться, то его щадить; только приказывать бросать оружие. При атаке кричать, чтоб неприятель сдавался, о чём и русские войска известить. Ничего не щадить, не взирать на труды; преследовать неприятеля денно и ночно до тех пор, пока истреблён не будет. Котлы и прочие лёгкие обозы чтоб были не в дальнем расстоянии при сближении к неприятелю, по разбитии же его чтоб можно было каши варить, а впрочем победители должны быть довольны взятым в ранцах злебом и в манерках водою. Кавалерия должна о фураже сама пещись». Эти слова вселяли дух победителей, дух наступательной войны, в которой каждый шаг продвижения вперёд нужно завоёвывать с боем. И на берегах Тидоны и Треббии многое из наставлений Суворова стало свершившимся фактом: как, например, отчаянные фланговые атаки казаков и австрийских драгун.

Макдональд перешёл Тидону, а дивизия Отта расположилась у Сен-Джиовани. Туда уже подходил Мелас. Против семитысячного австрийского отряда Макдональд выдвинул дивизии Виктора, Сальма, Домбровского и Руска — всего около 20 000 человек. Из Модены на поле боя двинулись ещё две дивизии — генералов Оливье и Монришара. Диспозиция Макдональда на 6 июня была следующей: впереди двигалась дивизия Виктора, которую вёл генерал Шарпентье (сам Виктор подменял Макдональда на посту командующего, пока тот отдыхал в Пьяченце), которая должна была обойти дивизию Отта с фланга севернее Пьяченского шоссе. Бригада генерала Сальма поддерживала дивизию Виктора, следуя в резерве. Дивизия Руска наступала на Сармато. Дивизия Домбровского обходила силы австрийцев с правого фланга, достигая местечка Моттацианы, откуда в кульминационные минуты сражения должна была атаковать на Сармато. Дивизия Ватрена оставалась в Пьяченце, контролируя союзные войска на левом берегу По. Дивизию Шарпентье встретили на берегах Тидоны егеря батальона Стефана Михайловича, в котором служили сербы и словенцы, включая знаменитого героя Карагеоргия. Завязалась перестрелка, в ходе которой французы пытались форсировать обмелевшую Тидону. Только при поддержке дивизии Руска батальонам Шарпентье удалось пойти в успешное наступление.