Гений войны Суворов. «Наука побеждать» - Арсений Замостьянов

Союзники наступали на Адду в следующем порядке: войска Розенберга и австрийцы Вукасовича двигались к Каприно, дивизии Отта и Цопфа обосновались в Сан-Джервазио, напротив Треццо. Дивизии Фрелиха и Кейма подтянулись в Тревилио, что напротив Кассано. Войска Секендорфа оказались западнее Крема, соединение Гогенцоллерна — в Пицигетоне. Войска численностью 48,5 тысячи человек оказались на берегах Адды — от Лекко до Кассано берега были крутыми, высокими, ниже Кассано — пологими и болотистыми. Перейти вброд эту реку было нельзя, а мосты у Лекко, Кассано, Пицигетоне и Лоди французы контролировали. Вечером 14 апреля Суворов был уже на берегу Адды.

Шерер колебался, безуспешно пытаясь угадать направление главного удара суворовских войск. В революционной армии им были недовольны. Тогда же, 15 апреля Шерера на должности главнокомандующего сменил знаменитый генерал Жан Виктор Моро.

Суворов давно следил за трудами и днями генерала Моро, имел представление об этом талантливом полководце. Моро заслуживал самого пристального внимания. Заслугами, талантом, авторитетом в армии он уступал только одному французскому полководцу — Бонапарту. Был вторым в блестящей плеяде революционных генералов. В 1799-м ему шёл тридцать седьмой год. По меркам революции это был возраст мудрости и расцвета. Он прославился в 1793-м, в Голландии. Возглавил знаменитую Северную армию. В 1794-м под Туркуэном разгромил союзную англо-австрийскую армию. О нём тогда заговорили не только в Париже, но и в России… В 1796-м Моро возглавляет Рейн-мозельскую армию. В той кампании он всё лето бил австрийцев. А когда австрийцы разбили вторую французскую армию, действовавшую в Священной Римской империи, отступил к Рейну. Этот сорокадневный марш на Рейн укрепил славу искусного полководца. И вот его возвратили в Италию (несколько месяцев назад Моро уже воевал на Апеннинах) сражаться против Суворова. Старик обрадовался такому противнику. В истории сохранилась суворовская острота: «Мало славы было бы разбить шарлатана. Лавры, которые похитим у Моро, будут лучше цвести и зеленеть!»

Из уважения к прославленному полководцу Суворов решил оглоушить Моро быстрым перемещением войск. Переправа у Треццо началась на рассвете 16 апреля, когда Моро стягивал силы с флангов для отражения удара на участке Ваприо — Кассано. Ему удалось сосредоточить там 10 500 человек из дивизий Гренье, Виктора и Серрюрье. На помощь Цопфу и Отту от Багратиона были переброшены казачьи полки. Усилившиеся французы пошли в атаку — и только удар казаков атамана и полковника Адриана Карповича Денисова (именно они первыми переправились через Адду в тот день) и венгерских гусар на левый фланг заставил французскую пехоту отступить к Поццо.

Генерал Мелас вёл атаку на Кассано, которой Суворов придавал большое значение. Меласу удалось занять Кассано, после чего он двинулся в тыл отступивших из Ваприо французов. Потери войск Моро в три раза превышали потери союзников. Но Суворов был недоволен, что утомлённые 12-часовым боем австрийские войска не смогли преследовать противника после победы при Ваприо — Кассано. Добивать недорубленный лес отправились лишь казачьи части.

Отдадим должное мастерству генерала Моро: ему удалось прочувствовать и выдержать темп сражения, спешно отступить с берегов Адды широким фронтом, выдвигая части в расходящихся направлениях — таким образом, преследование было затруднено. Суворов по достоинству оценил мастерство французского генерала. Одна только дивизия Серюрье попала в суворовскую западню. На берегах Адды Суворову окончательно стало ясно, что французская армия по способности к тактическому разнообразию не уступает русской и превосходит австрийскую.

Семитысячный корпус генерала Вукасовича переправлялся через Адду у Бривио. Там союзникам удалось разрезать войска генерала Серюрье, главный трёхтысячный корпус которого оказался в отчаянном положении. Он принял бой с войсками Вукасовича, но при приближении полков Розенберга перед перспективой полного уничтожения капитулировал. Это был самый зримый и впечатляющий успех сражения при Адде. В плен было взято 250 генералов и офицеров, включая самого Сюрюрье, а также 8 орудий и до 2700 нижних чинов. Офицеров Суворов отпустил по домам, во Францию, взяв с них обязательство не поднимать оружия против союзных войск до конца кампании.

При походе от Адды к Милану Суворову пришлось заняться восстановлением дисциплины. Суровое наказание шпицрутенами (прогнание провинившихся сквозь строй) Суворов применял только в исключительных случаях. Мародёрство, «позор русского имени» как раз было такой исключительно тяжкой провинностью. Не теряя времени, при походе, нескольких мародёров прогнали сквозь строй. Реагируя на новые жалобы обывателей, Суворов приказывал: «Суд короткий… Старший в полку или батальоне прикажет обиженному всё сполна возвратить, а ежели чего не достанет, то заплатит обиженному на месте, из своего кармана; мародёра — шпицрутенами по силе его преступления, тем больше, ежели обиженного налицо не будет». Генералу Розенбергу Суворов писал: «Андрей Григорьевич, Бога ради учредите лучший порядок; бесчеловечие и общий вред впредь падают на особу вашего высокопревосходительства». Роль генерала Розенберга в кампании 1799 г. с самого начала была значительной, но Суворов сперва относился к нему настороженно, а за дело при Басиньяно грозился даже предать военному суду. Но простил — и в Швейцарском походе Розенберг оправдает доверие фельдмаршала, блестяще проявив себя в бою в Муттенской долине. Зато не повезёт Розенбергу с советскими историками 1940–1950-х гг., которые внесут немалый вклад в сувороведение, но немецкую фамилию Розенберга будут замалчивать. В годы борьбы с космополитизмом «Розенбергов» на русской службе было принято только критиковать. Анализируя безукоризненные арьергардные бои в Муттенской долине, они будут уклончиво писать: «арьергард Суворова», а генерала не упомянут. А жаль.

Двигаясь к Милану, Суворов оставил против гарнизонов Мантуи и Пескьеры небольшие отряды, а гарнизон Орцинови смело оставил в тылу, не потратив на осаду ни роты.

Весело и шумно 17 апреля авангард Суворова вступил в Милан — крупнейший город Северной Италии. На следующий день навстречу Суворову выехал епископ с большой делегацией миланцев. Наступало Светлое Христово Воскресенье. Пасха! Миланцы и русские встретились на дороге. Суворов спешился, принял благословение архиепископа. Встреча растрогала Суворова. Вместе с итальянцами Суворов направился к Милану. У городских ворот его встречал Мелас. Суворов, не слезая с коня, раскрыл перед ним объятья. Мелас в ответ потянулся к Суворову, но… потерял равновесие и слетел с лошади. Миланцы встречали Суворова торжественно, с искренним восторгом, с цветами и иллюминацией. Правда, три года назад не менее блестящий приём они устроили генералу Бонапарту… Итальянцев изумляли русские традиции: троекратные поцелуи, необыкновенная набожность (Суворов и его товарищи крестились у каждого храма). Суворова поселили в богатом доме, в котором в своё время квартировал генерал Моро. Революционная Цизальпинская республика прекратила существование. В Милане после сражения при Адде бурлили антифранцузские настроения: 2400 солдат революционной армии заперлись в цитадели. А сам город был взят союзниками практически бескровно: в стычке с французами был убит один казак и двое — ранены.