Баймер - Юрий Никитин

Да, но что с правоты труса? Зато вот тот, кто девять раз расшиб лоб о стену, на десятый все-таки проломится в дивный волшебный сад…

Ревун поставил карту, резетнул, мы молча ждали, пока комп загрузится, определит новый дивайс, а он плюхэндплеевский, потом этот Ревун прервал наше молчание:

– Игры… это несерьезно. Я десять лет за компом, но еще ни во что не играл. Мое дело – фотошоп, кварк, проги… Это – да, это – понимаю.

Волощук сказал мне усмешливо:

– Ну, что скажешь?

– Ты тоже ни во что не играешь? – спросил я.

– У меня дела поважнее, – сказал он с настолько высокомерной усмешкой, что я сразу поверил: да, этот никогда не играет. – Намного. Даже не берусь сравнивать!.. Вообще, любые дела поважнее, чем гонять по экрану человечка… что есть всего лишь умело написанная программа.

Я стиснул челюсти, зубы уже болят от жажды ответить, но что ответить, если он абсолютно прав? Как прав и мой сосед по лестничной площадке, хороший такой столяр Вася, он не понимает, как это можно заниматься таким никчемным делом, как книжки читать, глаза портить, когда можно балкон застеклить, розетки поменять, обои в прихожей пора бы заменить, а там и осень скоро, надо приготовиться вывезти с дачи самое ценное, чтобы зимой голодные бомжи не разворовали…

И вообще Волощук абсолютно прав: как программист может легковерно баймить, ведь он, в отличие от простых юзеров, прекрасно понимает, что это работают лишь попеременно включающиеся условные символы программы? Все верно, все верно… Точно так же художник знает, что на холсте нет ничего, кроме ста граммов всяких красок, так что и смотреть неча, а писатели и журналисты знают, что книги – всего лишь убогий набор из тридцати условных значков…

Да что там программисты, писатели, художники! Мы все знаем, что Земля – планета, что вращается вокруг Солнца, но все мы видим, что солнце утром выползает из-за края неподвижной земли, а вечером опускается за противоположный край огромной и незыблемой земли.

Ревун прогнал по тестам, я следил, сам сел и прогнал еще по двум добавочным, сказал коротко:

– Беру. Еще есть?

Волощук кивнул Ревуну:

– Видишь? Я ж говорил, что он крутой… Андрий, у нас сейчас нет, но ты скажи, сколько тебе надо, и к вечеру я достану хоть прямо из Силиконовой долины! Кстати, только что поступил Voodoo5 6000. Четырехчиповый крокодил. Если у тебя толстый кошелек, то сможешь побахвалиться перед девками видеокартой со 128 метрами памяти! Плюс свой блок питания. А стоит всего-то восемьсот долларов!

– Неплохо, – согласился я. – Если учесть, что Пентиум-4 оценили всего в 635 зеленых. Заверни пару.

Ему показалось, что ослышался.

– Две?

– Две.

– Но… зачем?

– Поставлю охранникам. Можно сравнивать графику. А то говорят, что GeForce2 чуть быстрее, а у VooDoo5 графика чуть-чуть приличнее. Пусть сравнят и скажут.

Он смотрел ошалело, ибо хоть я и немножко пижонил, играл, но он видел, что я говорю серьезно. Сам до такого не снизойду, а охранники будут бегать ко мне и докладывать, споря друг с другом, какая карта круче.

– Ну, ты даешь, – только и сказал он. – У охранников третьи пни? Даешь…

– Пора менять на четвертые, – сказал я небрежно. – Вот как только поступят в продажу… Эх, видел бы ты, какой у меня сервак!

Он покачал головой, присвистнул:

– Круто… Хочешь все свои компы снабдить такими видеокартами?

– Хочу, – согласился я легко. – Мы заодно планируем для своей баймы и сетевую версию. Через battle.net. Так что охранники будут первыми тестерами.

– Крутые, – протянул Волощук озадаченно. – В самом деле крутые… Сколько, говоришь, вам на лапу кидают?

– Шестьсот долларов, – повторил я с удовольствием. – А когда начнем последнюю треть игры делать, то по восемьсот.

Он переспросил:

– Сикоко-сикоко?.. По шестьсот уже сейчас? В месяц?.. Слушай, а это совсем неплохо. Я в своей шарашкиной конторе едва под четыре сотни вытягиваю. Но это с подработками!

Мне не нравилось, что он свою фирму называет шарашкиной конторой. Она создалась на основе оборонного предприятия, и в ней работают прежние хорошие специалисты, да и вообще мне не нравится, когда люди за спиной плохо отзываются о своей фирме: не нравится – уйди, но я смолчал, только пожал плечами. Не поймет. У нас это принято: поливать дерьмом то место, на котором проводишь треть суток.

– Я бы мог бросить свою, – сказал он, – и перейти к вам. Конечно, нужны какие-то гарантии, что у вашего мецената не пройдет дурь и он не потратит очередной лимон на рытье туннеля из Лондона до Бомбея…

– Никаких гарантий, – ответил я поспешно. – Сам понимаешь, какие в наше время могут быть гарантии?

– Верно, – признал он. – Вообще-то, фирма – это фирма!.. Правда, и фирмы разваливаются, как песочные домики под первым же дождем. Или от первого прихода налоговой инспекции. Так что все же посмотри, ты же знаешь мой уровень!

– Да знаю, – ответил я тоскливо. – Ты, Волощук, ас. Нам с тобой не равняться. Но, знаешь ли, у нас собрались такие же придурки, как и я. Ну, нравится нам то дело, за которое взялись! Нравится. И будем вкалывать… А ты и у нас будешь халтурку со стороны брать. Для дома, для семьи, для левого заказчика. Глядя на тебя, и другие заколеблются.

Он засмеялся:

– Другим нельзя! Я все равно сделаю работы больше, чем они.

– Знаю. Но каково будет другим? Нет, Волощук, извини, но чокнутую работу пусть делают чокнутые. По заказу чокнутого человека, для чокнутого дела.

Он расхохотался, довольный, но все же в глубине орлиных глаз промелькнуло некоторое сомнение. Не слишком ли легко я сдался? Чокнутые, как и психбольные, всегда утверждают, что они самые нормальные люди.

– Ты это зря, – сказал он покровительственно. – Сто зайцев не заменят одного льва.

– Нам не звезды нужны, – ответил я, уже начиная сердиться. – Нам байма нужна! Байма, а не два-три года отсидки на приличном жалованье. Мы к этому относимся серьезно, понимаешь?

– Не понимаю, – ответил он честно. – Но профессионалу не обязательно понимать мотивы. Когда киллера нанимают выполнить работу, он не вдается в тонкости взаимоотношений заказчика с жертвой. Его не интересуют даже мотивы. Он просто берет деньги и добросовестно выполняет свою работу!

Его лицо сияло гордостью и уверенностью в собственной правоте. Я умолк, сравнение с киллером убило и расплющило катком. Есть недоразвитые, что даже фильмы создают про благородных киллеров и добропорядочных проституток. Еще более недоразвитые смотрят, после чего утверждаются в мысли, что в занятиях убийц и проституток есть нечто романтичное и благородное. В самом деле, не инженериком же на производство!

Спорить с такими людьми бесполезно, смотрят как на труса, на улитку. То, что кому-то, в самом деле, может, больше нравится работать, чем воровать, даже не приходит в голову. А скажешь – не верят.