Дама с собачкой - Олег Дивов

Или баба Лиза имела в виду таинственных Хозяев. Ведь кто-то построил этот тоннель. И расставил в нем ловушки.

— А как с маневрированием? — спросил Август. — Если движки молчат. А довернуть?..

— Никак, — отрезала баба Лиза. — Не будем доворачивать. Я хорошо прицелилась. Теперь либо выплывем, либо…

Тут оно и началось.

Корабль тряхнуло, пол качнулся, переворачиваясь. Меня бросило лицом вниз, Август успел подставить руку. Я вцепилась в нее, и так, вдвоем, мы укатились под переборку.

Спецсобака Василиса растопырила все четыре лапы, впилась керамическими когтями в обшивку и повисла. На ее морде отчетливо читалось: ни за что не отцеплюсь, так и буду тут висеть, а вы как знаете.

И в момент, когда корабль начало отчетливо сжимать, баба Лиза запустила двигатель. Сквозь дурноту я слышала ее звонкий голос, отдающий команды. Двигатель в критический режим, максимальная мощность… Она решила нас расплющить любой ценой? Не в ловушке, так от перегрузки?

У меня потемнело в глазах. Потом была вспышка.

Потом я вырубилась.

Два корабля висели посреди безмолвия. Рядышком, чинно. Отдыхали.

Люди приходили в себя.

Я очнулась среди первых. По лицу текла кровь. Рядом лежал Август. Василиса с тщательностью робота вылизывала ему глаза. Сейчас ведь совсем вылижет…

— Вася, — позвала я хриплым голосом, — Васька!

Василиса бросила Августа и, вертя хвостом, кинулась ко мне ласкаться. Она, видите ли, испугалась. Теперь хотела утешения.

Под пультом лежала баба Лиза и чуть слышно постанывала. От кресла к ней тянулся страховочный ремень. Он не лопнул — крепление вырвало. Ну ладно, хотя бы жива.

— Баба Лиза, — тихонько окликнула я.

— Нога болит. — Она плакала. — Ножка очень сильно болит… Господи, как же больно… Отсыхала не больно, а теперь болит, ой-ой-ой, как же больно…

Август поморгал и сел. Схватился за ребра справа. Пощупал.

— Чепуха, синяк.

Перевернулся на четвереньки. Василиса метнулась к нему, обвилась вокруг ног, как умеют только сибирские овчарки. Август оперся о ее спину и поднялся. Доковылял до бабы Лизы, помог ей встать, подсунул собаку вместо костыля.

— Это та нога болит? — уточнил он. — Отсохшая?

— Она, зараза… Сначала отняли, теперь вернули… Суки, твари, ненавижу…

— Мисс Корни, перекличку личного состава. Связь со вторым кораблем. Перечень неисправностей.

— Есть, сэр, — пробормотала баба Лиза, послушно заползла в кресло и потянулась к терминалу.

Третьи сутки мы ползли по кладбищу.

Смятые, как комки бумаги, разорванные, искореженные корабли.

Летающие могилы.

Вот тот с виду совсем целый. Обошли его, увидели дыру в обшивке. Черный потухший корабль, черная дыра в борту, черные раззявленные рты умерших двигателей.

— Наш головной. — Баба Лиза сглотнула. — Надо же, как далеко его затянуло…

В тоннеле не было мертвых кораблей. Их вытягивало наружу — сюда. Здесь они ложились в свой последний дрейф, тихо сплывая к поясу мусора. Пройдет пара миллионов лет, и они окажутся в зоне досягаемости какой-нибудь звезды. Вот и будет мертвецам самый величественный крематорий.

— Надо бы вывезти их отсюда, — предложил Август.

Ну да, он принц, у него представления о чести, принципы и традиции. Труп надо отдать родным. Пусть лежит на семейном кладбище рядышком со своими. Все не так одиноко. А цену экспедиции за трупами он не считал. Наверное, правильно делал. Что стало бы с человечеством, если бы оно бросало своих мертвых где попало?

Мы регистрировали и описывали каждый встреченный корабль. Если была возможность, подходили, засылали спасбот, снимали бортовой журнал.

Когда мы наконец выбрались из мусорного пояса, у меня не оставалось сил даже на то, чтобы заплакать от облегчения.

Впереди сияла звезда. Красивая, молодая, с тремя сформированными планетами и удобными лунами у каждой.

Средняя горделиво несла ореол кислородной атмосферы.

— Стыковка!

Десять минут ожидания.

«Дельфины» тихо дрейфовали в изумительно чистом пространстве. У этой звездной системы не было остаточных газовых колец на внешней орбите, не было астероидов, комет и прочей пыли. Кристальной чистоты система, аккуратная, словно ее регулярно пылесосили. Игрушечная какая-то.

В рубку быстрым шагом вошел Павлов. С полетным чемоданчиком. Чего это он решил переселиться к нам без спросу?

— Нас ждут. Я случайно поймал обрывок разговора.

Мы переглянулись.

— На луне средней планеты есть оборудованная база. Мы не первые, кто прошел этот тоннель. И на базе уже знают, что мы пошли на прорыв. Ждут нас с распростертыми объятьями, но, боюсь, не как друзей, а как добычу.

— Кто?

— Люди Куруги.

Август внимательно поглядел на монитор.

— Есть основания полагать, что именно эта чудесная система — тот самый лакомый кусочек, ради которого Куруги затеял всю интригу, — добавил Павлов. — Она и две соседних.

— Я не видел в мусорном поясе ни одного «Дельфина», — сказал Август. — Каковы шансы, что Крис сумел прорваться через блокаду и сесть на планете?

— Зависит от того, как шел, — ответила баба Лиза. — Можно и обойти.

— А еще зависит от того, сколько здесь стоит этот форпост, — сказал Павлов. — Нельзя исключать, что он появился, когда беглецов уже разыскивали.

— Хорошо. Мисс Корни, объявите стоянку.

Прошли сутки.

Павлов с разрешения Августа несколько часов колдовал в рубке в компании бабы Лизы и нашего инженера. В результате из нескольких комплектов спецсвязи, запчастей от бортового компьютера и такой-то матери получилась компактная станция электронной разведки. Павлов надел полную сбрую и уплыл по зыбким волнам эфира.

Лур грустил и молчал. С орбиты, на которой мы встали, он перестал слышать голос загадочной то ли сирены, то ли Ариадны. Он не находил себе места, даже обязанности стюарда выполнял без души.

Август все-таки выспался, а вот меня начала мучить бессонница. Я всегда плохо спала, когда на корабле ради экономии включали половинную силу тяжести.

Зато Василиса почувствовала себя щенком. Она прыгала, стукаясь башкой об потолок, а потом сидела на полу, моргая каждым глазом по очереди, и изучала свои ощущения.

Через сутки Павлов доложил о результатах. У планеты — нам было лень напрягаться, поэтому мы назвали ее Дивайн, — было две луны. Маленькая вращалась вокруг собственной оси и вокруг планеты. Большая — только по орбите. База Куруги размещалась на большой луне, на стороне, обращенной к планете.