Ангелология - Даниэль Труссони

Внезапно зазвонил телефон. Звонок был таким резким и неожиданным, что Верлен выронил чашку с кофе. Она упала на подоконник и разбилась, капли забрызгали пол. Спеша поговорить с Эванджелиной, он оставил чашку там, где упала, и схватил трубку.

— Эванджелина? — выпалил он.

— Мистер Верлен.

Мягкий женский голос обратился к Верлену как к хорошему знакомому. В акценте женщины — он не мог точно сказать, итальянском или французском — слышалась небольшая хрипотца, и ему показалось, что ей уже за пятьдесят, а может, и больше, хотя это было просто предположение.

— Слушаю вас, — ответил он, разочарованный. — Чем могу помочь?

Он посмотрел на разбитую чашку и подумал, что его коллекция опять уменьшилась.

— Думаю, очень многим, — ответила женщина.

У Верлена мелькнула мысль, что это может быть специалист по телефонным продажам. Но его номера не было в справочнике, и подобные люди никогда ему не звонили. Кроме того, было ясно, что обладательница такого голоса вряд ли продает подписку на журнал.

— Это будет не так легко, — парировал Верлен, с ходу подхватив сдержанную манеру собеседницы. — Почему бы вам для начала не представиться?

— Могу я сначала задать вам вопрос? — ответила женщина.

— Можете.

Верлена начинал раздражать спокойный, настойчивый, почти гипнотический голос женщины, так непохожий на голос Эванджелины.

— Вы верите в ангелов?

— Простите?

— Вы верите в то, что ангелы живут среди нас?

— Послушайте, если вы из евангелистской общины, — начал Верлен, — то вы обратились не по адресу. Я сверхобразованный, с левыми взглядами, потребляющий соевое молоко пограничный метросексуал и либеральный агностик. Я верю в ангелов столько же, сколько в пасхального кролика.

Он говорил все это, нагнувшись возле окна и складывая друг на друга кусочки чашки. Пальцы испачкались мелким белым порошком неглазурованной глины.

— Замечательно, — сказала женщина. — А то мне показалось, что эти воображаемые существа угрожали вашей жизни.

Верлен перестал складывать черепки.

— Кто вы? — наконец спросил он.

— Меня зовут Габриэлла Леви-Франш Валко, — представилась женщина. — Я много лет искала письма, которые теперь находятся у вас.

Смутившись, он спросил:

— Откуда вы знаете мой номер?

— Я знаю очень многое. Например, я знаю, что существа, от которых вы убежали ночью, сейчас находятся возле вашей квартиры.

Габриэлла помолчала, словно давая ему время осознать ее слова, затем предложила:

— Если не верите мне, мистер Верлен, выгляньте в окно.

Верлен так и сделал. Ему на глаза упала прядь вьющихся темных волос. На первый взгляд все выглядело так же, как несколько минут назад.

— Не понимаю, о чем вы говорите, — пожал он плечами.

— Посмотрите налево, — велела Габриэлла. — Там стоит знакомый вам черный джип.

Действительно, слева, на углу Хадсон-стрит, маячил черный «мерседес»-внедорожник. Высокий человек в темной одежде — тот самый, который взломал накануне его машину и которого, если это была не галлюцинация, он видел за окном поезда — вышел из автомобиля и зашагал к уличному фонарю.

— Теперь посмотрите направо, — сказала Габриэлла. — Вы увидите белый джип. Я в нем и жду вас с раннего утра. Я приехала сюда по просьбе моей внучки, чтобы помочь вам.

— А кто ваша внучка?

— Эванджелина, разумеется, — усмехнулась Габриэлла. — Кто же еще?

Верлен вытянул шею и заметил белый джип, втиснутый в узкий переулок на другой стороне улицы. Переулок был далеко, и он едва видел машину. Казалось, собеседница разгадала его сомнения. Окно джипа опустилось, оттуда высунулась миниатюрная рука в кожаной перчатке и недвусмысленно помахала ему.

— Что все-таки происходит? — в замешательстве спросил Верлен. — Может, наконец расскажете, почему вы следите за моей квартирой?

Он подошел к двери, проверил задвижку и накинул цепочку.

— Моя внучка подумала, что вы в опасности, — спокойно ответила Габриэлла. — Она оказалась права. Теперь я хочу, чтобы вы взяли письма Инносенты и немедленно спустились. Но я не советую вам выходить из дома через парадный вход.

— Но здесь нет другого выхода, — растерялся Верлен.

— Может, по пожарной лестнице?

На углу здания темнел металлический каркас, но лестница выходила на переднюю стену дома.

— Пожарную лестницу видно от главного входа. Они увидят меня, как только я начну спускаться, — проговорил Верлен. — Можете объяснить мне, зачем…

— Дорогой, — прервала его Габриэлла теплым, почти материнским голосом. — Вам придется включить воображение. Советую убираться оттуда. Немедленно. Они явятся за вами в любую минуту. Вообще-то, им на вас наплевать. Им нужны письма. И как вам, наверное, известно, вряд ли они будут вежливы, забирая их.

Как будто подтверждая слова Габриэллы, второй человек, такой же высокий и белокожий, как первый, вышел из черного «мерседеса» и присоединился к товарищу. Вдвоем они пересекли улицу и направились к дому Верлена.

— Вы правы, — сказал Верлен. — Они идут.

Отвернувшись от окна, он схватил спортивную сумку, сунул под одежду бумажник, ключи и ноутбук. Затем вытащил папку с письмами Инносенты, положил ее в книгу репродукций Ротко, аккуратно спрятал в спортивную сумку и застегнул молнию.

— Что мне надо делать? — спросил он у Габриэллы.

— Погодите немного. Я их хорошо вижу. Просто следуйте моим указаниям, и все будет отлично.

— Может, позвонить в полицию?

— Ничего не делайте, — сказала Габриэлла до жути спокойным голосом, странно звучащим на фоне шума крови в ушах Верлена. — Они пока стоят у входа. Если уйдете сейчас, они вас увидят. Послушайте меня, мистер Верлен. Не выходите, пока я не скажу. Это очень важно.

Верлен поднял оконную раму. Порыв морозного воздуха ударил в лицо. Высунувшись из окна, он увидел мужчин у подъезда. Они разговаривали низкими голосами, а потом вставили что-то в замок, открыли дверь и вошли в здание. Тяжелая дверь хлопнула, закрываясь за ними.

— Письма у вас? — спросила Габриэлла.

— Да, — ответил Верлен.

— Тогда идите. Сейчас же. Вниз по пожарной лестнице. Я буду вас ждать.

Верлен положил трубку, повесил сумку через плечо и вылез из окна в объятия ледяного ветра. Металл прилип к теплой коже ладоней, когда он схватился за ржавую лестницу. Изо всех сил он дернул. Лестница загремела. Руку пронзила боль — это открылась рана от изгороди из колючей проволоки. Не обращая внимания на боль, Верлен спустился по ступенькам, скользя кедами по обледенелому металлу. Он услышал оглушительный треск. Дверь его квартиры взломали.