Всеобщая история - Александр Маныкин

В условиях приоритетности прав индивида над интересами общества в целом главным регулятором отношений между людьми являлась конкуренция. Жизнь рассматривалась либералами как постоянное состязание, и задача государства заключалась в том, чтобы обеспечить равные стартовые возможности для его участников. Дальше все решает конкуренция, она все расставляет по полочкам. Либералы были последовательными сторонниками идеи общественного прогресса. Вся история рассматривалась ими как непрерывное поступательное движение к более совершенным формам организации общества. При таком подходе, во-первых, рациональное обоснование получали новейшие для того времени тенденции в социально-экономической сфере. Именно они становились главным мерилом прогресса: тот, кто дальше продвинулся по пути индустриализации, автоматически превращался в более прогрессивную страну. Во-вторых, за западной цивилизацией прочно закреплялся статус самой передовой, и распространение ее влияния на остальной мир соответственно становилось делом первостепенной важности.

Ясно, что подобные характеристики тогдашнего либерализма вполне устраивали правящую элиту ведущих государств, и не удивительно, что в этой среде либеральные идеи пользовались большой популярностью. Сложнее обстояло дело с быстро растущим средним классом. С одной стороны, идеи индивидуальных свобод, равенства возможностей, конкуренции, прогресса находили у его представителей безусловный позитивный отклик, и в середине века эта социальная группа являлась важным элементом той электоратной базы, из которой черпали поддержку политики либерального толка. Однако по мере того, как командные высоты в экономике занимали представители финансовой олигархии, становилось все очевиднее, что вступление западной цивилизации в новую фазу развития ведет к определенному ухудшению статуса среднего класса. Принцип саморегуляции общества, от которого отталкивались во всех своих рассуждениях либералы, в новых условиях явно не работал. И этого не могли не видеть представители гуманитарной интеллигенции, «мозгового центра» среднего класса. В этой среде шло интенсивное осмысление многочисленных изменений, происходивших в обществе, и того, как на все это должна реагировать либеральная идеология.

Основным оппонентом либерализма века стал марксизм. Его ключевые положения были изложены в популярной форме еще в 1848 г. в «Манифесте коммунистической партии», написанном К. Марксом и Ф. Энгельсом, а затем получили развитие в ряде их фундаментальных трудов. Маркс и Энгельс были не только теоретиками. Много сил и времени они уделяли пропаганде своих идей. В 1864 г. они создали I Интернационал, который имел секции почти во всех европейских странах и США. Позднее на их базе возникли национальные социалистические или социал-демократические партии, объединившиеся в 1889 г. во II Интернационал. К концу века они превратились в массовые организации, игравшие в ряде стран (прежде всего в Германии, Франции, Италии) весомую роль в политической жизни. В чем суть той платформы, на базе которой они строили свою деятельность? Марксизм являлся радикальной реакцией на бурное развитие буржуазных отношений. Если либералы делали акцент на позитивную сторону этого процесса – технический прогресс, рост общественного богатства, улучшение качества жизни, расширение демократических свобод и т. д., то марксизм упирал на то, что в капитализме имманентно заложены антагонистические противоречия, которые неизбежно должны взорвать существующую систему. Марксизм справедливо указывал на многие негативные моменты, сопровождавшие развитие буржуазных отношений: социальную несправедливость, жесточайшую эксплуатацию лиц наемного труда, поляризацию социальной структуры общества, тяжелейшие условия жизни низов общества и порождаемые этим нищету, пьянство, воровство, проституцию и т. д. Если либералы полагали, что существующий правопорядок можно улучшить путем реформ, то марксисты были твердо убеждены: улучшить капитализм невозможно, следовательно, существующий правопорядок необходимо уничтожить, и эту миссию должна выполнить партия рабочего класса, опирающаяся на марксистскую идеологию. Таким образом, если либералы выступали за эволюционный вариант развития общества, то сторонники марксизма являлись поборниками революционного способа реализации идеи общественного прогресса.

Реалии западной цивилизации второй половины XIX века давали немало фактов, подтверждавших теоретические выкладки Маркса. И все же жизнь оказалась сложнее схем. Как только сторонники нового подхода к решению стратегических задач по переустройству общества перешли от теории к практике, им сразу же пришлось столкнуться с целым комплексом сложнейших вопросов: как эффективнее вести борьбу за реализацию своих программно-целевых установок, как строить отношения с существующими органами власти и другими партиями, какой должна быть конкретная тактика их собственной партии и многое другое. На все эти вопросы предстояло найти ответы экспериментальным путем, в ходе повседневной политической борьбы.

Включение сторонников марксистских идей в политическую борьбу поставило на повестку дня вопрос об интерпретации базовых положений теории Маркса. К концу XIX века выяснилось, что в партиях II Интернационала существует несколько течений, которые, считая себя последователями Маркса, по-разному трактовали суть тех изменений в обществе, которые произошли в последней трети XIX века, и соответственно по-разному видели задачи социалистического движения. Так, Э. Бернштейн, видный деятель германской социал-демократической партии, прямо заявил, что со времени зарождения марксизма мир серьезно изменился и, следовательно, настал момент для переосмысления и ревизии базовых положений марксизма, его оценок перспектив развития капитализма и будущего человеческой цивилизации. Его последователей, имевшихся практически во всех партиях II Интернационала, стали называть ревизионистами.

Они полагали, что за полвека, прошедших с выхода в свет «Манифеста коммунистической партии», капитализм доказал, что способен развиваться эволюционным путем и постепенно модернизироваться. Следовательно, задача теперь состояла не в том, чтобы единовременными усилиями перевести общество в качественно иное состояние, а кропотливым трудом добиваться реформирования общества, продвигая его таким образом по пути прогресса в сторону большей социальной справедливости. И последнее звено в цепочке его рассуждений – партиям II Интернационала следует интегрироваться в существующую политическую систему, чтобы, работал вместе с другими социально-политическими силами, добиваться проведения реформ.

На роль главного оппонента ревизионистов быстро выдвинулся представитель российской социал-демократии В. И. Ленин. Он не отрицал того, что капитализм за полвека, прошедших с момента появления «Манифеста», заметно трансформировался, но полагал, что изменения не меняют его сущности. Реформировать его невозможно, утвердить социальную справедливость можно только уничтожив базовые устои общества, основанного на частнособственнических отношениях, – в этом В. И. Ленин был твердо убежден. Отсюда вытекали и задачи социалистического движения: вести работу по подготовке революционного переустройства общества. Свою концепцию в полном объеме В. И. Ленин сформулировал уже позднее, в первые десятилетия XX века, но уже тогда в партиях II Интернационала наметился раскол, позднее приведший эту организацию к распаду. Безусловно, палитра мнений в социалистическом движении была сложнее, однако мировоззрение тех, кто занимал промежуточную позицию, формировалось из сочетания этих двух подходов к сути тех процессов, которые разворачивались в обществе.

Помимо либерализма и марксизма определенным влиянием в ведущих странах Запада пользовались представители консервативной идеологии. Одним из основоположников современного консерватизма по праву считается Э. Бэрк, живший в конце XVIII века. Опыт революций в Европе привел его к выводу, что бурный общественный прогресс может привести к утрате основополагающих традиций и ценностей. Их сохранение являлось, по его мнению, главной предпосылкой нормального функционирования любого общества. Отсюда и название этого течения – консерватизм (охранять, сохранять). Бурные события первой половины XIX века не только еще больше убеждали последователей консервативных постулатов в мнении о необходимости укрепления устоев традиционного общества, но и пополняли их ряды за счет представителей самых различных социальных групп, которых стремительные изменения всех сторон жизни общества выбивали из привычного ритма.

В среде консерваторов существовали различные оттенки, по-разному трактовавшие вопрос о том, что следует рассматривать в качестве оптимального варианта общественного устройства. Тем не менее к концу XIX века консерватизм уже безусловно стал одной из разновидностей буржуазной идеологии и четко действовал в этих рамках. У него появилась собственная ниша. Консерваторы, подобно либералам, признавали ценность свободы, причем в иерархии свобод на первое место безусловно ставилось право на свободное обладание и распоряжение собственностью. Однако, в отличие от либералов, являвшихся рьяными сторонниками общественного прогресса, который позволяет решать все проблемы, консерваторы скептически относились к возможности построения рациональной модели общества, ибо общество состоит из людей, а человек от природы существо несовершенное и неразумное. Следовательно, рассчитывать на якобы имманентно заложенную в обществе способность к саморегуляции и самокритике не приходится. Лишь при наличии четких ограничительных установлений, проводимых в жизнь государством, можно избежать сползания к хаосу и анархии, сохранить традиционные ценности, без которых общество обречено на деградацию.