Камень звёзд - Элисон Бэрд

— Седьмой! — переспросила Эйлия. — Но их же всего пять, если не считать Азара. Где же еще одна?

— Прямо у тебя под ногами, — серьезно ответил Мандрагор. — Наш мир — тоже планета. Планета Мера, третья от солнца. Элеям этот факт был хорошо известен, хотя вашим просвещенным астрономам еще только предстоит на него наткнуться. Женщина белого мрамора в этой нише — Элмера, богиня этой планеты и всего, что на ней растет.

Мир — планета! Эйлия подумала, что бы сказала на это умная Жанет. Слишком фантастично.

Йомар, который беспокойно расхаживал, пока остальные восхищались статуями, нетерпеливо перебил:

— Так где этот ваш Камень?

— Под этим святилищем в центре, — сказала Эйлия, показывая на строение, увенчанное статуей богини Солнца. — Это первоначальное святилище, построенное над Камнем, а большой храм возвели вокруг позже.

Йомар всмотрелся в темную дверь:

— Там ничего нет.

— Там лестница. По ней надо спуститься, а внизу пространство вроде крипты, и вершина горы служит для нее полом. Камень всегда лежал точно там, где упал. Если не считать того раза, когда его украли зимбурийцы, он никогда не покидал своего места.

Йомар скептически поднял брови:

— Естественно думать, что любой камень рассыпется, если упадет с небес на каменную вершину.

— Считается, что Камень Звезд очень тверд — тверже алмаза.

— Ничего нет тверже алмаза.

— Ничего на земле, — уточнила Эйлия.

— Так где эта лестница, по которой надо спускаться?

— Не знаю, — призналась Эйлия. — Но должна быть. Велессан пишет, что она есть.

— Ты уверена, что она внутри этой часовни?

— Нет… если подумать, он не сказал точно, где она. Я просто предположила, что она в часовне. Он в подробности не вдавался.

Все столпились внутри строения. Оно было как уменьшенная и упрощенная копия большого храма — круглое, с изображениями планетных богов, вырезанными на стенах. Но никакой лестницы нигде видно не было, да и места не было для нее.

— А она не в середине пола? — предположил Дамион. — Посмотрите на это круглое пятно в центре: вроде бы не совсем такой камень, как надо. Похоже, будто его когда-то сюда положили, очень давно.

— Нет, здесь лестницы не было. А был проем в полу, через который паломники могли заглянуть в нижнее святилище, где лежал Камень, — сказал Мандрагор. Он стоял в дверях, глядя на путников с тенью улыбки на лице. — Дыру заделали, когда самоцвет вернули после похищения — чтобы предотвратить подобные попытки. Впоследствии паломникам приходилось входить через дверь, если они хотели видеть Камень Звезд.

— Ладно, так где эта дверь? — нетерпеливо спросил Йомар. Но Мандрагор лишь пожал плечами и вышел, разглядывая статуи внешнего храма.

— Скотина, — буркнула про себя Лорелин. — Спорить могу, что он знает.

Дамион устало вздохнул:

— Ладно, поищем и посмотрим, может, найдем какой-нибудь вход.

Они вышли наружу и около часа безуспешно искали вход. Никакой двери в часовне не было видно, кроме той, в которую они вошли, и никакой лестницы во всем храме, у которого тоже, кажется, был единственный вход. Разочарованная Эйлия вернулась к статуе Эларайнии.

— Прошу тебя, — сказала она почти про себя, — прошу тебя, помоги нам. У нас кончается время. Зимбурийцы скоро будут здесь.

Она знала, что молится языческому божеству, но положение было отчаянное, и почему-то воззвать именно к Эларайнии казалось уместным. В конце концов, в Писании ее называют ангелом. И Велессан Странник что-то говорил, что Эларайния — Путь и Дверь для всех, кто желает увидеть Камень…

Эйлия склонилась к ногам статуи, разглядывая левую. Повинуясь непонятному импульсу, она положила руку на холодный камень. Гладкий, как морской камешек, обласканный бесчисленными волнами.

И отпрянула с тихим удивленным возгласом. Нога поддалась под ее ладонью.

Этот вскрик и раздавшийся вслед за ним скрежет заставил ее спутников броситься к ней. Но все остановились как вкопанные, глядя, как задрожала каменная фигура и потом двинулась вперед. Медленно, величественно, резной трон двинулся со скрежетом по полу, неся на себе королеву Неба, которая все так же улыбалась мраморной улыбкой — гордая и сильная властительница, совершающая царственный выход. Потом так же внезапно, как двинулась, статуя остановилась за несколько шагов от опустевшей ниши.

Лорелин бросилась вперед.

— Глядите!

В полу ниши, там, где прежде стояла статуя, зияла темная квадратная дыра — и в ней пролет каменной лестницы, ведущей вниз.

— Дверь! Дверь! — вскричала Эйлия в волнении. — Она ведет к Камню, я теперь знаю! Вот что написал Велессан — Эларайния действительно «путь и дверь»! А я-то гадала, что он хотел сказать. Ее нога работает как рычаг — нажимаешь ее, и она открывает дверь к лестнице!

— Молодец, Эйлия! — сказал Дамион. — Мандрагор, не дашь ли ты мне этот факел?

По одному люди спустились в проем по винтовой лестнице, ступени которой были стерты посередине бесчисленными подошвами. Внизу оказался проход с низкой кровлей, а пол его был камнем самой горы. Он привел к низким бронзовым дверям.

— Смотрите, видите разницу в кладке вот здесь, вокруг дверей? — почти шепотом сказала Эйлия, будто в церкви. — Это должен быть фундамент часовни — мы точно под ней!

Дамион передал факел Лорелин, потом с Йомаром попытался открыть двери, сначала толкая, потом пытаясь потянуть на себя.

— Кажется, ты нам не собираешься помогать? — резко спросил Йомар, сердито глядя на Мандрагора, который спустился вместе со всеми, а сейчас смотрел с лицом бесстрастным, как у каменных богов.

— Это ваша миссия, а не моя, — ответил тот равнодушно.

— С ума сойти! — воскликнула Лорелин. — Дойти почти до конца и напороться на преграду в двух шагах от Камня!

— Погодите, — сказал Дамион. — Кажется, эта дверь чуть сдвинулась.

Йомар присоединился к нему, навалившись на левую дверь. Раздался скрежет, стон, и вдруг дверь поддалась. Она открылась внутрь, в темноту, которую Лорелин поспешно осветила факелом.

Глазам предстала сцена причудливого богатства. Синие занавеси балдахина с коваными серебряными звездами возвышались в полумраке, и стены укрывали гобелены из серебра и золота, и лежали на каменном полу приношения в виде венков и гирлянд цветов. На миг лишившись дара речи, путешественники застыли. Потом раздался будто вздох, и недвижный воздух шевельнулся. Цветы и гобелены рассыпались в пыль, балдахин обвис и распался на глазах. Будто вторжение людей осквернило святилище, с ужасом подумала Эйлия, когда они все, чихая и откашливаясь, отпрянули в клубах пыли. Факел замигал.