Слой Ноль - Евгений Прошкин

— Нах... — произнес мужчина. Больше он ничего сказать не успел.

Люда наконец-то прикрутила глушитель и прямо через сумку выстрелила ему в грудь. Падая, охранник потянул с пояса рацию, и Людмила, не вынимая «узи», нажала на курок еще раз. Мухину почему-то подумалось, что она прострелит парню ладонь, но пуля, вырвавшись с глухим писком, деревянно воткнулась точно между глаз. Виктор вздрогнул.

— Не тормози, — сказал ему Борис. — Работы навалом!

— Ты же мент, Боря...

— Да. Но только на одну миллионную.

— На одну миллионную — то, на одну миллионную — сё... А что в тебе главное, основное?

Не ответив, Борис взял ружье и направился к джипам. Он заметно прихрамывал, но все же ходил без палочки.

Людмила забралась на пандус перед ангарами и, прижавшись к стене, двинулась в ту же сторону. Мухин, опустив стволы так, чтоб их не было видно хотя бы издали, пошел за Борисом.

Остановившись перед первыми воротами, Люда вопросительно кивнула. Виктор заглянул внутрь. От самого входа тянулись высокие стеллажи с запаянными в пленку покрышками.

Борис подал знак Людмиле, и та, пригнувшись, перебежала через проем. Второй ангар, кажется, тоже был пуст. Виктор дошел до ворот, и тут из них послышался шорох подошв. Борис, несмотря на хромоту, с поразительной прыткостью нырнул под край погрузочной площадки. Мухин, растерявшись, замер посреди двора.

Со склада вышел рослый парень с короткой стрижкой и неожиданно одухотворенным лицом. Правую руку он держал в кармане брюк.

— Чего надо? — спросил он.

— Шоколада, — ответил Виктор.

— Чего?..

Людмила у стены отчаянно подавала Мухину какие-то знаки, и он, на мгновение переведя взгляд, сообразил, что ей мешает распахнутая створка. Одухотворенный остановился на пороге, и, чтобы попасть в зону поражения, ему нужно было сделать еще хотя бы полшага.

— Слышь, ты... — выдавил Мухин. — Бабу хочешь?

— Чего?.. — повторил тот.

Борис под площадкой стукнул себя в лоб и показал Виктору на его «узи». Мухин оторопело пожал плечами, и одухотворенный наконец увидел, что он держит в обеих руках по стволу.

Человек подался чуть вперед, одновременно выхватывая из кармана что-то тяжелое и хищное. Так и не завершив этого движения, он мотнул головой — вполне натурально, словно от чего-то отказываясь, — и сполз по двери на бетонный пол.

— Она его сделала, — негромко сказал Мухин. Борис вылез из-под крыльца и со стоном разогнул больную ногу.

— Ты, Витя, совсем расслабился! — прошипел он. — Они в третьем, должно быть. Проверь-ка второй, а мы дальше.

— Без меня не суйтесь.

— Покомандуй еще!..

Мухин запрыгнул на площадку и, вспомнив о своей «беретте», вытянул ее вперед. «Узи» он направил в сторону бокового прохода. Справа возник какой-то шорох, и Виктор, резко отшатнувшись, перевел оба ствола на звук. Медленно сдвинувшись, он заглянул за стеллаж. В самом углу, вяло шевеля ногами, сидел какой-то тип с разбитым лицом. Глаза у него заплыли и уже превратились в ужасающие лиловые амбразуры, нос был сломан, а с нижней губы капала такая каша, что, похоже, во рту не осталось ни одного резца. Руки были пристегнуты к стойке над средней полкой, и пленник почти висел. После очередной попытки встать он снова поскользнулся, и из-под браслетов выступила кровь.

— Ты... ты РУБОП?..

Мухин так и не понял, смотрит ли человек на него или куда-то мимо, — зрачки полностью скрылись под набрякшими веками.

— Ага, РУБОП. Вроде того. Что у вас тут?

— Шестеро... два «Шевроле», и... пистолеты у каждого... — еле дыша, выговорил прикованный. — С утра уже тут...

В соседнем ангаре раздались первые выстрелы, ппотом ухнуло помповое ружье Бориса. Оглушительно загремела картечь. Несколько шариков прошло по касательной к смежной стене, и Виктор увидел, как оцинкованное железо напротив его живота прогнулось длинными желобками.

Он собрался идти к выходу, но человек в углу простонал:

— Эй, ты!.. Сними наруч... ники... Пушку дай... Я пойду... пойду сейчас...

— Отдыхай. Не твое это дело.

— Как... не мое? Дай пушку! Э-эй! — крикнул он неожиданно громко.

Мухин торопливо вернулся и, подкинув в воздухе «беретту», врезал пленнику рукояткой по затылку. Ружье грохнуло еще раз.

Борис находился у ворот, тогда как отстреливались четверо, если человек не напутал, где-то возле задней стены.

Виктор прокрался вдоль крайнего ряда и замер у некрашеного столба. За жестяной перегородкой кто-то бросил отстрелянный магазин. У входа снова жахнул чудовищный калибр. Мухин едва успел распластаться на полу, как в стену ударилось несколько дробин. От одной осталась косая рваная дыра, в которую запросто вошло бы два пальца.

Мухин мысленно перекрестился и, приподнявшись, заглянул в отверстие. За пробитой жестью, буквально в двадцати сантиметрах, шевелилась чья-то потная шея. Раздались новые выстрелы, человек в соседнем ангаре пригнулся, и Виктор увидел второго. Двое крепких молодых людей в таких же примерно брюках, что и встретивший «Сааб» на въезде, прятались за баррикадой из сваленных колес. Ближний что-то шепнул напарнику, и тот энергично закивал.

Стараясь не шуршать, Мухин отступил чуть назад и посмотрел на свое оружие. «Беретта» при стрельбе сквозь стену была, конечно, предпочтительней, но в упор, да по кровельному железу, «узи» должен был справиться не хуже.

Виктор проверил, сняты ли предохранители, и прижал оба курка. Пистолет-пулемет затрясся сильней, чем он рассчитывал, и ствол непроизвольно пошел вверх, «беретта» же, гавкнув одиночным, замерла. Спустя пару секунд Мухин сообразил, что простой пистолет, даже такой большой и тяжелый, очередями стрелять не обязан. «Узи» к тому моменту успел выдохнуться, и Виктор, опустив левую руку, сосредоточился на «беретте». Он нажал на курок еще четырнадцать раз, прежде чем затвор отщелкнулся назад и замер.

Мухин шагнул в сторону и прислушался. Ответных выстрелов из-за стены не последовало. Лист жести превратился в решето, но подходить к нему вплотную Виктор не рискнул.

Добравшись до ворот, он увидел раскрасневшуюся Людмилу.

— Ты, что ли, их кончил? — спросила она с некоторым удивлением.

— Нет. Дед Мороз.

Виктор зашел в третий ангар. Борис крутился возле какой-то темной кучи у задней стены. Солнце уже начинало садиться, и Мухину потребовалось пройти половину коридора, чтобы в ворохе тряпья узнать двоих покойников. Убитые сидели, привалившись друг другу, как закемарившие рыбаки.

— Складно ты их... — произнес Борис.

— Еще двое должны быть... — буркнул Мухин.

— Один, — уточнил Борис. — Вон под колесами закопался.

— Еще один где-то, — настойчиво сказал Виктор. — Наверно, ушел. А Корзун?..