Правда истории или мифология? Пограничные войска НКВД в начале Великой Отечественной - Владимир Иванович Городинский

Вы, немцы, можете сокрушить систему, но Вы не должны думать о том, что народ может это сделать сам, несмотря на свою ненависть к режиму. И Вы не должны упрекать или наказывать русских за то, что они не восстают.

Вы говорите об освобождении народов. Но мы ничего не слышали об освобождении Украины или Белоруссии, захваченных Вами, и у нас говорят, что и для России свободы не будет. Это порождает сопротивление агрессору. Конечно, партийный аппарат и чекисты это не друзья, но вторгнувшийся враг это агрессор, и с ним надо бороться.

Здесь генерал-лейтенант Лукин задал вопрос собеседнику о том, что не собираются ли немцы создать альтернативное русское правительство? На этот вопрос Лукина, допрашивающий ответил, что создание такого правительства будет затруднительно, ибо генерал Лукин сам заметил, что все, кто бы мог войти в такое правительство, убиты большевиками. А в случае создания правительства из случайных людей, русский народ будет думать, что это правительство лишь служит немцам.

Лукин сказал: «Может быть, это и правда. В этом году Вы создали Министерство по делам восточных территорий которое помогает только Вам. Однако если будет все-таки создано альтернативное русское правительство, многие россияне задумаются о следующем: во-первых, появится антисталинское правительство, которое будет выступать за Россию, во-вторых, они могут поверить в то, что немцы действительно воюют только против большевистской системы, а не против России и в-третьих, они увидят, что на Вашей стороне тоже есть россияне которые выступают не против России, а за Россию. Также правительство может стать новой надеждой для народа. Может быть так как я, думают и еще другие генералы; мне известны некоторые из них, кто очень не любят коммунизм, но они сегодня ничего другого делать не могут, как поддерживать его».

На вопрос допрашиваемого, кого бы Лукин мог назвать в качестве альтернатив, Лукин ответил: «Сегодня в СССР существуют только два человека, которые достаточно популярны — это Буденный и Тимошенко. Буденный это человек из народа, в 1938 г. Сталин его очень не любил, и многие это знают. Если бы Буденный и Тимошенко возглавили восстание, то тогда, возможно, много крови и не пролилось. Но и они должны быть уверены в том, что будет Россия и российское правительство. И Буденный, и Тимошенко не очень любят коммунистические принципы, и, хотя они и являлись продуктами большевистской системы, они могли бы выступить, если бы видели альтернативу. Новая Россия не обязательно должна быть такая, как старая. Она может даже быть без Украины, Белоруссии и Прибалтики, будучи в хороших отношениях с Германией. Вот и помочь в создании такой России и правительства только в Ваших силах, а не в наших. Жуков и Шапошников не являются такими популярными, но они очень хорошие солдаты. Правда, я не думаю, что новые сформированные дивизии смогут вести наступательные действия; они могут только хорошо обороняться. Очень многие не хотят воевать, и при наступлении наших наступающих часто брали в плен очень легко. В районе южнее Ярцево вы имели 50 орудий на 1 км фронта, но наша пехота все равно должна была наступать три раза. Было очень много убитых, и очень многие не желали прорываться из окружения, а сдавались. Все-таки, потери составили не менее 10 000 человек…

…Теперь я прошу Вас, чтобы Вы знали, что все это сказал россиянин, который любит свой народ, и я не хочу, чтобы было еще хуже. Я прошу Вас сохранить все это в секрете, так как у меня есть семья»[283].

Несмотря на подобные «антисоветские» заявления, генерал-лейтенант М. Ф. Лукин, в отличие от других пленных генералов Красной армии, отказался отвечать на конкретные вопросы военного характера, ссылаясь на слово офицера.

Именно подобные настроения среди значительной части населения СССР, бойцов и командиров Красной армии вынудили сталинский режим отбросить из-за ненадобности идеи «интернационализма и мировой революции» и обратиться к ценностям сокрушенной, сломленной, оклеветанной, но так и не уничтоженной русской православной цивилизации, потому что без ее помощи он был обречен. Обращение вождя 3 июля 1941 года к народу «Братья и сестры», то есть использование им церковной лексики, означало крик о помощи. Сталин помнил результаты переписи населения 1937 года, когда большинство опрошенных, несмотря на страх самой жесткой репрессии, заявили, что они верующие. Но он хорошо понимал, что без опоры именно на русский патриотизм ему не поднять на борьбу и другие народы СССР. Именно поэтому 7 ноября 1941 года Сталин обратился к русским святым князьям Александру Невскому и Дмитрию Донскому и к еще недавно запрещенным русским национальным героям Кузьме Минину, князю Пожарскому, Суворову и Кутузову.

Во время Великой Отечественной войны интересы советской власти и традиционной России, которые ранее не имели ничего общего, на короткое время совпали. Сталин хорошо понимал, что поражение в войне означает его смерть — физическую и политическую. Но то же самое понимал и русский народ, видя, какие цели преследуют нацисты и что они творят на оккупированных территориях. Вот тогда народ нашел в себе мужество и мудрость забыть личные обиды и притеснения, полученные им от советской власти, и пошел воевать за Родину, понимая, что матушка-Россия — одна на все времена.

Что касается причин, обусловивших столь невысокую мотивацию многих военнослужащих армии и флота сражаться с врагом на первом этапе Великой Отечественной войны, то здесь следует согласиться с теми учеными, которые утверждают, что мотивация — это сложный сплав умения и желания, причем оба эти компонента взаимосвязаны. Низкий уровень профессиональной подготовки командного состава, разрыв военной традиции, произошедшей в 20–30 годы, парализующее воздействие массовых репрессий 37-го года, разорение крестьянства и организованный голод начала 30-х годов, «демобилизующий» эффект демонстративной «дружбы» с Гитлером в 1939–1941 гг., антисоветские настроения значительной части населения в различных регионах страны, особенно на аннексированных территориях Польши, Румынии и Прибалтики, разрушенная многолетним террором привычка и готовность проявлять личную инициативу — вот далеко не полный перечень возможных причин морально-политического разложения советского общества, Красной армии, Военно-Морского флота и войск НКВД СССР.

II

С учетом вышесказанного, думается, будет интересно исследовать уровень морально-психологической стойкости военнослужащих пограничных войск НКВД СССР в годы Великой Отечественной войны в сравнении с пограничной стражей Российской империи, воевавшей на фронтах Первой мировой войны.

Но прежде чем приступить к исследованию этого вопроса, давайте обратим свой взор на общее состояние пограничных войск накануне войны, скажем, с момента начала Второй мировой войны. Конечно, нас будет интересовать прежде всего положение дел в западных пограничных округах, которые первыми встретили немецко-фашистских захватчиков и которые на своих плечах вынесли основную тяжесть испытаний,