#Zолушка в постель - Анна Веммер

Не знаю, убеждают мои аргументы Крис или нет, но она уходит, потому что выхода все равно нет, а появляться зареванной и чуть-чуть пьяной на парах – путь к еще большим проблемам. Я звоню Герману и прошу его отвезти Крестовскую домой, потому что за руль, а она снова ездит сама, ей нельзя.

Затем отправляюсь на поиски этого Гены.

Расписание их курса сообщает, что сейчас «окно» – занятий нет. Я мысленно стону: где сейчас его искать? Наудачу выхожу в парк, там стоят ларьки с шаурмой, кофе, блинами и другим перекусом. Вообще в университете очень четко видно разделение студентов на тех, кто поступил с деньгами, и тех, кто учится на общих основаниях, а живет на стипендию и родительские финансы. Я учусь меньше месяца, но мне все равно неловко, что теперь я принадлежу к первой категории.

Те, кто может себе позволить, обедают в дорогих кафешках, расположенных через дорогу. Суши, итальянский ресторанчик, кофейня, еще какие-то заведения. А остальные перебиваются или фастфудом, или ищут недорогие столовые.

Ежась от холода, я бреду вдоль ларьков, в безуспешном поиске нужной жертвы. И как же удивляюсь, когда и впрямь вижу Гену! Стоит, точит большой блин всухомятку и пританцовывает – замерз в тонких ботинках.

– Привет. – Я подхожу.

– Ну, здаров, – хмуро откликается парень.

– Пошли поговорим.

Он пожимает плечами и лениво движется вслед за мной. Сердце бьется как сумасшедшее. Мы останавливаемся у небольшого мостика рядом с карьером. Карьер небольшой, искусственный, летом в нем плавают пластиковые лебеди, а на мостике фотографируются новобрачные. Но сейчас к воде никто не ходит, холодно.

– Я тут кое-что слышала. О том, что ты снял Крестовскую.

– Уши компотом не мой, хуйню слышать не будешь.

– Покажи.

– Нечего показывать, отвали.

– А я знаю, что есть. Твой поп-приятель подтвердил. Слушай, я живу с этой стервой, но это не значит, что мы любящие сестренки. Она выпила у меня литр крови и сожрала пару мотков нервов, если есть способ ее достать, я хочу им воспользоваться. Что ты будешь делать с видео? Покажешь в инете? Так Крестовские быстро в суд подадут и оставят тебе хрен да кеды.

– А ты у нас фея возмездия?

– А мне они сделать ничего не смогут. Их папочка мне наследство оставил, так что я под надежной защитой миллионов. Дай посмотреть!

Он колеблется и не доверяет. Я бы сама себе не поверила. Хотя в универе я ни разу не появлялась с Кристиной, не разговаривала с ней, мы приезжали на разных машинах. Игорь тоже умел держать в тайне свои похождения. Никакой связи меня с Крис просто не было, а Гена понимал, что мои доводы разумны.

– Ладно, скину тебе. Но за разумное вознаграждение.

Блин, копия! Можно бесконечно кормить шантажиста, пока у него есть копия видео, он не отстанет.

– Записывай адрес.

Он достает из кармана смартфон и…

О боже!

Это точно я? Я делаю это?

Крис будет должна мне по гроб жизни. А Серега оплатит год отпуска на Мальдивах!

Я выхватываю смартфон из рук парня и, прежде чем он реагирует, бросаю его в воду.

– Ты что, ебанутая?! – орет он.

Толкает меня в грудь со всей силы, я падаю, народ вдалеке не спешит на помощь, но резво достает мобильники. Удивительно, но в этом худом парне силы куда больше, чем кажется на первый взгляд. Он дергает меня за рукав, ставит на ноги и рычит:

– Ну вот сейчас и полетишь его доставать!

С облегчением я вижу Германа, который спешит к нам через парк. На лице у него такое выражение… Не знаю точно, о чем он думает, но точно что-то типа «ни на минуту оставить нельзя!».

– Руки от нее убрал, – спокойно говорит охранник.

Самодуров не дурак, связываться с амбалом он не будет. Но и сдаваться не планирует:

– Руки убрал, я ментов ща вызову! Эта тварь телефон сперла!

Такого Герман не ожидает.

– Не сперла, – я отряхиваю пальто, – а выбросила. Вызывай кого хочешь.

Спустя час я сижу в приемной ректора и чувствую себя… странно. Ректор тоже чувствует себя странно, а страннее всех – Игорь и Герман. Герман потому, что не знает, то ли обидеться на меня за то, что я ему не рассказываю, почему утопила телефон, то ли за то, что сделала это, пока он отвозил Крис, и ему попадет. А Игорь просто офигел от того, что его вызвали к ректору и предлагают решить вопрос миром.

Меня раз пять спросили, признаюсь ли я в том, что выбросила телефон Гены. Признаюсь. Еще раз пять спросили зачем. В этом ни я, ни он не признаемся. Оба настаиваем на том, что поругались и я психанула. Игорь бесится.

Наконец двери кабинета открываются и выходит Самодуров. Мрачный, но успокоившийся. Не взглянув на меня, он уходит. За ним появляются Игорь и ректор.

– Анна, – укоризненно качает головой немолодой уже мужчина, – ну что же вы так?

Молчу. Стыдно, но молчу.

– Только из уважения к вашему опекуну и потому что компенсация вполне устроила Геннадия, я не стану давать ход этому делу. Но еще одна подобная выходка – и можете считать себя отчисленной. Вам ясно?

– Да, – говорю я, а сама думаю, что какая вообще разница, если в следующем семестре меня отправят в Штаты. – Извините.

– Ступайте. До свидания, Игорь Олегович.

Втроем мы выходим из универа и идем к стоянке. Я молчу, Игорь молчит, Герман все-таки определился и решил обидеться на все сразу. Зато видео уже не попадет в Сеть. Со дна пруда в «Ютуб» не выходят.

Только очень больно от того, что Игорь и так на меня не смотрит, а теперь еще и злится.

Мы едем в полной тишине, хотя мне хочется кричать, ударить его, вывести хоть на какие-то эмоции. Но гордость слишком сильная, чтобы я на это решилась. Поэтому просто рассматриваю его отражение в окне. Родные черты, уставший взгляд. Боже, как же я добавила ему проблем… но разве их было бы не больше, если бы видео попало в Сеть?

Когда-нибудь он простит меня за то, что я ему не помогаю. А я когда-нибудь избавлюсь от дурацкой влюбленности и смогу вежливо улыбаться. Когда-нибудь… Еще больше четырех лет ада.

Смартфон в руках звенит, одновременно с этим звенит и телефон Игоря. Нахмурившись, я открываю «Телеграм». Серега, что ли, всех потерял?

Но то, что вижу сначала, кажется мне сном. Диким, жутким, нереалистичным сном. Это сообщение