Лучший год в истории кино. Как 1999-й изменил все - Брайан Рафтери

Американской ассоциации кинокомпаний (MPAA), и комитет родителей, который и определяет рейтинг, вынес страшный приговор: NC-17. Сопродюсеру Брэду Симпсону было поручено сообщить новости Пирс. «Ким живет в своем уютном мире книжек и фильмов, так что она даже не была в курсе, что значат рейтинги, – вспоминает Симпсон. – Она спросила: так это хороший рейтинг или плохой? Я говорю: плохой, Ким». Немногие кинотеатры стали бы показывать фильм с рейтингом NC-17. Пирс сказали, что если она хочет R, ей придется смонтировать версию поспокойнее. «Я в принципе не очень спокойная, – говорит Пирс. – Всю жизнь это слышу: давай поспокойнее. А я не могу».

Пирс когда-то побеждала на соревнованиях по дебатам и решила, что они с Симпсоном оспорят рейтинг перед апелляционной комиссией MPAA в надежде поменять вердикт. В соответствии с правилами ассоциации ей не сообщили точную причину, по которой «Парни не плачут» получил NC-17. Но Пирс предположила, что жестокая сцена изнасилования, которую уже и так подсократили, наверняка была важным фактором. Эту сцену – и фильм в целом – им предстояло защищать перед комиссией. И они не имели права называть какой-либо другой фильм в качестве прецедента. Это значило, что Пирс и Симпсон не могли привести в пример «Генеральскую дочь» – фильм 1999 года с Джоном Траволтой, где показана ужасная и продолжительная сцена изнасилования, – и указать на лицемерие, с которым тот фильм наградили рейтингом R, в то время как «Парням» был уготован NC-17.

Летом 1999 года Пирс и Симпсон прибыли на апелляцию в просмотровый зал в Беверли-Хиллз. Для консервативной комиссии модные кинематографисты из Нью-Йорка обычно одевались слишком по-панковски, но перед заседанием они специально отправились по магазинам: Симпсон – в Banana Republic, Пирс – в agnès b. Симпсон вспоминает, что у него было чувство, будто он вошел в Звездную палату[106]. «Несколько рядов людей, никто не сидит вместе, все безликие. Там, блядь, даже священник сидел с колораткой». Пирс первой представила свои доводы в пользу пересмотра: «Я сказала: смягчать анальное изнасилование – значит поощрять его. Это все равно, что сказать: давайте нас всех анально изнасилуют, это ведь не больно».

Она говорит, что реакция показалась ей положительной, даже священник как будто был на ее стороне. Но, как рассказывает Симпсон, после речи Пирс представитель MPAA прямо обратился к заседающим. «Он сказал, что вполне очевидно, почему фильм получил высший рейтинг, и отменять решение родителей они не будут». Кроме того, он сказал, что MPAA и так в последнее время находится под давлением. Симпсон сразу понял, что он имеет в виду полнометражный «Южный Парк».

За некоторое время до этих событий в руки журналистов попала служебная переписка – там были зафиксированы переговоры между чиновниками MPAA и продюсерами фильма «Южный Парк: большой, длинный, необрезанный», который готовился к выпуску. Фильм представлял собой совершенно непристойный мюзикл, который несколько раз подавали в MPAA, где он изначально получил рейтинг NC-17. Из переписки было ясно, что MPAA больше всего беспокоила матерщина и шутки про секс, а анимированное насилие – вроде сцены, в которой Биллу Гейтсу простреливают голову, – организация проигнорировала.

Симпсон был поражен, когда на слушаниях по «Парням» член MPAA намекнул на скандал с «Южным Парком» – ведь им с Пирс говорили, что другие фильмы в обсуждении упоминать запрещено. «Все было решено заранее», – говорит Симпсон. Комиссия посовещалась, и Симпсона с Пирс уведомили, что у «Парни не плачут» остается рейтинг NC-17. Пирс рассказывает: «Услышав это, я стукнула стену и чуть не сломала руку. Мне было ясно, что эмоционально я победила на этом заседании».

У Пирс не было выбора – ей пришлось делать новый монтаж и заново подавать его. К этому моменту ей негласно сообщили, что главным образом MPAA беспокоили две сцены – изнасилование Брэндона и сексуальная сцена с ним же и Ланой Тисдел, в которой героиня Севиньи испытывает длительный оргазм. Обе сцены сократили; кроме этого, Пирс вырезала момент, в котором Брэндон вытирает губы после орального секса с Ланой. Новую версию «Парни не плачут» заново отправили в MPAA, и фильм наконец-то получил рейтинг R. Кровавое убийство Брэндона MPAA, кажется, не очень волновало. Гораздо больше внимания организация уделила сексуальным сценам. Симпсон считает диспут вокруг рейтинга «Парней» «невероятно несправедливым». «Мне он показался гомофобным и трансфобным», – говорит он.

Ситуация с рейтингами разрешилась, но в преддверии проката «Парней» осенью 1999 года перед Пирс оказалось еще одно препятствие: в октябре Лана Тисдел подала иск против Пирс, Вачон, Fox Searchlight и еще нескольких ответчиков в окружной суд Лос-Анджелеса за клевету и вторжение в тайну личной жизни. В исковом заявлении Тисдел утверждала, что фильм изображает ее в качестве «похотливой змеюки» и что она опасается «презрения и/или разрыва с друзьями и членами семьи, которые могут посчитать ее лесбиянкой».

Заявление Тисдел для прессы было еще более жестким. Она сказала, что «Парни не плачут» «уничтожает память о Брэндоне, как двое убийц уничтожили его тело. Брэндон Тина убит во второй раз». Пирс говорит, что ей было больно читать эти слова, «ведь фильм полон любви и к Брэндону, и к ней самой».

Иск Тисдел был одним из нескольких, с которыми могли столкнуться «Парни не плачут»: фильму угрожали и стороны, связанные с конкурирующими фильмами о Брэндоне Тине. Пирс пугала возможность того, что фильм не выйдет из-за дорогостоящих судебных баталий. «Я была просто девочка из Ист-Виллиджа с фильмом, который я люблю и за который готова умереть, – говорит она. – Я была в ужасе».

К этому моменту «Парни» успешно прошли по фестивалям, и номинации на «Оскар» казались неизбежными, в том числе благодаря такому поклоннику, как Роджер Эберт, познакомившемуся с Пирс, Суэнк и Севиньи на кинофестивале в Торонто: он был настолько впечатлен фильмом, что спросил разрешения сфотографироваться с ними. Бинен говорит, что «Ким нашла могущественного, влиятельного защитника» в Эберте: «Правда, она думала, что его зовут Роберт Эберт. Мир, в котором мы жили, был очень далек от мейнстрима». Тем временем Пирс давала так много интервью по поводу фильма, что в какой-то момент ей пришлось примотать телефонную трубку к голове полотенцем, чтобы не болела рука. «Однажды утром я проснулась и обнаружила, что у меня не открывается рот, – говорит Пирс. – Я подумала: „Это что, сердечный приступ?“ Но моя девушка сказала мне, что я примотала трубку к голове и повредила челюсть».

Производство фильма набрало ход, но, вспоминает Пирс, юридические проблемы, и особенно иск от Тисдел, ставили процесс под угрозу. Во время пиар-кампании фильма режиссеру позвонили со студии Fox – сообщить, что Тисдел