Флейта Кришны - Бхагаван Раджниш

Эмерсон однажды сказал про Генри Труа, что если кто-то пожмет ему руку, то он будет чувствовать, что он сжимает в руке высохший стебель дерева. Он отвечал на рукопожатие, но делал это без теплоты, как будто бы его рука была мертвой. Он был таким стоиком, таким безразличным, таким неэмоциональным, ему было все равно, радуетесь ли вы или печалитесь. Генри Труа в этом смысле очень похож на Махавиру.

Кришна — это полная противоположность Труа. Даже если вы находились на большом расстоянии от Кришны, вы чувствовали, что он прикасается к вам, зовет вас, он хочет обнять вас. Все его бытие было таким сладким, таким приглашающим, таким притягивающим, таким музыкальным, что неудивительно, что тысячи женщин становились его гопи, его подружками. Это вполне естественно в связи с этим. И все это происходило спонтанно.

Вы еще спрашиваете, мог ли Кришна заниматься сексом, мог ли он заниматься любовью. Для Кришны не было ничего невозможного. Для нас секс — это проблема, но не для Кришны. Странно то, что мы спрашиваем о Кришне, о его сексуальной жизни. Но почему-то никогда не спрашиваем, могут ли цветы заниматься сексом. Мы никогда не спрашиваем, могут ли птицы или животные заниматься сексом. Весь мир занимается сексом, весь мир наполнен любовной сексуальной игрой. Все существование занимается любовью. Мы никогда не спрашиваем почему.

Но когда дело касается человека, мы поднимаем наши глаза, опускаем брови и спрашиваем: «Как Кришна мог заниматься сексом?» Мужчина, такой, как есть сегодня — напряженный, беспокойный, полный осуждения жизни, полный жалости к себе, неспособен даже заниматься сексом, несмотря на то, что секс совершенно естественный и простой, и это стало одной из самых важных трудностей. Мужчина превратил такой простой, такой невинный дар существования в осиное гнездо. Он сделал секс пленником принципов и доктрин.

Но в чем смысл этого секса? Секс означает просто сближение двух тел в близком соприкосновении друг с другом согласно позывам природы. Секс — это соприкосновение двух тел в биологической близости. Этого хочет природа, и это ни больше, не меньше. Секс — это высшая близость между двумя людьми, между мужчиной и женщиной на уровне природы. Выше этого природа еще не достигла, выше этого начинается обитель Бога.

Кришна отдает природе свой долг. Он признает биологическую близость, которую дает природа, с таким величием, и точно с таким же величием он принимает единство с Богом или с душой. Он говорит, что природа принадлежит Богу, что она внутри Бога. Для Кришны секс — это не трудность, это просто жизненный факт.

Мы сталкиваемся с тем, что нам очень трудно понять как можно относиться к сексу так просто и так невинно. Для нас он перестал быть жизненным фактом. Мы превратили его в жизненное противоречие, но, слава богу, мы еще не успели извратить много других простых вещей в жизни. Но кто знает? если мы будем такими, какими есть, возможно, мы сможем это сделать завтра.

Завтра мы можем сказать, что открывать глаза — это грех, и тогда мы будем задавать вопросы: «Открывал ли Кришна свои глаза?» Завтра мы можем считать что-то очень простое, такое, как открывание и закрывание глаз, философской трудностью, предметом для споров, доктрин и развития теологии, и тогда мы будем бесконечно спрашивать, что делать и что не делать с нашими глазами, точно так же, как сейчас мы спрашиваем про секс.

С моей точки зрения, жизнь Кришны совершенно безгранична, совершенно невинна, она лишена напряжения. Он не признает ограничений и напряжений, и в этом его красота и величие, его уникальность. Для него все ограничения, все напряжения — это рабство, зависимость, а истинная свобода — это свобода от принуждения и ограничения. Отсутствие принуждения — это его свобода.

Но смысл Кришны, который он вкладывает в отсутствие принуждения, отличается от нашего смысла. Под отсутствием принуждения мы подразумеваем насилие над нашей природой, а Кришна говорит просто об отсутствии принуждения, об отсутствии ограничений. Если вы будете помнить об этом, у вас не будет трудностей в понимании жизни Кришны, его отношения к сексу и во всем остальном. Секс — это не трудность для Кришны, это трудность только для нас. Мы продолжаем думать бесконечно об этом, но для него секс — это просто биологическое явление. Если секс происходит, то он происходит. Если он не происходит, то он не происходит.

Что касается нас, секс стал психологическим, мозговым, он перестал быть биологическим. Он находится у нас в уме, но должен быть в сексуальном центре.

Психологи говорят, что современный человек занимается сексом в мозгах, но Кришна не думал о сексе, как мы думаем. Когда мы занимаемся сексом, мы думаем, и думаем даже тогда, когда не занимаемся. Кришне не нужно было думать, ему не нужно было решать что-то. Для него этот вопрос не был вопросом мышления. Если приходит мгновение любви, которое призывает к сексу, то Кришна доступен этому, это просто происходит. Если это не происходит, то Кришна не стремится к этому, его это не заботит. Для него секс — это просто секс. Он и ни сторонник секса, но и не осуждает его.

Осуждение или стремление свойственно нам. Нам свойственны предрассудки, определенное мышление, но это не имеет никакого отношения непосредственно к сексу, который относится к чистой биологии. То, что есть, есть, это и ни хорошо и ни плохо, и Кришна принимает то, что есть, и даже принимает то, чего нет.

Я повторяю снова: смысл Кришны в принятии отличается от нашего. Когда мы принимаем что-то, мы делаем это, несмотря на то, что в нас присутствует также стремление отвергнуть это. Мы делаем это потому, что мы подавляем наше отвержение. Отвержение присутствует, но мы подавляем его, и мы как-то умудряемся принять. И это принятие частичное, оно делается с неохотой. Это принятие, которым мы что-то сохраняем, какую-то подоплеку. Для нас это никогда не может быть безусловным и тотальным принятием. Но когда принимает Кришна, он просто принимает, в нем нет ни следа отвержения. Как раз по этой причине Кришну понять очень трудно. Легко понять Махавиру, Будду, Иисуса, Мухаммеда, но Кришна — это тот человек, которого понять очень трудно. Вот почему мы все время понимали Кришну неправильно. Мы очень несправедливы к нему.

Большинство из наших идей, концепций и мыслей идут от Махавиры, Будды, Иисуса, Мухаммеда. Все наши высокие принципы определяются такими людьми, как Ману, Мухаммед, Конфуций, и поэтому нам очень легко их понять, потому что мы пребываем в мире мыслей, мы их создаем. Но Кришна ничего не создает. Истина в том, что Кришна отказывается определять жизнь, заключать ее в рамки идей, идеалов, доктрин, догм, потому что жизнь всегда больше, чем все наши идеи и идеалы, взятые вместе. Жизнь не ограничена, бесконечна, и идеи служат жизни, но жизнь не должна служить идеям. Жизнь — это высшая ценность, поэтому Кришна говорит: «То, что есть — это правильно».

Из-за этого Кришна был совершенно неправильно понят. Даже если мы попытаемся понять его, мы увидим его глазами Ману, Моисея, Христа или Конфуция. Но все эти люди обусловлены. У них есть свои собственные ограничения и принуждения, в то время как Кришна совершенно необусловлен, в нем нет никакого принуждения и ограничения.

Кришна не принимает никакие ограничения. Он говорит: «Если вы хотите понять меня, снимите все очки, которые одеты на ваши глаза, и посмотрите на меня голыми глазами». Это очень смело — смотреть на что-то голыми глазами, ясно смотреть на что-то без суждения. Но до тех пор, пока вы смотрите на Кришну посредством глаз, вы вынуждены сталкиваться с недостатками. Но эти недостатки будут возникать из-за ваших очков, а не из-за Кришны. Отложите ваши предрассудки, и Кришна окажется наиболее простым и естественным существом, невинным и искренним, и тогда его жизнь становится открытой книгой. Ему нечего прятать. Он — это воплощение естественности и невинности.

Можно спросить, почему еще до сих пор не было женщины такой же естественной и невинной, как Кришна. По крайней мере, хотя бы одна должна была быть — такая, как Кришна, которая могла бы привлекать тысячи мужчин к себе, но такой не было. Почему?

Ну, здесь недостаточно сказать о том, что женщин подавляли на протяжении многих веков, что им не давали возможности быть свободными в нашем мире, который ориентирован на мужчин, но это не насущно в данном случае. У каждого столько свободы, сколько он хочет, у каждого столько свободы, сколько ему нужно, иначе он или она бы отказались жить, и поэтому причина, по которой не было ни одной женщины такой же естественной, как Кришна, и вряд ли будет еще в последующую тысячу лет, совершенно отлична. Причина в том, что биологическое строение женщины внутреннее моногамно. Она привыкла зависеть от одного мужчины и психологически, и эмоционально.

Вопрос:

А как насчет Клеопатры?