Флейта Кришны - Бхагаван Раджниш

Krishna: the man and his philosophy

Vol. 2

Osho International Foundation 1985

ошо

Флейта Кришны

Москва 2001

ББК 84,5 Ид 096

ОШО

096

Флейта Кришны

Москва, “Нирвана”, 3000, 288 с.

ISBN 5-71-035-0068

Ошо, известный также как Багван Шри Раджниш — просветленный Мастер нашего времени. “Ошо” означает “подобный океану”, “Благословенный”.

В этой книге публикуется вторая часть бесед, посвященных Кришне, они состоялись с 28 сентября по 5 октября 1970 года во время медитационного лагеря в Манали, Индия.

28 сентября 1970 года — памятный день. В Манали, в Гималаях, ОШО дал посвящение своей первой группе саньясинов. Это событие сопровождалось вечерней беседой о важности саньясы в настоящее время.

© OSHO INTERNATIONAL FOUNDATION 1985 © МОСКОВСКИЙ МЕДИТАЦИОННЫЙ ЦЕНТР ОШО “НИРВАНА” русский перевод 2001

Беседа 10

Саньяса — это высшее

28 сентября 1970 года.

Для меня саньяса не означает отречение. Это означает путешествие, радость, блаженство. Для меня саньяса — это не своего рода отрицание, это положительное явление, но до сих пор мир воспринимал саньясу как нечто очень отрицательное, как какую-то отдачу, отречение. Но я воспринимаю саньясу как нечто положительное и жизнеутверждающее, как нечто, чего нужно достигнуть, нечто, что нужно приобрести.

Истина в том, что в то время как кто-то сталкивается с настоящими драгоценностями, он кладет их в свою коллекцию и выбрасывает обычные камни из нее. Он выбрасывает эти обычные камни просто для того, чтобы подготовить место для новых драгоценных камней, поэтому не следует думать, что это отречение. Это не отречение, просто вы выбрасываете старое из дома для того, чтобы освободить место для нового. Вы его чистите. Вы не можете назвать это отречением. Разве это так? Вы называете отречением то, что вынуждает вас отказаться от чего-то очень ценного, и тогда вы считаете, от чего вы отреклись. И до сих пор саньяса воспринималась именно с такой точки зрения: как будто бы вам нужно что-то отдавать, деньги или что-либо еще.

Но я смотрю на саньясу совершенно с другой точки зрения — с точки зрения положительного достижения. Без сомнения, есть основное отличие между этими двумя точками зрения. Если саньяса, насколько я ее воспринимаю, это приобретение, это достижение, то она не может быть противоположна жизни, она не может быть отделена от жизни. На самом деле, саньяса — это достижение высшего в жизни, это высшее завершение жизни.

И если саньяса — это удовлетворение, она не может быть печальной и здравомыслящей, она должна быть праздничной и радостной, и тогда саньяса не может быть лишена жизни, скорее, наоборот, она должна нести в себе очень много жизни, еще более глубокой и широкой, изобильной жизни. До сих пор мы называли саньясинами тех, кто ушел из мира, отрекся от всего, кто запер себя в коконе. Но я, однако, называю только того человека саньясином, кто не убегает из мира, кто не запирает себя, не скукоживает, кто общается со всем, кто открыт и кто экспансивен.

Саньяса имеет также другие значения, саньяса, которая отнимает вас у жизни, возвращается в рабство, в тюрьму, она не может привести к свободе, а саньяса, которая отрицает свободу — это действительно не саньяса. Свобода, высшая свобода — это душа саньясы. С моей точки зрения, саньяса не имеет ограничений, не имеет предписаний, не имеет правил, не имеет законов. С моей точки зрения, саньяса — это не регламентация, это не навязывание, это не дисциплина. С моей точки зрения, саньяса — это течение высшей свободы человека, укорененного в разуме, в мудрости.

Я называю того человека саньясином, кто имеет мужество жить в полной свободе, кто не принимает рабства, кто не принимает никакой организации, никакой дисциплины. Эта свобода, однако, не означает вольность. Это не означает, что саньясин становится вольным. Истина в том, что человек всегда находится в зависимости, он раб, и именно он становится вольным. Но тот, кто независим и свободен, не может быть взнуздан, он не может быть таким.

Вот так я хочу разделить саньясу будущего от саньясы прошлого, и я думаю, что институт саньясы, такой, какой он есть сейчас, на грани умирания. Он практически омертвел, в нем нет никакого будущего. Но саньяса в своей сущности должна сохраниться, это такое ценное достижение человечества, что мы не можем позволить ей уйти в небытие. Саньяса в этом отношении — это редчайший цветок, который цветет лишь иногда. Но нужно также помнить о том, что он может увянуть, если не будет надлежащего ухода, и он, определенно, увянет, если будет следовать старому образу жизни.

Поэтому саньясу нужно наполнить новым смыслом, новыми концепциями. Саньяса должна проживаться, это наиболее глубокое, наиболее драгоценное сокровище, которое было у человека. Но как его сохранить, как его спасти? Вот в чем вопрос. Мне бы хотелось поделиться с вами моей точкой зрения на этот счет.

Во-первых, очень долго саньяса была изолирована от мира, и вследствие этого она претерпела большой урон, двойной урон. Саньясины жили полностью отрезанные от мира, они жили в изоляции от мира, и таким образом они становились бедными, и их нищета очень глубока и тонка, потому что богатство всего жизненного опыта лежит в мире, а не вне его. Весь наш опыт боли, наслаждения, привязанностей, отречения, ненависти, любви, раздельности и дружбы, войны и мира идет из самого мира, поэтому, когда человек рвет с миром, он становится растением в теплице, он не может быть цветком, который цветет под открытым небом и солнцем. И к настоящему времени саньяса превратилась в такое тепличное растение, а такая саньяса не может жить долго.

Саньясин не может вырасти в теплице. Для того чтобы вырасти и цвести, растение саньясы нуждается в открытом небе, оно нуждается в свете дня и во тьме ночи, нуждается в дожде, в ветре, в штормах, нуждается во всем, что существует между землей и небом. Саньясин нуждается в росте, в вызове, в опасностях, но когда мы изолируем ее от мира, мы наносим вред, безграничный вред саньясе, потому что внутреннее богатство саньясы от этого уменьшается.

Удивительно то, что те, кто обычно считаются хорошими людьми, обладают этим богатством жизни, в отличие от тех, кто им противоположен. Им не хватает богатого опыта. По этой причине романисты думают, что трудно написать историю о жизни хорошего человека, потому что его жизнь скучна, и в ней нет никаких событий. Достаточно любопытно, что плохой человек служит прекрасной пищей для истории. Он обязательно должен присутствовать в романе. Что мы можем сказать больше про хорошего человека, кроме того, что он был хорошим с колыбели до могилы?

Изоляция от мира лишает саньясина опыта. Он остается очень бедным, ему не хватает опыта, и, конечно, изоляция дает ему своего рода безопасность, но она делает его бедным, и ему не хватает блеска.

Я хочу объединить саньясу с миром, я хочу, чтобы саньясины трудились на заводах и на фермах, в офисах и магазинах, я не хочу, чтобы саньясины убегали от мира, я не хочу, чтобы они были ренегатами мира. Я хочу, чтобы они жили в саньясе в самой гуще событий в миру, чтобы они жили в толпе, среди шума и суеты. Саньясин будет иметь жизненность и энергию, если он будет оставаться саньясином в гуще мира.

В прошлом, если женщина хотела стать саньясинкой, она оставляла своего мужа, своих детей, свою семью, она убегала из жизненных ситуаций. Если мужчина хотел стать саньясином, он должен был оставить жену, детей, семью, весь мир, и убежать в монастырь или в какую-нибудь пещеру в горах. С моей точки зрения, такая саньяса бессмысленна. Я снова обращаю ваше внимание на то, что после того как человек принимает саньясу, будь то мужчина или женщина, он не должен убегать из мира, он должен оставаться там, где он был, для того, чтобы его саньяса расцвела.

Вы можете спросить, как можно умудриться быть саньясином и жить в миру. Что должен делать саньясин в качестве мужа, отца, в качестве владельца магазина, в качестве хозяина и слуги? Если он саньясин, как он может находиться в тысячах взаимоотношений в миру, потому что жизнь — это паутина взаимоотношений. В прошлом он убегал из мира, в котором на его плечи были взвалены тысячи ответственностей. И это бегство делало все таким простым и удобным. Он сидел в пещере, или монастыре, у него не было никакой ответственности, никаких беспокойств, он вел уединенную простую жизнь. Но что же это был за саньясин, который не будет отрекаться от всего? Разве саньясин без отречения имеет какой-то смысл?

Недавно меня посетил один актер. Он лишь недавно начал сниматься. Он попросил мой автограф с посланием для него, поэтому я подписал книгу для него: «Играй, как будто это настоящая жизнь, и живи, как будто бы это игра».