Флейта Кришны - Бхагаван Раджниш

Вы спрашиваете: Хорошо ли, если саньясин играет бизнесмена, и может ли он играть точно так же на рынке черных бумаг?

Если он это делает, то это не принесет вреда, потому что в любом случае он бы играл на черном рынке, если бы не был саньясином, поэтому если он станет саньясином и начнет играть на этом рынке, это не принесет вреда. Но я думаю, что человек, у которого есть достаточно мужества, чтобы принять саньясу и который собирается провести величайший эксперимент в своей жизни и кто готов играть роль бизнесмена, не будет играть на черном рынке, потому что играть на черном рынке — это значит быть делателем. Игры там недостаточно. Если вы собираетесь погружаться в зло, в вас должно быть больше делателя, потому что зло болезненно. Для того чтобы погрузиться в него, вам нужно вовлечься в него, быть глубоко преданным ему. Вы не можете играть роль человека с ножом, потому что жизнь другого человека в опасности, и тогда игра становится бессмысленной.

Если вы понимаете смысл игры, вы будете знать, что даже саньясин, который играет на черном рынке, не будет приносить вреда никому, потому что если он будет оставаться на черном рынке как саньясин, это означает, что он все равно будет игроком на черном рынке, даже когда не был саньясином. Ведь он не стал играть на нем из-за того, что стал саньясином, нет, он и раньше играл, поэтому вам не нужно беспокоиться об этом слишком много. Больше вероятности в том, что тот, кто вдохновлен мыслями о саньясе, перестанет играть на черном рынке, он не сможет. Мудрость саньясина, осознанность будет показывать ему направление, в котором он будет двигаться, и он будет играть только в то, что достойно того, чтобы играть, потому что он в ответе за это. Он не будет связывать себя с тем, что приносит другим несчастье. Он не будет делать больше, чем это. Он будет играть только в то, что совершенно необходимо и что должен делать. Ненужные вещи уйдут сами по себе.

Вы также хотели знать, почему я не ношу сам охровую одежду. Я не использую ее сознательно. Во-первых, моя саньяса произошла уже очень давно, а охра нужна для того, чтобы саньяса пришла. Но после того как саньяса уже случилась, она бессмысленна, поэтому мне не нужно было ее носить после этого. Во-вторых, если я буду носить охровую одежду, я попрошу вас поступать так же. Это будет означать то, что я пытаюсь навязать вам свой собственный образ жизни, свою одежду. Но, однако, я не хочу вам ничего навязывать ни в коей мере. Я не хочу, чтобы вы подражали моему образу жизни и тому, что я делаю. Если бы я носил охровую одежду, то я бы тем самым навязывал вам ее. Это бы означало, что я привязан к этой одежде, и поэтому я советую вам одеваться так же. Но как раз потому, что я ее не использую, очевидно, что у меня нет никакой привязанности к ней, и поэтому я вам советую носить охровую одежду из чисто объективных и научных предпосылок. Как раз потому, что я ей не пользуюсь, я могу быть объективным и непричастным.

Вы говорите, что Шанкарачарья принял саньясу из блаженства, но я не могу согласиться с вами. Шанкарачарья к миру относится очень отрицательно. Его отрицательность настолько глубока, что он всегда пытается доказать, что мир — это иллюзия, и поэтому он утверждает снова и снова, что мир — ложное, что он иллюзорен, что его нет, и это, очевидно, означает, что у него большие трудности с миром. Этот мир так оскорбляет его, что он не может не отрицать его. Он не может не относиться к нему как к сновидению. Вот насколько глубока отрицательность Шанкары.

И, конечно, Шанкара говорит о блаженстве, но есть огромное отличие между моим блаженством и его блаженством. Он говорит о блаженстве, которое достигается после того, как вы отрекаетесь от мира, которое приходит после того, как вы оставляете эту иллюзию и достигаете высшего. Но я говорю о блаженстве, которое достигается благодаря тому, что вы все принимаете, принимаете все целое, этот мир и Бога вместе. Я выступаю за полное принятие его, и в моем видении нет места отрицательности. Я совершенно против отречения. Блаженство Шанкары лежит в отречении от мира, его блаженство ограниченно, но мое блаженство безгранично, бесконечно, оно включает мир, Бога и все, что находится в нем. С моей точки зрения, блаженство никогда ничто не отрицает.

И последнее. Когда я говорю: «Мои саньясины», это не оговорка. Но язык странный, он редко оговаривается. Когда кто-то из вас сказал «ваши саньясины», я попросил, чтобы он не делал этого, но я сказал это по определенной причине — по той причине, что саньяса не может быть ни моей, ни чьей-либо другой. Но когда я теперь использую термин «мои саньясины» во второй раз, это не оговорка, ни один саньясин не принадлежит мне. Я могу принадлежать всем саньясинам, свидетелем посвящения которых я стал, и у меня есть определенные взаимоотношения с саньясинами — блаженство, о котором я говорю. Я не ожидаю, чтобы они были привязаны ко мне, я не ожидаю, чтобы они были связанными со мной каким-либо образом, но я несу определенные взаимоотношения с ними, потому что именно в них я вижу будущее саньясы. И только благодаря такой саньясе существует надежда для будущей саньясы.

Вопрос:

Вы сказали, что саньяса — это прямые взаимоотношения между саньясинами и богом и что вы просто свидетель этих взаимоотношений, но тогда возникает вопрос: не создаст ли ваше свидетельствование своего рода разрушение для саньясы? Пожалуйста, объясните.

Вы правы, когда вы спрашиваете об этом. Саньяса — это отношение между вами и Богом. Но в чем тогда смысл того, что я свидетель этого?

И если вы действительно понимаете, что такое саньяса в смысле отношения между вами и богом, то это бесполезно. Но сам факт того, что вы пришли ко мне, говорит о том, что ваши взаимоотношения с Богом еще не оформились, по крайней мере, вы не осознаете этого, иначе вы бы не стали скитаться, вы бы не стали путешествовать на такое огромное расстояние.

И я буду вашим свидетелем.

Вопрос:

Не думаете ли вы, что посвящение в саньясу приведет к образованию определенной секты вокруг вас?

Вы думаете, что это может стать причиной возникновения новой секты? Нет, так не произойдет. Для того чтобы образовалась секта, нужны определенные причины. Для того чтобы сформировала секта, вы нуждаетесь в мастере, в писаниях, в доктринах и во всем, что сопутствует секте. Кроме того, вы также нуждаетесь в слепой догматической вере в то, что какая-то доктрина, не только эта доктрина, правильна, а все остальные совершенно неправильны. Но в данном случае нет ни того, ни другого.

Саньяса, с моей точки зрения, не имеет прилагательных, как это происходит в случае с другим видом саньясы. Например, многие саньясины становятся индуистами, христианами или буддистами, но если у вас нет такого определения, вы не можете составить секту. Это необычайно сложно. Я называю того человека саньясином, кто не привержен никакой определенной религии, кто не принадлежит никакой религии. Вы не можете организовать секту без религии. Я называю человека саньясином в том случае, когда он не следует никаким определенным писаниям, таким, как Гита, Библия, каким-то другим, когда он не принадлежит какому-то определенному храму, церкви или гурудваре, а без них секта становится невозможной.

Для того чтобы понять, для чего рождается секта, нужно принять большие усилия, потому что ничто не наносит столько вреда религии, сколько приносят вреда секты. Секты приносят религии вреда больше, чем отсутствие религии. Всегда есть фальшивые монеты и настоящие монеты, но помните о том, что ничто не может принести столько вреда, сколько секты. Подобным образом, если истинная религия наносит вред, то это происходит только благодаря таким псевдорелигиям, и необычайная осознанность необходима для того, чтобы избегать этой опасности.

Секта никогда не возникнет вокруг того, что происходит здесь, потому что я не считаю никого своим учеником и не считаю себя чьим-либо гуру или мастером, и если я предлагаю вам быть свидетелем посвящения в саньясу, то это происходит только потому, что вы не можете соединиться с Богом напрямую. И, кроме того, я прошу, чтобы те люди, которые получили посвящение в саньясу, не беспокоили меня больше и входили непосредственно в соприкосновение высшим. Я не хочу ненужных беспокойств. У меня нет никакой личной заинтересованности. Это будет прекрасно, если вы сможете общаться с существованием самостоятельно, нет ничего более прекрасного, чем это. Вопрос в том, что я выступаю в роли свидетеля, здесь не насущный, потому что саньяса — это высшее.

Вопрос:

Есть ли особая важность в том, чтобы менять имя или носить малу, которую вы даете?

Да, это имеет важность, огромную важность. Смена имени имеет огромное значение для саньясы. Это указание, это символ. Все в нашей жизни символично. У вас есть имя, вы отождествляете себя с этим именем. Это имя стало вашим символом, оно отождествляется с вашей индивидуальностью. Ваше имя связывается со всем, чем вы были еще вчера. Когда вы меняете имя саньясина, это означает то, что вы отсоединяете себя от старого отождествления, от старых связей. Мы говорим этому человеку: «Теперь ты уже другой, ты не тот, каким был вчера. Теперь ты отправляешься в новое путешествие, с новым именем, с новой личностью».