Критская Телица - Эрик Хелм

За время, истекшее после ухода из гавани, греки насмотрелись достаточно и почли разумным подчиниться.

— Расенна! — окликнул капитан. — Ты это, или твой призрак?

Этруск прищурился, помолчал, а потом расплылся в улыбке:

— Ба, никак, Эвпейт! Здорово, старина!.. Повинуйся не рассуждая, как встарь! И попроворней, ради всех богов эллинских и прочих!

Пентеконтера виднелась на юго-западе, время от времени пропадая за клубами стелющегося дыма. Эсон завершил боевой разворот и уже готовился атаковать, когда обнаружил, что этруск ничтоже сумняшеся правит прямо к афинской ладье...

— Гарпии! — воскликнул Поликтор. — Ускользнул, стервец, из-под самого носа!

— Не ускользнет, — процедил Эсон. — Перстень или нет, а жечь моих людей заживо и топить почем зря, никому не дозволю...

— Быстро! Вино, воду, провизию — сюда, на миопарону!

Греки, понукаемые своим капитаном, повиновались беспрекословно и расторопно, Через десять минут изнуренные гребцы этруска с жадностью накинулись на пищу и вино, стремясь подкрепиться прежде, нежели вновь потребуется работать веслами.

— Женщине тоже перейти сюда! Скорее!

Иола послушно спрыгнула на глубоко сидевший в воде корабль Расенны. Этруск подхватил ее, не дал упасть.

— Расположись на корме, под прикрытием щитов, — распорядился Расенна. — Правда, вероятнее всего, удастся ускользнуть, но... так, для вящей безопасности. Руби якорь! — крикнул архипират, обращаясь к Эвпейту. — И полным ходом в Афины! А эти морские волки пускай погоняются за двумя зайцами!

Расенна собственноручно рассек мечом швартовы, отвалил от греческой галеры и развернул парус. Окрепший ветер тотчас наполнил его и туго надул. Миопарона рванулась вперед, забирая несколько к западу.

— Нужно идти в стороне от афинян, — пояснил Расенна Иоле. — У нас большое преимущество в скорости, можем оторваться даже от пентеконтеры. Так что не волнуйся.

— Но ведь они догонят ладью! — сказала хорошенькая критянка.

— Теперь, даже если догонят, беда не велика, — усмехнулся Расенна. — Допустим, настигнут. И, допустим, отведут в гавань. А там сейчас меняется династия. И распоряжения прежнего царя — особенно кровожадные и бессмысленные — попросту недействительны...

— Хотя, — прибавил он, бросая вокруг пристальный взгляд, — афинян едва ли догонят... А уж нас и подавно...

— Ты уверен? — спросила Иола.

— Убежден, — коротко отвечал этруск.

— Почему?

— А ты на небо посмотри. Кажется, Эпей объявился... Критяне как пить дать в затылках чешут и догадки строят... Им теперь, пожалуй, уже не до нас окажется...

* * *

Штурмующие рассыпались по дворцу, выполняя приказ верховной жрицы: подавить сопротивление воинов, заключить лавагета и наследника престола под стражу, а затем следовать за Алькандрой в южное крыло.

Дворцовая охрана вступила с горожанами в ожесточенный бой, однако силы были чересчур неравными. Давным-давно забыл остров Крит о мятежах и междоусобицах, давным-давно уже никто не злоумышлял против предержащих законную власть.

А сто с небольшим воинов — пускай даже хорошо обученных, — не могут противостоять неприятелю, численность которого составляет несколько тысяч. К тому же, Рефий загадочным для подчиненных образом отсутствовал, а младшие командиры попросту не сумели дать толпе надлежащего отпора.

Раздавались дикие выкрики, лязгали клинки, лилась и брызгала кровь. Перепуганные придворные запирались в комнатах, ожидая неминучей погибели, ничего не разумея и трясясь от ужаса.

Алькандра немедленно велела кричать во всеуслышание, что народ наводнил дворец по ее личному распоряжению, отданному именем Аписа.

После этого сумятица немного улеглась, а кое-кто из воинов начал сдаваться по доброй воле.

Спустя сорок минут, багровый от ярости, скрежещущий зубами лавагет и ошеломленный, присмиревший Эврибат предстали перед Алькандрой посреди Большого тронного зала.

— Что это значит? — загремел государь, сжимая кулаки, — Бунт? С каких пор Великий Совет подстрекает моих подданных к мятежу? Вы ответите за все!

— Умолкни, — хладнокровно сказала Алькандра — И выслушай.

Обступившие царя горожане держали мечи наготове. Идоменей почел разумным выслушать.

— Ты прекрасно ведал о бесчинствах, творившихся во дворце на протяжении последних семи лет. И молчал, и, по сути, потакал им. Но о двух последних преступлениях ведаешь едва ли...

— Каких преступлениях?!

— Элеана убита по приказу царицы, — сказала Алькандра. — Теперь уже, разумеется, бывшей царицы.

— Ложь!

— Правда, — невозмутимо произнесла Алькандра. — А кстати, где сейчас Арсиноя?

— У себя, где еще ей быть?

— Да, у себя, в южном крыле... Но где именно, а?

— В опочивальне, в купальне, почем я знаю?

— Зато я знаю! — воскликнула верховная жрица. — И мы сей же час отправимся проведать повелительницу. С тобою вместе. А дабы ни у кого не возникло сомнений, добрые и законопослушные критяне отправятся вослед и воочию убедятся в моей правоте.

Надменно и величественно Алькандра двинулась вперед. Присутствующие расступились, освобождая ей путь.

— Пойдемте, — сказала Алькандра. — В Розовый зал. Если не ошибаюсь, до него добираться не менее получаса. Там увидите Арсиною во всей красе.

Пораженный уверенностью, с которой говорила верховная жрица, озадаченный и не на шутку встревожившийся Идоменей послушно пошел за Алькандрой.

Стражи южного крыла вытянулись в струнку, ибо внушение Менкауры продолжало действовать. Оба воина весьма удивились, когда их разоружили, однако ни малейшей попытки защищаться не сделали.

«Хм! — подумала председательница Великого Совета, — странно... Довольно странно...»

* * *

— Алькандра, задержись!

Менкаура возник из бокового прохода локтях в пятидесяти перед валившей навстречу толпой. За спиной писца стояла поникшая, бледная Лаодика.

— Останови людей! На одну минуту!

— Стой! — звонко выкрикнула Алькандра, признавшая египтянина.

Менкаура приблизился и поманил жрицу в сторону.

— Здесь гарем Арсинои, — сообщил он торопливым шепотом.

— Знаю, — так же тихо ответила Алькандра. — Мы с Элеаной давно обо всем догадывались.

— Рефий убит. Андротавр выпущен и шатается по коридорам, но я временно обезвредил его посредством внушения...

— И часовых при входе тоже ты обезвредил? — улыбнулась Алькандра.

— А кто же еще? — добродушно сказал Менкаура. — Царица лежит в деревянной телке, посреди Розового зала...

— И это знаю.

— Н-да, — произнес бывший наставник бывшего царевича. — Эпей, похоже, предусмотрел все... Кстати, около двери увидишь убитого нубийца и бесчувственного критянина. Это люди Рефия. Пришлось немного с ними сцепиться.

— Ты поступил разумно и справедливо.

Торопливую беседу прервали далекие крики и топот.

Посланный Идоменеем отряд пожарных во все лопатки мчался назад, не разбирая дороги, вперемешку с тремя десятками очумевших от страха, обнаженных и полуобнаженных женщин.

— Остановитесь! — приказала Алькандра.

— Там... Там... — задыхаясь, выпалил командир воинов, даже не трудясь полюбопытствовать, с какой стати в запретное крыло вломилась целая толпа. Испуг возобладал надо всеми прочими соображениями.

Гвалт и гомон беглецов были оглушительны.

— Там просто-напросто человекобык! — закричала мигом все уразумевшая Алькандра, пытаясь перекрыть шум. — Он совершенно безопасен, по крайней мере, сейчас! Успокойтесь!

— Какой человекобык? — хрипло спросил Идоменей. — Что ты мелешь?

— Плод преступной связи, давнего кощунства. В точности такое же замыслила твоя милая женушка, — сказала Алькандра.

Окончательно ошарашенный, ничего не понимавший Идоменей умолк.

Чтобы хоть относительно привести в чувство ополоумевших, трясшихся, точно осиновые листья, наложниц, понадобилось немало усилий и времени. Алькандра препоручила женщин заботе своих людей, велела немедленно вывести наружу и стеречь.

— Кто это? — спрашивали недоумевавшие кидоны.

— Рабыни царицы, — - объявила Алькандра. — Похищенные на островах Архипелага и за его пределами. Служившие исключительно для утоления похоти запретным способом.

Возмущенный гул прокатился по коридорам.

— За вами нет никакой вины, — поспешила успокоить Алькандра смятенное женское сборище. — Вы поневоле подчинились обстоятельствам, и выбора не имели.

— У этой бедняжки, — вставил Менкаура, кивая на Лаодику, — чуть ли не всю семью перебили несколько дней назад. Привезена с Мелоса. Прямо с брачного ложа уволокли, негодяи!

Новый яростный вопль заглушил слова египтянина.

— К царице! К царице! — наперебой кричали горожане.

Быстро уразумев положение и поняв, что разумнее всего не противиться, воины присоединились к толпе. Разоружать их не стали.

— Андротавра отыщем потом, — сказала Алькандра. — А сейчас прямиком в Розовый зал.