Алмазный меч, деревянный меч. Том 2 - Ник Перумов

– Так а что неладно с этим курганом?

– Сейчас придется мне тряхнуть стариной, – объявил Акциум. – Вот только дочитаю, что здесь написано… Давай, не стой столбом, помогай!

Тави выдернула меч. Железо с противным скрипом прошлось по камню. Обнажилась целая строчка немудреных рун, кое-как вырубленных в неподатливом граните.

– Какие молодцы! – негромко произнес Акциум. – Столько веков назад у них уже был алфавит! Каждому звуку соответствовала буква. А эльфы еще добрую тысячу лет пробавлялись пиктограммами!

– Что здесь сказано, Учитель?!

– Учитель? – Акциум резко обернулся. – Давно меня так не звали... а ведь у меня нет Зерна твоей Судьбы, девочка…

– Не знаю, о чем ты, – растерялась Тави. – Ты ведь учишь меня... значит – Учитель!

Маг только покачал головой и вздохнул:

– Не иметь учеников было одним из условий моего заключения. Точнее, одним из условий того, что мне оставили этот облик, а не превратили в какую-нибудь вечно размножающуюся в пещере подземную слизь… Ну да ладно, прозвучавшее не заставишь умолкнуть. А сказано здесь вот что, Тави: «Силой крови заперт проход. Да пребудет мир с тем, кто мира был лишен».

– И что все это значит?

– Это не просто курган. Это древний могильник. Те, кто жил здесь задолго до эльфов и гномов, выкопали его, похоронили в нем... гм... некое создание и потом возвели твердую, как камень этого дольмена, магическую ограду вокруг саркофага. Заклятие держится до сих пор – держится, потому что его скрепляет самое сильное снадобье, что только есть в предметной магии, – жертвенная человеческая кровь.

– Ого! – невольно вздрогнула Тави.

– Там, внизу, – тихо, почти нараспев проговорил Акциум, – сотни и сотни костяков. Понадобились поистине ужасные жертвы, чтобы погребенный под землей Ужас никогда не вырвался наружу. Ты еще не поняла, почему я запретил тебе пользоваться Силой?

Тави вновь вздрогнула, зябко поежилась, обхватывая руками плечи. Ответ пришел сам собой:

– Потому что тварь так и не умерла до конца? И Древние это знали?

– Верно, – кивнул чародей, – Делаешь успехи, девочка. Люди не смогли убить то создание до конца. Смогли лишь вбить в каменный гроб, окружить чародейской оградой да насыпать курган. А дольмен... дольмен нужен был их шаманам и жрецам – творить поддерживающие великое заклятие обряды. Но с этим они, как говорится, перестраховались – чары отлично держатся и по сей день.

– А как же Радуга? – в который уже раз поразилась Тави. – Как они могли не заметить такого?

– Как раз Радуга-то, не сомневаюсь, и заметила, – хмуро уронил маг. – Вот только почему не уничтожила... этого я понять не могу. Быть может, просто не хотела связываться, избегала зряшноего риска? Не буди лихо, пока спит тихо – не про такой ли случай сказано? Ну а нам рот придется-таки его будить.

– Почему?

– Потому что здесь один из ковенов наших козлоногих друзей, разве ты не поняла этого? Их след ведет сюда, ныряет в дольмен и уходит под землю. Они нашли какой-то способ частично обойти заклятье, охранявшее сон твари, Я не сомневаюсь, они состоят в каком-то родстве. Но вот откуда они пришли, эти бестии... я до сих пор теряюсь в догадках. Правда, в том, что они не из Хаоса, почти уверен. Не тот образ действий. В общем, не так важно, кто они и откуда. Крысиный лаз надо заткнуть. И похоже, Тави, тебе придется вспомнить, что ты – почти что Вольная, а следовательно – мастер клинка.

– П-почему?..

– Потому что любая магия на склонах этого холма или даже вдалеке, но нацеленная на него, неизбежно разбудит бестию. Даже Древние не смогли обойти этот запрет. Без жертвенной крови не обойтись… – Акциума всего передернуло от отвращения, – но для нас, как ты понимаешь, этот путь не годится. Поэтому тебе придется сдерживать тварь, пока я не залатаю дырку. А уж потом мы с ней поговорим по-другому. Терять нам, похоже, все равно уже нечего. – Маг сбросил плащ, расправил плечи. – Сейчас я пробью ход вниз. Он есть и так – через дольмен, но там нас, я уверен, ждут. Иногда грубая сила бывает эффективнее точности и ловкости… Постарайся не дать бестии как следует там развернуться. Прикрывай мне спину, Тави. Я помочь тебе не смогу, так что рассчитывай только на себя. Ну, готова? Начали!..

Акциум театральным жестом воздел руки. Вокруг посоха зазмеились голубые светящиеся струи; их становилось вес больше и больше, пока наконец с посоха не сорвалось целое голубое копье, вонзившееся прямо в склон холма. Тави невольно попятилась, ожидая фонтанов брызжущей в разные стороны земли, – однако же нет, ничего подобного не случилось, просто на склоне появился сияющий ярким голубым светом овал.

– Скорее, Тави! Оно уже шевелится! – крикнул Акциум, первым бросаясь вперед. Голубое сияние на миг охватило его, и маг исчез бесследно.

Тави, не раздумывая, бросилась за ним. Ее меч был уже наготове.

Мгновение ослепительной, фантасмагорической пляски огней и красок, а затем Тави увидела, что стоит в самой середине округлой камеры, посреди сонма человеческих костей. Подземелье заливал неяркий голубой свет, маг Акциум стоял у дальней стены, все так же воздев руки, нараспев выкрикивая какие-то слова. Ни одно из них Тави, само собой, понять не могла – сами звуки языка казались до невозможного чужими, недоступными для человеческой гортани.

А в исполинском каменном саркофаге кто-то хрипел, взревывал и царапал когтями крышку, которая уже заметно вздрагивала, несмотря на охватывавшие саркофаг каменные же кольца. Кое-где они уже начинали покрываться сетью трещин.

«И как же я с этим справлюсь?» – отрешенно подумала Тави. В правой руке она держала меч, в левой – выхваченный из-за голенища короткий кинжал гномьей работы; доспехов на ней не было, да Вольные в них и не очень нуждались, их козырем всегда были быстрота и отточенность каждого движения боевых форм.

«Интересно, почему Акциуму можно пользоваться здесь Силой, а мне нет?»

Развить эту мысль Тави уже не успела. Одно из каменных колец в дальнем конце саркофага с треском лопнуло, осыпав все вокруг каменной крошкой. Крышка приподнялась.

Глава 12

Клара быстро шла по улице, не чуя под собой ног. Решение Совета утверждено. Квалифицированное большинство, и нет повода даже воззвать к Народному собранию. Да и что толку взывать? В Совет шли отнюдь не самые худшие представители Гильдий.

Теперь все пропало. Игнациус устранился. Он не станет вмешиваться, он как огня боится раскола, гражданской свары среди обитателей Долины – для старика она больше, чем Дом. Игнациус слукавил, он не стоял в стороне, когда Четверо Великих творили Долину. Здесь есть камни, помнящие прикосновения его рук. Земля здесь щедро полита его потом. Память деревьев, что куда крепче человеческой, еще хранит воспоминания о том, как здесь приживались первые саженцы. Горы помнят эхо его заклятий, ветер, вольно гуляющий над их вершинами, помнит дрожь пронзающих все Мироздание сил – когда юный в ту пору Игнациус поднимал свой первый посох и творил, творил наравне со своими великими Учителями.