Алмазный меч, деревянный меч. Том 2 - Ник Перумов

– Повиновение Империи! – Легат Клавдий опустился на правое колено, приветствуя своего повелителя по всем правилам этикета. – Доношу о победе, мой Император. Башня взята. Одиннадцать магов, все – ученики и подмастерья – захвачены в плен. Караулы расставлены. Какие будут дальнейшие приказы, повелитель?

Император лежал в своем шатре, окруженный Вольными. Рядом на низкой скамеечке сидел испуганный лекарь – самый обычный легионный лекарь из тех, что перевязывают незначительные раны, ради которых солдату стыдно обращаться к настоящему волшебнику.

– Вы потеряли очень много крови, мой повелитель, Необходимо лежать, – в отчаянии пролепетал лекарь, когда Император, морщась от боли, предпринял небезуспешную попытку встать.

– Если я буду лежать, скоро рядом со мной ляжет вся армия, – глухо отрезал Император. Лекарь не посмел возражать.

– Позовите тех легатов, что командовали атакой, – распорядился Император. – Надо осмотреть башню.

– Повиновение Империи! – отсалютовал Клавдий, поднимаясь.

Белая перчатка на левой руке оставалась умиротворяюще холодной. Зато налился тревожным теплом черный камень перстня.

– Найдите Фесса, моего советника, – приказал Император.

Ждать, пока распоряжение исполнят, он не стал. В окружении охраны двинулся к башне.

Легионы приветствовали Императора восторженным ревом. Многие видели, как повелитель сам превозмог злую магию Фиолетовых, как огненным тараном вынес вражьи ворота, а кто не видел сам, тому уже успели рассказать, разумеется, многократно преувеличив и приукрасив.

Открытые раны на левой руке Императора снова успели волшебным образом затянуться.

Он миновал предмостное укрепление, ров, вошел внутрь крепости… Голова слегка кружилась от слабости, но в целом Император чувствовал себя неплохо. И что там плел этот лекарь?..

На миг Император даже пожалел, что рядом с ним нет старого Гахлана. Но чего нет, того нет и не будет уже никогда.

Во внутреннем дворе крепости команды мортусов бойко оттаскивали трупы в разные стороны. Тел магов было совсем мало, и Император вновь поразился, как много среди убитых врагов совсем еще юных мальчишек и девчонок. Фиолетовый Орден пожертвовал своим будущим; а где же все это время оставались его самые лучшие маги? Почему штурмовые колонны встретили какие-то там жалкие огненные шарики – детская забава для настоящего волшебника?..

Невольно Император вспомнил о полученном накануне письме архиепископа. Невольно поежился, повел плечами, прогоняя мгновенную дрожь. Если еще и это окажется правдой…

Но это не окажется. Отчего-то Император не сомневался, что успеет. Он – успеет.

Возле сорванных и валяющихся на камнях железных створок, бывших ранее дверьми главной крепостной башни, Император немного задержался. Посыльные до сих пор не отыскали Фесса, а, входя в башню фиолетового Ордена, неплохо было б иметь под рукой этого разбирающегося в волшбе парня.

И где только находил таких Патриарх Хеон, мир его праху?..

Однако Фесса так и не нашли. Исчез бесследно – хотя, конечно, может быть, погиб? Это, конечно, вряд ли. Если парень сумел вырваться из плена в башне Арка, если сумел выскользнуть из-под Смертного Ливня, если сумел одолеть see ловушки в башне магов, где они нашли зеркало…

Зеркало! И девушка-Дану с памятным шрамом на шее!..

Лицо Императора исказилось. Никогда не думал, что мысль может причинять такую боль. Усилием воли он заставил злое воспоминание на время отступить – хотя, конечно же, знал, что оно все равно вернется.

Наконец Императору надоело ждать. Фесса не было, а он до зари хотел покинуть пепелище. Тем более что всего в одном переходе – просторный воинский лагерь, где легионы смогут хоть немного отдохнуть. А Радуга… Радуга пусть поостережется, получив такой урок!

Тварь поднималась по лестнице не спеша. Фесс чувствовал каждое ее движение, слышал, как скрипят когти по старому истертому камню, слышал, как задевает за стены чешуйчатая броня и как царапают низкий потолок рога. Что же там такое? Дракон? Да нет, едва ли, слишком мал был саркофаг для гордого повелителя закатных небес. Да и никаким магам не удалось бы подчинить себе самое гордое и самое свободолюбивое создание во всем Упорядоченном… Нет, тут было что-то иное. Донельзя, до отвращения чужое. Быть может, и рога, и когти, и броня лишь рисовались Фессову воспаленному сейчас воображению? Ему оставалось только гадать. Гадать и ждать, собирая необходимые для магического рывка силы. А чтобы вернуться в Долину, их требовалось немало. Куда как немало, а он смертельно устал!.. Он чувствовал, что дрожит – от непонятного липкого холода, что полз изо всех щелей. Мало-помалу на него навалилась плотная тишина, умерли все шумы боя за железной дверью – единственными звуками в мире остались лишь скрипы и хрипы поднимавшейся по бесконечной лестнице твари.

Ну вот, кажется, все готово. Усталость и боль отступали, по телу разливалась приятная теплота – Силы достаточно, он готов пустить ее в ход…

Конечно, не слишком-то достойно воина Серой Лиги бежать от какой-то там мумии из саркофага. Но Фесс чувствовал, что на сей раз силы действительно не равны. Бестия совершенно точно питалась магией – собственно говоря, именно магия и пробудила ее к жизни, а раз так, здесь нужны знания куда обширнее, чем у него, Фесса. Вот так – снова и снова пожалеешь, что ушел, не закончив образования…

Он глубоко вдохнул. И начал медленно плести заклятье Возвращения Домой. То, что имелось у него наготове, Фесс потратил, убираясь из императорского дворца с развороченным плечом после встречи с адептами Радуги. Нового заклинания он заранее составить так и не удосужился.

Он чувствовал Долину. Ее ласковое нежаркое солнце, ее всегда умеренный, приносящий прохладу ветерок. Зеркальную гладь озера, по поверхности которого, упражняясь в умении держать воду, ходили, аки по суху, молодые волшебники и волшебницы. Он словно наяву увидел крыши домов, высоко взнесенный венец на доме тетушки Аглаи, он вплел в свое заклятие детские воспоминания и радость возвращения домой.

И когда все было готово – мысленно произнес ключевое слово.

Тело охватила мгновенная быстрая дрожь, мир померк в глазах... однако миг спустя прояснился вновь. Над Фессом смыкался все тот же свод все того же подземелья, И, ядовито усмехаясь ржавыми разводами, глумливо таращилась на него железная, запирающая вход дверь.

Заклятие не сработало.

Фесс вмиг покрылся холодным потом. Кряхтенье и уханье ползущего наверх страшилища вдруг показались очень и очень близкими – словно монстру оставалось одолеть не более двух-трех витков, Он допустил ошибку? Не может быть, заклятье Возврата – одно из самых фундаментальных, он не смог бы забыть, не смог бы перепутать ни одной его петельки – это первое, чему учат молодых магов в Академии, учат с самого первого дня. Сколько раз ему приходилось пускать в ход это чародейство – и оно ни разу не подводило его. Так что же случилось? Быть может, из-за этой твари ему не удастся разорвать путы этого мира? Быть может, это оно?..