Великая тайна Фархелема - Юрий Леляков

А, с другой стороны: многих ли и коснулось прямо или косвенно? Много ли людей с такими проблемами, многих ли затронет — как их родных, близких, связанных с этими вопросами по службе? И многим ли из остальных будет до этого дело, многие ли усмотрят несправедливость, решатся открыто выступить против? Да и опять же: против чего именно? Каких, чьих конкретно решений, несправедливости каких масштабов?..

Все эти мысли как-то почти одновременно пронеслись, всколыхнув сознание Джантара новой волной тревоги, подавленности, неизвестной угрозы, неестественности, почти нереальности происходящего… А автобус мчался почти под самой стеной горного леса, продолжая путь куда-то в эту новую неизвестность. Ведь они не знали о происходящем сверх того, что составляло собственные впечатления за прошедшие сутки — и что могли решать, не зная? А решать надо было…

— Но мы до сих пор не знаем, что произошло, — ответил и Талир на слова Итагаро. — Что и как изменилось на самом деле, что ликвидировано, а что нет…

— И конечно, какие из нас отшельники в аномальной зоне или полуразрушенном замке, — согласился Итагаро. — А в отрыве от цивилизации — нам и кассеты не перезаписать. Пока просто едем домой к Джантару, как решили.

— И это мы только на полдороге туда, — ответила Фиар. — И так и будем ехать, не зная, что происходит? И — не опасно ли для нас туда ехать?

— Но что можем узнать здесь, на дороге? — возразил Донот. — И не забудь, кто мы сейчас… Помнишь, я в Риэланте на заправочной станции рискнул предъявить эти документы, чтобы заправили без очереди — и как всех перепугал? И откуда вообще знать: какой вопрос теперь насколько подозрителен, о чём можно спросить первого встречного, а о чём — нет? А привлечь лишнее внимание — сама понимаешь…

— Хотя, пока едем, как будто не привлекаем… — сказала Фиар. — Да и сколько уже проехали от Риэланта, а вокруг всё спокойно, как обычно. И здесь, на дороге, и в самом Риэланте, и в Джокураме, и в Джалате…

— A в Тисаюме как было? — ответил Итагаро. — Одних хватают среди ночи, куда-то везут, а для других — всё как обычно. Да, вот вам лоруанцы: одних можно хватать, тащить куда-то, как стадо свинокоров — а другие будут, как такое же стадо, стоять и смотреть…

— Там уже и из них не все только смотрели, — уточнил Ратона. — На сборный пункт целая толпа рвалась снаружи. И по городу, когда ехали к вам — чувствовалась напряжённость. Мне даже страшно представить, что там сейчас…

— А здесь всё спокойно… Хотя подождите… — Итагаро привстал с первого сиденья слева, напротив Донота. — Впереди опять патруль. Но нас, похоже, останавливать не собираются…

«А кто за рулём?» — Джантар, обернувшись, быстро обвёл взглядом салон автобуса. Да, они были уже одни, без тех случайных союзников по бегству. Слева напротив Джантара сидел Талир, и ещё через несколько пустых мест, на заднем сиденье — Ратона; справа — впереди по-прежнему Донот, а за Джантаром, по одному у oкон — Фиар, Минакри и Лартаяу. Герма же в салоне не было — он и вёл автобус… Но за лобовым стеклом стремительно вырастал фургон, у которого стояли двое в форме дорожной полиции — и, хотя они никак заметно не реагировали на их автобус, у Джантара всё замерло в груди, и даже захотелось пригнуться, чтобы не быть видимым снаружи…

— А возможно, и не патруль, — Итагаро проводил взглядом уже удаляющийся фургон. — Просто остановились зачем-то…

— Джантар, сядь! — воскликнула Фиар (и Джантар понял: вместо того, чтобы пригнуться, он невольно встал, глядя в заднее окно вслед фургону!). — Не хватало, чтобы обратили на нас внимание…

— Почему? — ответил Итагаро. — Теперь, когда с нами нет «конвоя», выглядим просто как рейсовый автобус…

— Или специальный, с какой-то делегацией, группой командированных, — добавил Донот. — Что даже вернее: таблички с названием рейса нет. Да ещё тисаюмский номер — у автобуса, по виду, совсем не дальнего следования. И нас нигде ни разу не останавливали. Хотя патрулей на трассе многовато…

— И тоже: всегда их столько, или это сейчас… — с сомнением ответил Итагаро. — Конечно, главное — не привлечь внимание.

— А вообще как было по дороге всё время? — спросил Джантар. — Я только проснулся… Помню разве что, как высаживали кого-то — а потом где-то стояли, чтобы не перегрелся мотор…

— Я и говорю: странно спокойно, если сравнить, как было в Тисаюме, — ответил Итагаро. — Не считая некоторых эпизодов — но и те возможны в обычной, мирной жизни…

— Не уверен, — не согласился Лартаяу. — Правда, что чуть не сбили пьяных в каком-то селе — да, но остальное…

— Так это мне не снилось? — Джантар вспомнил: на крутом подъёме дороги в свете фар из пелены дождя возникли двое пьяных, что тащили куда-то отчаянно упиравшегося третьего — и Итагаро (кажется, за рулём снова был он) едва успел отвернуть, чтобы их не сбить. — Тоже на самом деле?

— Не снилось, — подтвердил Итагаро. — А что ты думаешь: всегда, во времена любых потрясений, найдётся такая мразь, лезущая под колёса…

— Но то, за Джокурамом… Когда я снова взял управление, — объяснил Лартаяу для Джантара. — И вдруг где-то позади голос через мегафон: «Остановитесь, вы превысили скорость!» (Джантара бросило в мгновенный озноб.) А на дороге как будто больше никого… Правда — горный серпантин, за поворотом могло быть не видно. Но и скорость у нас, смотрю — ниже предельно разрешённой. И кто ночью, в горах — следит за скоростью проезжающих автомобилей? Да мы и никакого полицейского поста там не видели… И вот уже думаем, что делать, Донот достаёт бумаги, оставшиеся «конвоиры» хватают пулемёты — причём видно: с оружием обращаться умеют… Правда, теперь и этому учат в школе… А что — не знаем же, с чем имеем дело. Рядовое злоупотребление властью дорожной полиции — или что-то хуже…

— Или речь и была не о нас, — добавил Талир. — Хотя дажё я с моим ночным зрением больше никого не видел. Разве что кто-то — глядя в прибор ночного видения, нёсся на полной скорости, не включая фар. Но это уже теоретически — кто решится на такое? Другие-то всё равно не видят! Если только — не наркоман, не сумасшедший. Но иначе сам не могу понять, за кем гнались…

— А потом удар, — продолжал Лартаяу. — Кто-то влетел куда-то на полной скорости — у нас тут даже стёкла завибрировали. И больше никто никого уже не преследовал. В общем, случай довольно загадочный.

— А перед самым Риэлантом? — напомнил Итагаро. — Смотрю: впереди стоит большой грузовик, пытаюсь объехать, а за ним — ещё полицейский фургон, и к нему из леса наперерез нам ведут четверых. Похоже, одна семья: родители и двое детей. Все в походном снаряжении, с заплечными мешками… И кто-то один споткнулся, из мешка что-то выпало, а полицейский пнул этот предмет ногой, и осколки — прямо нам под колёса! Хорошо ещё, сам не посмотрел в нашу сторону… Что об этом думать? Действительно схватили семью в походе за городом — потому что кто-то из детей что-то не отбыл? Или те взрослые — вовсе не их родители? Или кто-то из них — действительно преступник? Но всё равно — при чём тут мы, если только ехали мимо? Или… провокация, проверка — что мы будем делать в ответ на такое?

— Обычное дело, — ответил Лартаяу. — Чтобы произвести впечатление грубой силы на всех, честных и нечестных. Так что честный и не знает — на чьей он больше стороне. А им и не нужно, чтобы им верили, главное, они — сила, власть. И в обычной, мирной жизни, когда никто не ждёт подобного. В тот раз, на набережной, говорили…

«На набережной…», — всё сжалось у Джантара внутри от мысли о тех, недавних днях. Неужели это всё — в прошлом? А впереди — неизвестность…

— Может быть и так, — согласился Итагаро. — Или мог не видеть, как подъезжаем…

— Рядовая ненормальность на фоне в общем нормальной жизни, — согласилась Фиар.

— А какие-нибудь конвои? — спросил Джантар. — Или что-то вроде тех учений, или палаточные лагеря? Ничего такого не видели уже тут, по дороге?

— Только однажды в одном селе шла колонна детей, — ответил Итагаро. — Совсем рано, ещё под утро. Но по возрасту все младших групп, без конвоя, в обычной одежде — и два или три взрослых, одеты просто как крестьяне. Тоже — могло быть что угодно. Шли на какое-то поклонение, что ли…

— А… колонна в зелёных рясах? — вспомнил Джантар. — Когда-то в моих видениях было и такое…

— Ты и это видел? — удивлённо подтвердил Ратона. — Да, ещё в Тисаюме, когда ехали за вами. Но не представляю, кто это могли быть.

— Наверно, женская школа какого-то монашеского ордена, — предположила Фиар. — Одна из немногих, где осталась своя особая форма. Хоть этих раздеть не рискнули…

«И это сбылось… — со странным, труднообъяснимым чувством подумал Джантар. — И всё на самом деле? Мы, в захваченном автобусе, бежим от такого, обсуждаем такое?»