И.о. поместного чародея. Теперь уж все - Заболотская Мария

…Итак, еще полчаса расспросов прояснили ситуацию окончательно, хотя открывшиеся обстоятельства дела способны были свести с ума кого угодно. Господин Теннонт, к примеру, так и не смог смириться с тем, что жалобы мельника имели под собой основания, а вот мне пришлось в них поверить. Более того – похоже, именно я и была во всем виновата.

Стало быть, дело было так.

Бедняга мельник ужасно расстроился, когда не сумел продемонстрировать бургомистру очередного покойника, ведь он был совершенно уверен в успехе. Но делать было нечего, и, поразмыслив, он пришел к философскому выводу, что в такой ситуации нужно смотреть шире на сложившиеся обстоятельства. Это для благородных людей доказательство своей правоты важнее, нежели практическая польза, а для честных тружеников сгодится и тихая, спокойная жизнь безо всяких покойников, пусть даже те и являются самым весомым аргументом в их пользу в каком-либо споре. Конечно, мельник, будучи человеком неглупым, не спешил верить в то, что багор можно, наконец, отнести в сарай, но рассчитывал передохнуть хотя бы до следующего полнолуния.

Каково же было его разочарование, когда следующей ночью, мучаясь привычной бессонницей, он выглянул из окна и увидел на берегу пруда в предрассветных сумерках некий белый силуэт. То был определенно не очередной мертвец – фигура в белом двигалась, издавала какие-то печальные зовущие звуки и простирала руки в сторону воды, отчего мельник немедленно проникся к ней еще большим отвращением, нежели к жертвам вампира, которые, по крайней мере, вели себя тихо.

Неизвестно, что в нем говорило в ту минуту сильнее – страх или же возмущение, но понаблюдав еще несколько минут за передвижениями неизвестного явления, он с проклятиями принялся швырять в сторону призрака все, что попадалось под руку. Впрочем, какой-либо реакции от привидения он так и не дождался – быть может, потому, что от окна до берега расстояние было порядочное, так что даже богатырские силы мельника не позволяли поразить призрак цветочным горшком как следует. Затем, осенив беспокойный дух всяческими религиозными знамениями, мельник захлопнул ставни, и пообещал себе рано или поздно сжечь дом поместного чародея, из-за которого заварилась вся эта каша. Он был уверен – это душа одной из жертв вампира вернулась на то место, где было найдено тело ее обладателя. А так как мельник лучше всех помнил, сколько именно тел вытащил из воды за последние месяцы, то ему было несложно предположить, что со временем его мельница будет кишеть призраками, как рынок – бродячими собаками. И, если они все будут так заунывно всхлипывать всю ночь напролет, о спокойном сне придется забыть, равно как и о перспективе жениться на дочке богатого торговца зерном, на которую мельник положил глаз еще полгода назад.

Но какая девица согласится жить бок о бок с кучей беспрерывно нудящих духов? Даже необходимость сталкиваться с покойниками раз в месяц привела к тому, что свадьбу отложили на неопределенный срок, а уж привидения, появляющиеся каждую ночь… Нет, то, несомненно, был крах приземленных, но весьма страстных мечтаний мельника.

Всю следующую ночь он не спал, надеясь, что дух не явится. Это свидетельствовало бы о том, что призрак – явление временное или, хотя бы, периодическое, что могло бы несколько примирить мельника с этим соседством. Но нет – едва только ночное небо начало сереть, мельник вновь услышал горестные всхлипы, гулко разносящиеся над водой. Более того – немного погодя дух начал что-то петь, окончательно похоронив всякие надежды мельника о женитьбе, ведь на унылые рулады привидения с готовностью откликнулись все собаки Болотцев, так что спать в таких условиях не смог бы и звонарь, а люди этой профессии, как известно, чаще всего глухи точно пробка.

После третьей бессонной ночи в компании призрака, мельник не выдержал и отправился к бургомистру. Поместного мага он ненавидел уже давно и считал того виновным во всех своих бедах еще со времен второго покойника. Именно жертвы вампира теперь служили мельнику временными вехами, что доказывало, как близко к сердцу он принимал происходящее.

Бургомистр, еще более измотанный, чем мельник, вторые сутки кряду проверял и сжигал бумаги, мирно копившиеся доселе в сундуках и шкафах ратуши. Княжеский чиновник, обосновавшийся под боком, был весомой причиной для того, чтобы сжечь и само здание ратуши от греха подальше, но так как господин Кендрик Теннонт заверял, что прибыл по важному делу, не имеющему отношения к проверке деятельности бургомистра, последний надеялся, что сможет обезопасить себя малой кровью – всего лишь подделав большую часть документации. Писцы, забыв о сне и еде, строчили новые и новые отчеты, датированные задним числом, но все равно в каждом из них паникующий бургомистр находил поводы для грядущего ареста, все полнее осознавая, какое же несоразмерное количество грешков числится за его душой. В общем, ему было не до привидений, терзавших мельника, ведь в мире существуют явления и пострашнее хнычущих призраков, которые могут лишить сна, но никак не головы. Ни за какие коврижки бургомистр не хотел лишний раз напоминать чиновнику о своей скромной персоне, а так как проживал чиновник в доме поместного мага, то и требования мельника наказать нерадивого чародея встретили категорический отказ.

Мельнику было невдомек, что положение бургомистра было куда более щекотливым, нежели у него самого, поэтому, как натура прямая и непосредственная, он разъярился. Бургомистр вызвал стражу, и мельника спустили с лестницы, наказав не появляться у дверей ратуши в ближайшую неделю.

Вот тут-то бедолагу и обуяла лютая злоба, которая недолго искала, на кого бы обрушиться. Сея на своем пути разрушения и хаос, мельник ринулся к дому чародея, попутно сокрушая заборы, телеги и скамейки. Пронесшись разрушительным ураганом по Болотцам, он принес немало ущерба огородам, пиная ногами кочаны капусты и продираясь через помидорные кусты. К несчастью одного из местных жителей, за огородами простирался сенокос, где оный житель мирно складывал сено в копну, не подозревая, что его вид может вызвать у кого-либо припадок бешенства. Но, увы, мельник уже не помнил себя от злости, поэтому крестьянин отправился в ближайшую канаву, а его вилы теперь торчали в стене гостиной чародея.

-И что же он сказал на прощание? – с тоской спросила я у Теннонта.

-Сказал, что если и сегодня привидение придет скулить к мельнице, то плевать он хотел на бургомистра и законы, – с презрением ответствовал Теннонт. – Как я понял, этот мерзавец угрожал поджечь ваш дом.

-Он не угрожал, – мрачно заметила я. – Он обещал. Это большая разница.