Город Антонеску. Книга 2 - Яков Григорьевич Верховский

По секрету. Так, чтобы Тася не слышала.

Оказывается, мы не просто ехали «исчезать» на подводе со страшными больными этой нестрашной волчанкой.

Мы ехали «исчезать» под землю!

Мы ехали «исчезать» в Подземное Царство.

Там все сделано из камня, желтого, как золото, а может быть, даже из настоящего золота – папа пока еще это точно не знает.

Но знает, что там нет ни окошек, ни дверей и что темно там, как ночью.

И живут там добрые великаны, которые называются «партизаны».

А правит ими Царь – главный великан-партизан. Он, конечно, не похож на моего знакомого – славного царя Салтана. У него нет золотой короны на голове и нет рыжей бороды, как на картинке в моей книжке. Но зато у него есть ружье, и он будет нас охранять.

Поэтому мы туда в это Подземное Царство и «исчезаем».

Он очень хороший и добрый, этот главный великан-партизан, только строгий, как бабушка Александра Александровна. Все великаны его слушаются, и мы тоже должны слушаться – не баловаться и не шуметь.

Особенно не шуметь – он этого не любит.

И если мы будем хорошо себя вести, то завтра или, может быть, послезавтра, нам разрешат спуститься в Подземное Царство и мы сможем сами увидеть всех великанов и главного великана-партизана с ружьем.

Но послезавтра все как-то не наступало, и папа пока рассказывал мне, как мы будем в это Подземное Царство залезать.

Как оказалось, мы должны залезать в него… через колодец с водой!?

Я сначала удивилась и даже испугалась.

Как это мы будем залезать в колодец с водой?

Но потом подумала и вспомнила, и папа мне тоже напомнил.

«Помнишь, – сказал он, – мы с тобой до войны читали в твоих книжках, как все наши друзья и знакомые входили в разные волшебные царства?»

Ну, конечно же папа всегда говорит мне правду – мы читали, читали в книжках, что в волшебных царствах нет дверей и все залезают туда как-то по-другому.

Вот один солдат, который шел с войны… раз-два… раз-два… залезал через дупло в старом дереве, девочка Алиса падала в какую-то яму и пролезала сквозь зеркало, а Буратино со своим длинным носом залез в очаг и открыл там дверцу золотым ключиком.

Но я думаю, что спуститься в Подземное Царство через колодец – это еще интереснее. Особенно, если это Волшебный Колодец!

А наш колодец уж точно волшебный – он очень старый и даже черный, и папа говорит, что нам очень повезло, что здесь неподалеку есть этот колодец, как раз такой, как нам нужно.

Ой, как я уже хочу начинать спускаться!

Но вот наконец наступило послезавтра, и нас привели к Волшебному Колодцу. Жаль только, что я плохо его рассмотрела, потому что было темно и дяденьки-партизаны спешили домой ужинать.

Папа сел своей попкой на палку с веревкой, а дяденька-партизан, один из этих, которые спешили, посадил меня к нему на колени и хотел привязать, но папа не позволил. И правильно сделал – я не люблю привязываться.

Дяденька-партизан рассердился и говорит: «Мы рискуу-ем-мм… Если ребенок закричит, мы вас бро-ссим-мм…»

А папа ему отвечает: «Ребенок не закричит!»

И правда, зачем это я буду кричать?

Я же знаю, что главный великан-партизан этого не любит!

Тогда дяденька-партизан перегнулся через стенку колодца и сам как закричит, тихо-тихо, в самую глубину: «Май-на!»

Колодец ответил ему: «Май-на-аа! Нна-наа!», и мы стали спускаться.

Спускались мы медленно: немножко вниз и остановка, вниз и остановка.

Мы с папой молчали – я же вам уже говорила, что главный великан-партизан не любит, чтобы его гости разговаривали, и вообще тут, в колодце, очень тихо, только, кажется наш канат немного визжит: «Взы-ы… Взы-ы…»

А иногда еще что-то булькает: «Буль… Буль…»

Это, кажется, камешки отрываются от стенок и падают вниз в воду.

И я подумала: интересно, что мы будем делать, если тот дяденька-партизан, который грозился, и вправду нас бросит и мы тоже упадем?

Мне на самом деле не очень хотелось падать в эту воду, особенно потому, что она чем-то сильно пахла или, может быть, даже воняла, хотя Тася говорит, что мне «лучше не пользоваться этим словом», а то все подумают, что я невоспитанная.

Так мы спускались и спускались, а потом вдруг что-то ка-ак грохнет: «Плюх-хх!» Ой, это, кажется, моя калоша!

Она еще раньше спадала с валенка.

А теперь совсем спала и, наверное, утонула…

Я подумала, что папа рассердится, что я потеряла калошу, и закричала: «Папа! Калоша! Калоша спала! Нужно остановиться!»

Но папа не рассердился.

Он наклонился ко мне к самому уху и говорит: «Бог с ней, с калошей. Мы, кажется, уже приехали…»

И тут вдруг в нашем колодце стало светло, как днем, и я увидела возле самых папиных ног эту зеленую воду, которая пахла и даже воняла, и прямо над ней огромную дырку в стене, а в ней…

Ой, в дырке прыгали великаны!

Настоящие великаны! Большие – до самого потолка!

Я таких никогда в жизни не видела.

Великаны зацепили наш канат каким-то крючком и втянули нас в дырку.

И все они стали здороваться с папой и помогать ему отцепиться от каната и слезть с палки. Главный великан-партизан тоже был тут – я сразу его узнала, хотя он был без короны и даже без ружья, но он на меня никакого внимания не обратил.

И другие великаны тоже не обращали на меня внимания и не спрашивали, как меня зовут и зачем это я к ним в Подземное Царство спустилась через Волшебный Колодец.

Это было очень некрасиво с их стороны, и никто так в сказках не поступает.

Вот, например, гномы.

Вы знаете, что они сказали, когда увидели Белоснежку?

Они сразу спросили ее: «Девочка, как тебя зовут и как ты попала в наш домик?»

Очень обидно мне стало, и я решила сама с ними поздороваться.

Вышла на средину и закричала громко-громко изо всех сил: «Здравствуйте дяденьки великаны-партизаны!»

Закричала и испугалась. Думала, вот главный великан рассердится и велит нам с папой залезать обратно в колодец и подниматься наверх. Но он почему-то не рассердился, а рассмеялся и сказал, что я «Чудище».

Это не обидно. Это вроде, как: «Чудо-юдо, рыба кит».

А потом мы все пошли смотреть Подземное Царство.

Я, конечно, шла впереди всех, сразу же за главным великаном, который нес большущий фонарь. А за мной уже шел папа и другие великаны.

Только, скажу вам по секрету, идти мне было немножко трудно,