Тайный код китайского кунфу - Алексей Маслов

Стиль может быть эклектическим соединением различных технических элементов. И если он не пронизан духом мастера, т. е. той «истинной передачей», которую столь бережно пестовали китайские учителя, сливаясь в мистическом единении с древними первопатриархами, то стиль разваливается сразу же после смерти его создателя. Такой процесс можно назвать рождением псевдостиля, который внешне имитирует все черты «истинной передачи», но внутренней основы не имеет, и такая химера не способна передаваться из поколения в поколение, тем более транслировать еще и духовный импульс, ибо в его начале отсутствует сам «просветленный учитель». У Шу, напротив, изучая несколько стилей у носителей духовного первоимпульса ушу, сумел войти в русло той реки, которая называется «истинной передачей». Если эта передача получена, то форма, в которой она реализуется, будь то кулачное искусство, бой с копьем и мечом или каллиграфия, — не имеет большого значения. Внутреннее наполнение абсолютно целостно и самодостаточно, поэтому и считается, что либо оно передано полностью, либо не получено вообще. У Шу реализовал свое мастерство лишь к концу жизни и, может быть, лишь благодаря этому, не отваживаясь на обучение раньше того, как сам почувствовал присутствие гунфу внутри себя, сумел создать новый стиль боя с оружием, не нарушив традицию.

Различные стили владения оружием в основном концентрировались в семейных школах, и мы уже говорили о самых крупных из них, в которых обучался сам У Шу, — школах кланов Ма, Ян и Ша. К тому же он воспринял школу парных прямых мечей от Старика Из Юйяна и меча дао по линии клана Ва от Сян Юаньчи, а также «тайную традицию» «Эмэйского копья» от Чэнь Чжэньжу и Чжу Сюньдяня. Благодаря своему гению У Шу создает единую школу боя с копьем, парными прямыми и изогнутыми мечами, повторяя творческий подвиг Ци Цзигуана. Китайская традиция считает его самым крупным мастером боя с оружием эпох Мин и Цин, а она выбирает своих носителей безошибочно.

Обучение бою с копьем

«Шоуби лу» дошел до нас в различных версиях. За основу своего стиля боя с копьем У Шу взял школу клана Ма, которую преподавал Го Хуацзы. У Шу заметил, что школа копья Ши Дяня и Чжу Сюньдяня имеет единый исток, — на это не обращали внимание сотни поклонников ушу, зачарованные обилием внешних форм. Но тип передвижений и базовых уколов был одинаков. Так постепенно древние школы возвращались к своему истоку. Но У Шу не забывал наставления Сян Юаньчи — человека, передавшего ему самое удивительное мастерство: «Длинное оружие пусто без короткого, современное оружие неэффективно без древнего». И У Шу вводит в свое произведение «Объяснения искусства трезубца», «Объяснения искусства «волчьей метлы», «Объяснения искусства прямого меча», «Речитатив об искусстве парных мечей дао».

Оставил У Шу свой трактат неоконченным, считая, что до конца своих дней он так и не смог передать ту истину, которая приходит благодаря занятиям боевыми искусствами. Загадочна и дальнейшая судьба школы У Шу: ни одного человека не назвал он своим преемником, считая свои странствия на дорогах ушу неоконченными. Поистине упорству этого человека можно лишь удивляться: он находил в себе душевные силы уже в старости начинать обучение вновь и считать себя «не более чем вечным учеником». Может быть поэтому он превзошел своих учителей?

Воинский экзамен, который невозможно одолеть

Необычная ситуация сложилась с воинскими экзаменами в Минскую эпоху. Будучи подверженными общим тенденциям китайской культуры, они страшно формализовались, а из-за этого чудовищно усложнились. Обычному воину уже было не под силу пройти экзамен даже на среднюю степень, а высшие звания существовали лишь теоретически. Правда, и само прохождение таких воинских экзаменов было в большинстве случаев не обязательным, скорее, оно считалось почетным и престижным, нежели безусловным требованием для всякого воина.

Но сразу же после прихода маньчжуров в Китай ситуация резко изменилась. Цинская администрация была заинтересована в привлечении на службу действительно умелых воинов из числа китайцев, к тому же маньчжурам было прекрасно известно, что в деревнях идет активное обучение ушу, а деревенские бойцы ничуть не уступают профессионалам во владении мечом и копьем. Естественно, что в этой ситуации вновь потребовалась система всеобщих и обязательных экзаменов. По сути она ничем не отличалась от той, что существовала при династии Мин, лишь стала обязательной для всех и воспроизводила чиновничьи экзамены, проходившие по линии уезд — провинция — столица.

Был даже выдвинут лозунг: «На пути справедливости прояви свои физические навыки» («Чжэн-ту чушэн»). Система проверки оставалась по-прежнему чрезвычайно строгой и жесткой. К тому же она сделалась всеобщей. Если раньше известные генералы могли вводить воинские звания лишь в рамках своей армии, то теперь система экзаменов, а следовательно, и званий, стала единой для всех.

Воины по результатам проверки подразделялись на четыре категории. Первая ступень испытаний — «детские испытания» (дунши), экзамен проводился в пределах уезда или округа. Второй экзамен — «местные испытания» (сяньши) — проходил уже на уровне столицы провинции, а третий (хуэйши) проводился в столице империи.

Существовал и высший, «дворцовый» экзамен (дяньши). Он действительно проходил непосредственно в императорском дворце на территории Запретного города. К нему допускались лишь те, кто блестяще прошел столичные экзамены, хорошо зарекомендовал себя на императорской службе и готов получить высшее чиновничье звание «цзинъши» («продвинутый муж»).

Прошедших дворцовые экзамены можно было перечесть по пальцам, что, кстати, и делалось. Этих людей знали в Китае по именам, их приезд в город зачастую превращался в праздник, перед наиболее выдающимися воинами специальные слуги несли красные флажки, а их имена громогласно выкрикивались глашатаями на улицах. Первая тройка воинских цзиныпи (существовали еще и гражданские) именовалась «три воина» (саньцзя), первый из них получал звание «сильнейшего боевого генерала» (учжуанъюань), второй — «боевого взора» (убанъянь), третий — «боевого цветка» (ушэньхуа).

Во второй категории воинов, прошедших дворцовый экзамен, было чуть более десятка. Остальные составляли третью категорию. Экзаменационные требования на этих испытаниях были чрезвычайно строгими, нередко сам император наблюдал за ними. Имена прошедших экзамен оглашались в огромном императорском Зале Великой гармонии (Тайхэдянь), им вручались императорские грамоты, знаки отличия, а на второй день устраивался огромный ужин — «вечер боевой встречи» (ухуэйань) с грандиозными показательными выступлениями по ушу.

Посмотрим, какие испытания выносились на столичный экзамен — экзамен третьего уровня. Прежде всего, испытания были разделены на три этапа: первые два, включавшие в себя вольтижировку, стрельбу из лука и испытание силы, считались «внешними» («внешнее поле» — вайтан), а последний, включавший в себя проверку знания стратегии, — «внутренним» («внутреннее поле» — нэйтан).

На первом этапе воин должен был выпустить с коня девять стрел и тремя из них точно попасть в цель. Мишени в разные эпохи могли быть разными, например, во времена императора Цяньлуна (1736–1796) стреляли по «земляным шарикам» — небольшим цилиндрам, расставленным на земле или подвешенным на ветках, что в просторечии называлось «сбить шапку». Лишь после этого воин допускался ко второму этапу экзаменов.

Второй этап был уже сложнее и включал в себя два вида испытаний. Сначала требовалось в пешем строю попасть тремя стрелами из девяти в цель. Затем шло испытание «геройской техники» (цисюн). Когда-то раньше оно заключалось в умении вести бой голыми руками, но постепенно превратилось в простое испытание физической силы. Рукопашный бой, как ни странно, ушел из воинской практики, перекочевав в народную среду. А вот на экзаменах воины должны были вместо показа приемов продемонстрировать три упражнения на силу. Сначала требовалось натянуть жесткий лук. В то время лук по жесткости подразделялся на лук «в двенадцать сил», «в десять сил» и «в восемь сил». На экзаменах засчитывалось только натяжение лука «в двенадцать сил» и выше, что было действительно нелегко.

Затем воин брал в руки тяжелую алебарду и показывал с ней основные приемы: вращение влево-вправо с уколом, затем вращение перед собой и сзади, что считалось основным защитным действием. Экзаменационная алебарда была страшно тяжела. Так же как и лук, по своему весу она подразделялась на три категории — 40 кг, 50 кг и 60 кг. На столичных экзаменах необходимо было демонстрировать технику с самой тяжелой алебардой.

Наконец, воину предстояло поднять тяжелые каменные гантели, разделенные на три категории, — 150 кг, 125 кг и 100 кг. Гантель сначала поднимали на уровень груди, потом, опуская ее, надо было дотронуться ею до земли слева и справа от себя.