Оставьте тело вне войны - Сергей Шемякин

— Борис, как у тебя, — спросил сержант, поднявшись опять наверх.

— Ранило в ногу Попова, осколком гранаты. Убитых бандитов восемь человек. Захвачен исправный немецкий пулемёт и оружие. Убита одна лошадь. Лошадь не наша, тыловая. Остальных коней бойцы собрали, Ахметов осмотрел, ранений нет.

— Убитых грузите на лошадей и гоните к дороге. Там забросите в кузов грузовика. Раненого в медпункт, я потом посмотрю. Старшину вместе с машиной на ППД, пусть изыщет штук двадцать мешков и верёвок, чтобы на лошадей вьюки сделать. И пусть подумает, как на месте разделать лошадь на мясо, чтобы её никуда не тащить. Эти двое бандеровцев, что я сопровождал, укрылись в бункере в лесу. Схрон оружейный, есть миномёты, пулемёты и много ящиков всякого добра. Хочу попытаться всё оружие вывезти оттуда. Как ты думаешь, если у батальона появятся свои миномёты, ему хуже не станет?

— Не станет, можешь не сомневаться!

— Тогда надо работать, а то дело уже к ужину. Насчет ужина со старшиной согласуй, можем припоздниться. И еще одну машину пусть пригонят, в качестве разъездной, и оружие туда грузить будем. Старшине передай, пусть Маэстро выпустит боевой листок, где опишет подвиг бойцов не побоявшихся вступить в бой с превосходящими силами бандеровцев и одержавших победу. И пусть не скупится на слова, бойцы действительно молодцы.

На всё ушло часа два, хотя всё делали быстро. У бункера вешками обозначили проход, чтобы никто из бойцов случайно не подорвался. Бандеровцев Глеб усыпил, придавив сонные артерии. Их связали прямо в бункере, обыскали и подали наверх. Погрузили обоих на одну лошадь, и в сопровождении красноармейцев Огнева доставили к машине. Затем начали выносить содержимое бандитского схрона. Вынесли пулемёты, минометы и тридцать два ящика. Засовывали в мешки, связывали и грузили на лошадей. Комбат, по наводке Глеба приказал истыкать всю землю и стены штыком, и две захоронки нашли. В одной лежали золотые украшения, в другой, пачки советских денег. Бумаг никаких не обнаружили. Лампу керосиновую хозяйственные бойцы тоже забрали, и жестянку с оружейным маслом и керосином. Бункер закрыли, вешки с прохода сняли.

По приезду, первым делом помылись и поужинали. Старшина не подвёл, всё было горячее. На стене штаба висел Боевой листок. Была даже нарисована картинка, как боец кидает гранату во вражеского пулемётчика. И, самое удивительное, боец был очень похож на Попова. Сержант прочитал, и прослезился. Всё было написано правильно, патриотично, и очень здорово. Ремонтники поздравляли бойцов Рогова, а к раненому Попову в медпункт потянулись ходоки. Старшина сиял — это был его боец! Гимнастёрку он уже сменил, чтобы не смущать народ дыркой от шальной пули. Около Боевого листка толпился народ, не только ремонтники, на и штабные, и из комендантской роты.

Осколок от гранаты фельдшер выковырял, а сержант зашёл и подлечил Попова. Комбат приказал лежать пока в медпункте, ногу не разматывать, чтоб не было заражения.

Было уже девять вечера, когда Глеб связался с НКВД. Комбат пока писал рапорт. Через час приехал Поршнёв. Михайлов не удержался, снял со стены на улице Боевой листок, поскольку уже стемнело, и похвастался представителю НКВД:

— Вы посмотрите, товарищ капитан, какие у меня бойцы: простой конюх, а четырёх бандеровцев завалил!

Поршнев внимательно прочитал, полюбовался картинкой и с доброй улыбкой сказал:

— Бойцы у вас товарищ комбат, действительно замечательные. А боевой листок сделан просто мастерски, и рисунок и текст. Я пришлю завтра корреспондента, напишем статью в газете, и фотографию сделаем.

"Писаря штабные" зарделись от похвалы: рисунок рисовала Наталья, а текст составлял Маэстро.

— Пройдемте, товарищ капитан, рапорт я уже написал, — пригласил Михайлов капитана к себе в комнату. Он вручил ему две деревянные шкатулки, с золотом и деньгами. Капитан написал расписку об изъятии ценностей.

— Оружия много взяли из бункера? — поинтересовался Поршнёв.

— Четыре пулемёта, два миномёта и тридцать два ящика. Что в ящиках, пока не смотрели. Лежат в машине.

— А вот это надо исправить. Ящики следует сейчас осмотреть, может там не только оружие.

На удивление, но Поршнёв оказался прав. В ящике из-под патронов оказалась какая-то документация.

Для батальона тоже нашлись ну очень полезные вещи. Два ящика немецких гранат, и две снайперских винтовки с оптическими прицелами. К ним немцы расщедрились по цинку специальных патронов. Остальное было обычное, карабины, патроны, наши и немецкие, гранаты Ф-1, с десяток пистолетов разных систем. Десять ящиков мин к миномётам. Магазины и коробки с лентами для ручных пулемётов. Два пулемёта были немецкими, один польский, один русский ДП.

Поршнёв восхитился винтовкой, заглядывал в прицел, прикладывал к щеке, гладил её по отполированному ложу.

— Подари ты ему винтовку, Боря! Видишь, из рук не выпускает. У нас в запасе ещё прицел на трёхлинейку есть. Поставим, да пристреляем! Для хорошего человека не жалко! — подсказал Глеб комбату.

— Я вижу вам, товарищ капитан винтовка понравилась.

— Да, давно такую хотел иметь, но всё не попадалась. Я же на окружных соревнованиях первые места брал, — сказал Поршнёв.

— В таком случае, забирайте её, товарищ капитан. Хорошему стрелку хорошее оружие просто необходимо!

— Спасибо, комбат. Подарок очень ценный!

— Довольный капитан, сразу поставил находку в кабину грузовика. Два автоматчика закинули в кузов пленных и цинк патронов. Поршнёв забрал рапорт, документы, ценности и уехал.

Бойцы разгрузили машину. Все уже устали. День был тяжёлым. Хорошо, пока зачищали бункер от оружия, Лукьяненко дал команду поставить обратно палатки. Старшина после ужина заставил навести в них порядок и вытряхнуть пыль со спальных мест.

— Борис, сегодня на вечернем построении ты людей не поощряй, лучше завтра с утра, когда все отдохнут. А вот народ опроси, может кто-то на пятидесяти миллиметровом миномёте работал. Надо расчёт назначить. Склад Рябинина можно миномётом прикрыть. Да и вообще с Роговым и Огневым посоветуйся, как их лучше использовать, возможно, с машины. Часовых проинструктируй, что возможно нападение бандеровцев. Эти наверняка в город пробирались, да на наших наткнулись.

Я сейчас улетаю, ты остаёшься один. Будь внимательным и себя береги!

— Хорошо, Глеб, я всё понял!

Глава 9

Ткачёв связался с командующим.

— Хранитель, я отправил на артиллерийский командный пункт начальника штаба армии, комбрига Иванова. Действуйте через него. Боем будет руководить начальник артиллерии генерал Фёдоров. Он старый опытный артиллерист. Подписка с него взята, в курс дела он введён. Желаю удачи, — сказал Музыченко.