Миллион миров - Антон Александрович Карелин

его выродка. Так Трайбер с папашей стали врагами и отщепенцами для всех. На них охотились воины обоих племён — хотя они чаще сражались друг с другом, и это помогало беглецам уйти.

Тело Буль-Буля охотно иллюстрировало всё, о чём он рассказывал, барельефами сочных желейных фигур.

— Прошёл год скитаний, и братья матери выследили беглецов. Они пришли, чтобы вернуть своей сестре честь: убить бывшего маарши вместе с сыном-выродком. Но отец дрался яростно и забрал врагов с собой. За год он научил сына всему, что успел — и маленький Трайбер убил одного из воинов. Но тот отсёк ему половину хвоста и часть ступни.

Мелкарианец изобразил худого израненного Трайбера с острой подростковой мордой, угловатого и хрупкого по сравнению с громадами взрослых бойцов. Глядя на это и слушая трагическую историю Хвыща Шыща, было невозможно не проникнуться к нему сочувствием. Ну хотя бы чуть-чуть.

— Искалеченный, мальчишка сбежал в сердце Дышащих болот и как-то там выжил. А спустя шесть оборотов вернулся и вырезал оба племени. Всех и каждого, кто в них был, — Буль-Буль поднатужился и превратился в подробный скульптурный монумент, батальную композицию жестокой резни. — Последней он убил свою мать.

— Вот сволочь!! — завопила грубля, раздувшись до предела, как будто сейчас лопнет. — Даже свою грёбаную мамочку!

— Она научила его, что сила превыше всего, — пророкотал жер с явным пиететом к данному постулату. — Трайбер выжил, вырос и показал ей настоящую силу.

— Превыше всего племя, Крушила, — булькнул мелкарианец. — Племя превыше всего.

— Но он же вырезал оба племени, всех до единого!

— Потому что его настоящим и единственным племенем был отец. А оба этих рода отказались от Трайбера, охотились на него. Он уничтожил врагов, чтобы его маленькое одиночное племя смогло выжить. А затем все ящерны сошлись на Большой Гарал и предали Трайбера отлучению от живых. Для него не осталось места на родной земле, поэтому он улетел на просторы космоса, и постепенно поднялся там во весь рост. Он показал, насколько опасным может быть воин без племени. Он создал себе целую армию, и от имени Меценатов и Трайбера тряслись поджилки и лопались пузырьки у обитателей тысячи миров.

Буль-Буль схватился желейными руками за щеки и изобразил примитивно слепленное лицо невнятной расы, объятое ужасом в крике. Очень похоже на забытую картину с Земли.

— Не думала, что это возможно, но теперь я хочу его ещё сильнее, — отрезала Бекки.

Рассказ мелкарианца произвёл впечатление на всех, даже Ана опустила глаза. Взгляды слушавших поневоле возвращались к громадному репликанту, ведь он был в немалой степени тем самым воином без племени с трагической судьбой. Но громадный ящерн оставался неподвижным и молчаливым.

Зато голос подал хисс, привлекший к себе внимание шипящим и хрипящим стаккато:

— Хсс’щщщпш! Фышшш! Ццы!

Он стоял у одной из тележек, в которой виднелся контейнер с сияющим алым символом корпорации «Вечная война».

— Что там? — удивилась Джо-Джо. — Сканер показывает оружие.

— А, знаю! — встрепенулся мелкарианец, который изучил бухгалтерские логи. — Они заказали нуль-доставку фазовых мечей для Трайбера и защитных полей для себя.

— Ещё и вишенка на мой подарок, экипировка! — поразилась Джо-Джо. — Капитанчик, право, не стоило. Но мне приятно.

— Нейро-синхронизация успешно завершена, — раздался безмятежный голос сервисного ИИ капсулы.

Трайбер шевельнулся и повернул голову к атаманше. Теперь его зрачки смотрели только на титановую сестрёнку, и в них впервые отразилось что-то кроме злобы: спокойное внимательное ожидание.

— О, я могу видеть его глазами, — вырвалось у Джо-Джо. — Какие вы все маленькие!..

На сестрёнку нахлынула эйфория, она чувствовала связь с тем, кто много лет был её мечтой.

— Возьми своё оружие, беспощадный зверь.

Ящерн бесшумно и плавно двинулся к контейнеру, в три громадных шага пересёк расстояние, отделявшее его от тележки, чётким движением вскрыл посылку, погрузил туда руки и, помедлив, поднял два меча. Их бледные лезвия мигнули, появившись в воздухе, и тут же растаяли. Гигант ожидающе смотрел на атаманшу.

— Что, капитанчик, чувствуешь, как уходят последние секунды ваших жизней? — негромко спросила Джо-Джо, дыхание которой стало неровным от предвкушения. — Ты думал ловко схитрить и отвести пытки от своих спутников, вызвать огонь на себя. В данном случае лёд. Но у меня появилось время подумать и стало ясно, что ты просто манипулятор, внимательный к мелочам. Хитрый мешок с костями.

Она скривилась.

— Ты ничего не знаешь про древние артефакты, и уж, конечно, не имеешь отношения к падению Трайбера. Но раз ты так хочешь примазаться к славе вождя, мы не против. Ты купил элитного бойца, чтобы сражаться с нами; будет справедливо, если мой Трайбер вас и прикончит.

— Ни хрена! — возмущённо завопила грубля. — Пушистика отдайте мне! Я его дегидрирую большой кровавицей, а из его крови сделаю вкусные снэки!

— А мне девчонку, — потребовал жер. — Я с удовольствием наткну её на свой иглер. У меня ещё нет в коллекции человеков.

— Ну а я совершенно не прочь вобрать их предводителя внутрь своего прекрасного тела и вскипятить его заживо в кислоте, — мило улыбнулся мелкарианец. — Вы все сможете посмотреть, как смешно он барахтается и корчится, пока я его разъедаю.

— Ладно, — Джо-Джо раздражённо дёрнула углом рта. — Но мы должны испытать Беспощадного зверя.

— А пускай он поймает и убьёт чёртову птицу! — рявкнул жер.

— Точно, — кивнула атаманша. — Я думала её продать, но зачем тратить время на мелочи, когда мы сорвали куш почти в десяток миллионов? Сегодня у нас праздник! Да будет так, моя стая. Крушила, хватай девчонку и протыкай её чем хочешь!

Титановая змея потекла, шелестя сегментами, и Ану понесло в ожидающие руки жера. Бывшая принцесса изогнулась, безнадёжно пытаясь вырваться, но лента лишь сильнее стиснула горло, впилась в руки и ноги. Киборгиня обернулась к Одиссею, её укрытые фильтрами глаза сияли торжествующим отсветом энергии, перекатывающейся по внутренним контурам.

— Ну что, капитанчик, ещё не хочешь просить сестрёнку о пощаде? Может, сестрёнка сжалится, если ты будешь как следует умолять?

— Хочу, — выдохнул Фокс. — Отгородившись от страданий и потерь, ты отгораживаешься от самой жизни. Невозможно стать счастливым, отказавшись испытывать боль.

— Что? — поразилась атаманша. — Ты двинулся от страха, человечек?

— Не убивай их.

— И всё? Ты думаешь, такого жалкого…