Миллион миров - Антон Александрович Карелин

с игрушками. И если Фокс поведёт себя неправильно, игры начнут с Аны и Фазиля, потому что это причинит ему дополнительную боль. Одиссей был готов на что угодно, чтобы не дать им тронуть Ану.

— Я пойду, — тихо сказала девушка, впервые поднимая глаза. — У меня лучшие прошивки и выносливость, регенерация и гораздо ниже болевой порог.

— Нет.

— Сейчас не до геройства, пойми, ты не улучшенный! — отчаянно зашептала Ана, — И Фазиль не выдержит, а у меня высокая адаптивность, я смогу. Смогу.

Её напряжённо сжатые кулаки и выгнутые локти выдавали страх — принцесса никогда не сталкивалась с унижением и рабством. Но волосы пылали ярко-красным цветом уверенности и гнева: она была готова защищать их с Фазилем.

— Нет, — глухо сказал Одиссей. — Я знаю, что делаю. Не мешай.

— Буль-Буль, заценишь супчик по-крабитянски? — спросила Джо-Джо, хозяйничая на полках, ломящихся от ярких товаров. — С духариками.

— Конечно, когда я отказывался? — мелкарианец выпустил ложноножку, поймал летящую вакуумную банку, и по его желейному телу прошлась волна предвкушения.

— О, наш сок, с мякотью! — рявкнул жер, получив свою долю угощений. Пробил упаковку ножом и выхлюпал содержимое в два глотка. Оглушительно заревел боевой клич. — Смерть врагам!

— Кэп, ты чё, охамела? — предъявила грубля в звенящей тишине, наступившей после крика. — Им дала, а мне чего?!

— Кварковика в вакуумном соусе.

— Хм. Глянь, какой у неё срок годности?

— Шестьдесят лет.

— Ну давай. Э, так она просроченная! Отравить меня хочешь, падла?!

— Не. Без тебя скучно. Лови порошковую сыпь, как раз для твоего кожно-мембранного питания.

— Ну давай, стерва! Спасибо, мать твою!

Пираты хрустели пакетиками, звенели посудой, клацали банками и пшикали вакуумными упаковками долгосрочных продуктов. В «Королевстве Фокса» образовался импровизированный пир на весь мир.

— А тут неплохо, — рыгнул жер, проглотив четыре бисквита по-хашпурски (с огненным перцем). — Богатеи жрут всё, что хотят. Не то, что мы на сплошной перегонке.

— А теперь это всё нашенское! — радостно булькнул мелкарианец. — Всегда хотел заграбастать охапочку добра в магазине, но чтобы вынести сразу все товары, о таком даже не мечтал.

— За нашу стаю!

Кулак Джо-Джо металлически клацнул и сложился в титановый кружбан. Она разбила бутылку с игристым шахмирским вином прямо о его край, вылила и отхлебнула, не обращая внимания на осколки. Для синтетик-горла с техно-фильтрами стекляшки не проблема.

— За атаманшу! — хором отозвались пираты, поднимая каждый своё.

— А вот и Щирс.

Инсектоид ввалился на склад номер три, таща за собой целую вакуумную полётку, которая скользила на воздушной подушке. Он раскрыл контейнер и достал оттуда тёмно-синий стеклянный шар, похожий на старые гадательные игрушки с праматери-Земли.

— Я первая! — крикнула грубля. — А ну дай мне, гнида, а то пожалеешь!

Щирс подобострастно согнулся перед ней, протягивая игрушку, грубля ухватила шар сразу пятью шипами и энергично потрясла. Из клубящейся синей туманности выплыло яркое созвездие в виде двойного зубчатого ковша.

— Большая Кроведица, выкусите, уроды! — в восторге завопила грубля. — Я вытянула рарную пытку! Я грёбаный молодец! Давайте мне задохлика!

Одиссей понял, что должен привлечь внимание, прямо сейчас.

— Знаете, что за боец к нам прибудет? — громко спросил он.

— А какая разница, это ж клон, — булькнул мелкарианец. — Они все на одно лицо.

— Для тебя все твёрдые на одно лицо, жижик, — хохотнул жер.

— Конечно, вы же всегда одинаковые. Даже ряху не поменять, что за жизнь?!

Он выпучил желеобразное тело, изобразив морду соратника, только в несколько раз больше и с бантиком. Ну и в районе, где у гуманоидов задница. Жер напрягся, но затем хмыкнул:

— Ух, как надулся, аж пузыри пошли. Не кипятись, мокрый, горлышко пересохнет.

— Я тебе в ухо ложноножку вставлю и проверну, — сладко пообещал Буль-Буль. — Тогда посмотрим, как ты заскулишь.

— Трайбер, — резко прервал их Фокс.

В зале воцарилась гробовая тишина.

Сервоприводы титановой сестрёнки взвизгнули, когда она рывком поднялась и развернулась, свалив стол и посшибав все продукты, что там громоздились.

— Эй, это был наш грёбаный обед, — тихонько выругалась грубля, но совсем вполголоса.

— Что ты сказал? — жадно спросила титановая сестрёнка, выдвигаясь вперёд. Её руки инстинктивно раскрылись, обнажая бластеры в боевой готовности. — Трайбер? Бывший вождь Меценатов? Тот самый?

— Тот самый.

Большая женщина не привыкла скрывать свои чувства, и сейчас её охватили сразу шок, ненависть, страх и восторг.

— Ты говоришь, что через двадцать минут сюда прибудет репликант Трайбера? И после настройки он будет преданно служить мне?

— Да.

— Я получу Трайбера? Беспощадного зверя? — она не могла поверить.

— Есть только один вождь Меценатов, — ответил Фокс.

— Только самих Меценатов нет! — рыкнул жер. — Мы под ними ходили, вольготно жили, все нас боялись! Да верхушка взяла и перебила друг друга. Ну, Трайбер перебил всех остальных. Говорят, потому что Нюхач сдал их корпоратам, и те явились брать штурмом гнездо.

— А другие судачили о предательстве иного рода, — сладко протянул Буль-Буль. — Любовном.

— Какая к чёрту любовь, они передрались из-за реликта! — зло рявкнула Джо-Джо. — Вождь никого не любил. Он Беспощадный зверь, такие не любят.

— Кипятишься, — понимающе сказал Буль-Буль. — Мы в курсе, почему. Все знали, что у тебя слабость к Трайберу.

— Ещё бы, он единственный, кто больше сестрёнки, — фыркнул жер. — Ты его видел? Вон кто настоящий мужик, а не слизняк, как ты.

Жер, и сам немаленький, широко развёл ручищами, показывая, насколько крупнее и мощнее истинный вождь.

— Теперь ясно, откуда восемь миллионов за переброс, — булькнул мелкарианец. — С его-то габаритами…

— Да пошёл он! — взорвалась грубля, в ярости разбив свою тарелку о пол. — Пошли вы все, уроды, трусы, подлизы! Вы все стелились перед Трайбером, а я всегда ненавидела ублюдка! Какое счастье, что он сгинул. Да, приходится больше мыкаться, зато мы теперь делаем, что хотим!

— А представь, Цила, — негромко сказала Джо-Джо, — что сейчас он появится, прямо здесь…

— Аааааа! — завизжала грубля. — Не хочуууу!

— …И ты плюнешь ему в морду.

— О, хочу. Очень хочу.

— Пнуть его, рассмеяться ему в глаза, а он будет стоять и молчать, — возбуждённо забулькал мелкарианец. —