Серебряная рука - Стивен Рэй Лоухед

обнаружил, что объясняю ему загадку, никак не дававшуюся мне. Я не знал, насколько он сможет понять мои слова, но меня это совершенно не волновало. Мне просто нужен был слушатель.

— Когда лорд Нудд сбежал из тюрьмы подземного мира, куда он направился? — спросил я скорее сам себя. — Когда принц Уфферна и повелитель коранидов отправился грабить этот мир, куда он нанес удар прежде всего?

Неттлс не отвечал, поэтому я сам ответил на вопрос:

— Он пришел в Сихарт — главную цитадель Истинного Короля Придейна.

— Вот именно — Придейн, — сказал Неттлс.

Я подивился, как быстро работает его ум. Ведь пока я говорил, ему приходилось подбирать нужные слова. Поэтому дальше я высказывал свои мысли вслух помедленнее, чтобы он мог уловить суть.

— Придейн первым ощутил на себе гнев Нудда, — продолжал я, — но только после того, они сумели выманить короля из крепости. Обманом. Именно на Придейн нацелилась орда демонов, но только после того, как король ушел. Естественный вопрос: кого преследовал Нудд в своей ледяной ненависти? Кто выдержал самые жестокие удары Древнего Врага Альбиона? Тут и думать нечего. Мелдрон Маур. Повелитель Вечной Ночи выбрал Великого Золотого Короля, способного противостоять натиску его ненависти. Именно Мелдрон Маур, король Придейна, лорд ллвидди, выдержал первую безжалостную атаку Врага.

«Да, — подумал я затем, — король Придейна выдержал натиск — и более того: сумел победить».

— Нет, так не пойдет, — сказал я Неттлсу, шедшему рядом со мной и с любопытством слушавшему мои рассуждения. — Еще раньше, до падения Придейна, до того, как Нудд и кораниды выбрались наружу, был еще Цитраул.

— Цитраул, — тихо повторил Неттлз. — Hen Gelyn.

— Да, — кивнул я. — Древний враг. И кого же первым стремился уничтожить Зверь Преисподней? Оллатира, Главного Барда Альбиона… Оллатир.

— Пандервидд Оллатир, — как будто размышлял вместен со мной Неттлс.

— Главный Бард Оллатир, да — именно он владел Суверенитетом Придейна! Один Оллатир знал, где обитает Фантарх!

И снова передо мной предстала триада: лорд, королевство и бард. Но ведь были же и другие лорды, другие королевства, другие барды, их было много. Почему эти трое?

— Вот в чем тайна, друг мой, — пробормотал я вслух. — Почему эти трое?

Я некоторое время размышлял над этим, и вдруг до меня дошло: я уже знаю ответ — Песнь Альбиона. Я начал рассказывать Неттлсу о Фантархе, и это помогло мне успокоиться.

— Так вот почему именно эти трое! Потому что только на них опиралась Песнь Альбиона!

— Canaid Alba, — тихо сказал Неттлс.

Я снова остановился. Как маленький пришелец понял, о чем я говорю?

— Именно Песнь Альбиона хотели уничтожить Воинства Тьмы. Пока она оставалась в мире, они не могли победить. Вот почему они разорили Придейн. Вот почему они напали на Истинного Короля в его королевстве — напали на сам Суверенитет.

— Aird Righ? — сказал Неттлс.

Он немножко перепутал слова.

— Нет, не Верховный король, — поправил я его. — Я говорю об Истинном Короле.

— Aird Righ! — сказал он опять, уже более настойчиво.

И тут я подумал, понимает ли он то, что говорит?

— Подожди, — сказал я. — Дай подумать.

Суверенитет… Истинный Король… кто еще мог поддержать Песнь, кроме Истинного Короля? И может ли этот король быть Верховным королем? Но как это может быть, чтобы Мелдрон Маур будучи Верховным королем, не знал об этом? Невозможно. Нет, это никак невозможно!

Неттлс молчал; я чувствовал на себе его напряженный, настойчивый взгляд. Что он знал?

— Нет, нет, не Aird Righ, — повторил я и пошел было дальше, но тут же остановился. Возможно, речь идет вовсе не о Мелдроне Мауре, который не знал о том, что обладает саном Верховного короля. Возможно, это я дурак! У Мелдрона Маура и Оллатира, возможно, были веские причины скрывать важнейшее знание, поскольку именно они прятали Фантарха глубоко в горной крепости Финдаргада, чтобы защитить Песнь.

Осознание поразило меня, как удар кулака. Я даже покачнулся. Неттлс хотел поддержать меня. Слепой! Если бы только слепой! Хуже то, что я тупой!

— Придейн, Мелдрон Маур, Оллатир, — медленно произнес я, чтобы Неттлс мог следить за моими словами, — в этих троих заключена сущность Альбиона. И вот теперь эти три нити соединились в одном человеке: Ллев!

Я почувствовал, как мое сердце забилось быстрее, как у охотника, увидевшего добычу.

— Ллев — это центр всего, — сказал я. — Ллев — это уже произнесенное слово. Ллев — гора, возвышающаяся среди нас.

— Ллев, — сказал Неттлз.

— Да, мой хитрый друг, конечно, — Ллев. — Я снова пошел; Неттлс пытался не отставать от меня. — Ллев обладает авеном Пандервидда, потому что он был с Оллатиром, когда тот умер, и Главный Бард последним вдохом отдал свой авен Лью. Лью владеет суверенитетом Мелдрона Маура, потому что я теперь Главный Бард Альбиона, и это я передал ему королевскую власть. Лью проник в священное место Придейна; он был в самом Сердце Альбиона и дважды защитил священную колонну Придейна на Белой Скале — больше того, она теперь помечена его кровью!

Мой разум мчался по этому пути, как копье, летящее в цель. В Лью сошлись воедино три нити; это Лью узел Раздора. Он — сосуд, хранящий сущность Альбиона. Но его рука… Он не мог принять королевскую власть. И в этом суть загадки.

Король и не король, бард и не бард, Лью правил (отказывался править) народом, собранием отдельных кланов, образующих королевство, которое вообще не было королевством. Вот парадокс! Если в этом и есть какой-то смысл, то для меня он непостижим.

Но теперь, благодаря невинной ошибке Неттлса, во мне родилась новая поразительная мысль: король Придейна действительно мог стать Верховным королем Альбиона. Я пока не понимал сути этого парадокса, мне предстоит серьезно подумать об этом.

Я отправил Неттлса досыпать, а сам стал думать об открывшейся мне загадке. Я бродил по долине, как беспокойный зверь. Ноги сами собой выбрали тропинку, ведущую к мертвому озеру. Я подошел к самой кромке воды. Вонь отталкивала, но я заставил себя идти дальше по берегу. Однако далеко не ушел. Кто-то еще спустился к воде и обеспокоенно окликнул меня:

— Кто здесь? А, Тегид… — голос прервали рыдания.

— Гэвин?

Я двинулся на