Рядовая темная лошадка - Самат Айдосович Сейтимбетов

— Да, - кивнул Лошадкин.

— Побег, - произнес Трорг, словно пробовал на вкус.

— Я уже собирался бежать со "Стрелы", но медлил, все хотел провернуть пару планов, Дионара отвлекала, но это не оправдание, конечно. Именно в память о том, я говорю, нужно бежать. Не думать, плюнуть на все планы, карьеру, права, контракты и прочее, просто бежать, - заговорил Лошадкин, объясняя сам себе. - Не просто прыгнуть в авиетку или нацепить пояс, немного подготовиться, конечно. Подломить системы вокруг, поставить пару закладок, выбить себе корабль, чтобы потом не успели догнать. Едва представился момент, взять и бежать, лететь прочь и по домам.

Тишина повисла вокруг, живые обдумывали слова Михаила.

— Поэтому ты не пригласил вольников, кроме Буль-Дыня, командир? - спросил Трорг.

На правах старого соратника, так сказать.

— Да, - слегка соврал Лошадкин. - Им есть что терять и есть, к чему стремиться. Они хотят избавиться от проблем в прошлом, прикрыться Закрастой, но нас, тех, кого продали, как бессловесных рабов.

Он замолчал, подавившись словами и возмущением. Вдохнул и выдохнул несколько раз, заговорил снова.

— Нам нечего терять и нечего ждать. Понимаю, это словно предательство того, ради чего мы выживали и кричали "Хлоя!", кидаясь на ысынгунов. Но планирование может нас подвести, это может оказаться ловушка Закрасты, и мы все просто сгинем зазря. Или нет, не знаю, я не способен предвидеть будущее.

— Будь нас больше, - запищала Аласкопея, - то можно было бы разбиться на три группы. Первые бегут, вторые в это время взрывают, прикрывая бегство, а третьи остаются и доносят о первых и вторых, но с легким опозданием, якобы не успели. Делают карьеру, получают гражданство и прощение.

Михаил медленно зааплодировал.

— Так у нас выражают одобрение, - пояснил он.

— Командир, а как же спасение наших братьев и сестер?

— Да, - вздохнул Михаил, - я и говорю, словно позвал за собой, а сам собрался удрать. Но поймите, вы сами стали мне, как братья и сестры, и сколько поляжет в этой борьбе, которая продлится... сколько? Я не знаю. Никто не знает. Я пробудил в вас жажду мести, чтобы не погибли на первом же вылете, но предлагать вам посвятить всю жизнь борьбе против Закрасты? Нет, я и сам рвусь домой, не был там уже... долго. Возможно, наше возвращение домой и информационная волна о рабстве и действиях Закрасты окажут большее влияние, чем взрывы здесь.

Михаил произнес и понял, что и сам не верит. Разве не знали вокруг о рабстве и торговле живыми? Знали, но с негласного разрешения Сильных все это жило, существовало, и процветало на окраинах. Или даже не на окраинах, если посмотреть на статус Закрасты.

А Дитран? Что там творили Аупо в своих экспериментах?

Гнетущая тишина опять повисла над живыми, каждый размышлял сосредоточенно, пытаясь выбрать путь.

— А чего это вы тут такие сморщенные сидите? - клацнула клювом появившаяся Цака. - Мы победили!

— Мы выжили! - провозгласил Бантрод.

— Мы стали сильнее! - добавила Карраха.

— Закраста будет жить, а значит, давайте праздновать жизнь! - Мидона Туст.

Цегах просто улыбался и пылал молчаливым пафосом.

— Давайте, - согласился Лошадкин. - Никаких планов, только жизнь!

— Жизнь! - поддержали его возгласами, словно чокались бокалами.

Глава 36

— Бойцы! Сыны и дочери Закрасты! - гремел голос выступающего.

Повторяя движения генерала и многократно усиливая голос, двигалась десятиметровая голограмма. Михаил стоял и позевывал, понимал, что все это делается для пропагандистского эффекта, но не мог избавиться от ощущения, что их всех наебывают. Всех, это его и прочее мясо, включая вольников.

Зачем Закрасте такая масштабная профанация, мозг не сообщал.

— Я понимаю, что вы понесли потери и что не хватает всего, но послушайте меня! Флот, гнавший Рой ысынгунов и разбивший его, сам пострадал и оказался обессилен! Ысынгуны высадились на четвертой планете соседней системы Забраш, и бесчинствуют там! Силы самообороны и военные бьются, но не справляются! Только мы можем помочь им и успеть туда, до того, как ысынгуны сожрут миллионы, размножатся и смогут улететь! Это опасная миссия и по всем уставам и правилам, я не могу послать вас в бой сейчас!

— Неплохо живут, - хмыкнула Карраха в ухо Михаилу. - Не может в бой послать, а?

— Почему нам об этом не говорили? - проворчал Бантрод, с другой стороны.

— Потому что это для закрастян права, а мы полетим в любом случае, нашего согласия никто не спросит, вот увидишь, - ответил ему Михаил.

Цегах бросил взгляд в сторону Лошадкина, но тут же отвел.

— Добровольцы! Кто готов рискнуть собой ради Закрасты, пошлите сигнал!

Михаил не стал посылать сигнал, но ему, как и всем другим, не пришло предложения. А вот Цегаху пришло и огромный закрастянин оглянулся на Лошадкина, словно извинялся.

— Это неправильно! - заявил Цегах. - Я шел в другую армию!

— Не дошел и убил, - подколола его Мидона.

Она тоже отправляла какие-то сигналы, но Михаил придержал манопу. Вчерашний разговор никуда не делся и следовало ловить шансы. Даже посреди