Опыт переложения на русский язык священных книг Ветхого Завета проф. П. А. Юнгерова (с греческого текста LXX) - Сборник

Ис.22:23. И поставлю его князем на верном месте, и будет он седалищем[2505] славы для дома отца своего.

Ис.22:24. И будут надеяться на него все славные в дому отца его, от малого до большого, и будут уповать[2506] на него.

Ис.22:25. В тот день, так говорит Господь Саваоф, подвигнется человек, стоящий твердо на месте верном, и будет снят, падет и погибнет слава, которою он пользовался, потому что Господь сказал[2507].

Книга пророка Иеремии

Введение

Предлагаемый перевод книг пророка Иеремии и Плача есть продолжение напечатанного вполне аналогичного перевода книг Притчей (Каз. 1908 г.) и Исаии (Каз. 1909 г.) и составлен по тому же плану и типу, как и предшествующия ему аналогичныя работы. В основу перевода положен нами, как и в вышеупомянутых священных книгах, греческий текст в издании Фильда, составленном по александрийскому кодексу[2508]. Этот греческий текст мы нередко сносили и сличали с другими критическими изданиями текста LXX и находящимися в них вариантами[2509] и с факсимильными изданиями александрийского[2510] и синайского[2511] кодексов. Но в начале же своей переводной и текстуальной работы по книге пр. Иеремии, в отличие от ранее переведенных нами священных книг, мы встретились с новым элементом в составе славянского перевода: вульгатой и латинским текстом. Из истории славянского перевода[2512] известно, что при первом еще собрании Библии в славянском переводе, при митр. Геннадие, не найдено было в списках славянского перевода значительной части книги пр. Иеремии (1 — 25 и 45–51 глл.). Недостававшие отделы были переведены с вульгаты. В Острожском издании книга Иеремии оставлена почти без изменений по Геннадиевскому списку и поправлена немного по вульгате же. Елизаветинские справщики старались приблизить славянский перевод книги Иеремии к греческому тексту LXX, но не могли достигнуть этой близости в той степени, в какой мы находили в книгах Притчей и Исаии. И нынешний славянский перевод книги Иеремии очень близок к вульгате во всех отношениях. Так, расположение глав, особенно во второй части книги (с 26–51), сделано по вульгате и еврейскому тексту и отлично от текста LXX. Расположение стихов во многих главах также сделано согласно с вульгатой и еврейским текстом и отлично от текста LXX. И в переводе самого текста книги Иеремии заметна подобная же близость. Трудно перечислить, сколько слов и выражений в славянском переводе соответствуют вульгате и уклоняются от греческого текста, сколько существует дополнений и пояснений, сделанных по вульгате и не имеющих соответствия себе в греческом тексте и его многочисленных вариантах. Много подобных сближений нами в подстрочных примечаниях отмечено, но далеко не ручаемся, чтобы не меньшее число их нами не досмотрено, а маловажныя часто и намеренно опущены. В виду этой особенности славянского перевода кн. Иеремии, мы принуждены были внимательно сносить славянский перевод, после греческого текста, с латинским текстом вульгаты, какой мы нашли у Вигуру в вышеупомянутой Полиглотте. Так как обычно всегда в этом издании мы находили нужныя параллели славянскому переводу, то им почти и ограничивались. А теперь можем лишь сказать, что славянский перевод в книге Иеремии не может быть признан «копией» греческого текста, хотя еще менее он может быть признан копией вульгаты. Но из этих двух оригиналов: греческого текста и вульгаты, изъясняется происхождение всего перевода. Очень немного в нем остается, по нашему изследованию, слов, которыя не имеют себе параллелей в греческом и латинском тексте. Нередко, по свойству славянского языка, переводчики принуждены были прибегать к дополнениям и пояснениям для ясности речи. Может быть некоторыя дополнения оставались «издревле», от Геннадиевской и Острожской Библии, и их жаль было выкидывать Елизаветинским справщикам. Но большинство, нужно заметить, подобных дополнений оскоблено в нынешних печатных славянских Библиях, хотя, нужно оговориться, что с одной стороны, не все дополнения оскоблены (5, 19. 10, 19. 11, 14. 26, 18 и др.), а с другой, — некоторыя слова оскоблены напрасно, лишь по отсутствию их в text. recept. и печатных изданиях греч. Библии (напр. 4, 20. 5, 15. 19, 14. 20, 23. 49, 10).

Книга Плач не имеет такой близости к вульгате. И в первых изданиях славянской Библии: Геннадиевском, Острожском и Московском, и в последнем — Елизаветинском, эта книга была составлена и поправлена по греческому тексту. А потому и мы нашли очень немного в тексте этой книги параллелей вульгате, а больше разным спискам греческого текста[2514]. Отсылая интересующихся читателей, по этому вопросу, к специальной монографии г. Благовещенского[2515] о книге Плач, где детально обозрено отношение чуть не каждого слова и выражения ея к греческому оригиналу, можем лишь сказать, что славянский перевод этой книги есть копия греческого текста, и мы относительно славянского перевода этой книги возвращаемся к высказанным мнениям о тексте Притчей и Исаии.

Но за выше замеченное отступление в книге Иеремии от копиизма греческому тексту не приходится строго винить славянских переводчиков и справщиков, так как и греческий текст книги пр. Иеремии издавна подвергался критике и вызывал нередко суровые приговоры у христианских ученых. Так, еще Ориген жаловался на неисправность греческого текста книги Иеремии, находил в нем много пропусков, дополнений и перестановок (Евсевий. Церк. Ист. VI, 16). Много недостатков в том же тексте находил Иероним и замечал, что он «становится в недоумение и непонимаетъ», как известное чтение могло попасть в греческий текст и что оно значит (напр. Иер. 19:6. 21, 15. 31, 22. и др.), некоторые отделы «LXX-ю затемнены, непоняты или опущены» (напр. 31, 22). По свидетельству Иеронима, многого не доставало у LXX и позднее внесено из Θеодотиона, гекзапл Оригена и т. п. (10, 6 — 10. 11, 7–8. 15, 10. 25, 14. 30, 10–11). И новые ученые видели немало недостатков в этом тексте, особенно по сравнению с еврейским текстом, и составили немалое количество специальных обширных монографий по этому вопросу, нашедших отзвук и в русской литературе[2516]. Не говоря о множестве мелких и незначительных уклонений текста LXX от еврейского, всех ученых занимает вопрос о расположении многих глав, отличном у LXX от еврейского текста. Много и других отличий побуждало их предполагать две редакции этой книги. Кроме того, множество разностей в тексте в списках перевода LXX ясно для всех. Они произошли, вероятно, из стремления поправить греческий текст и сблизить его с еврейским текстом, вульгатой, и т. д. Критическия издания греческого текста книги Иеремии наполнены обширными подстрочными пополнениями в разных рукописях, напр., в гл. 29, 14–20. 33, 14–26. 25; 44–47. 39, 4 — 13. 51, 44–49 и мн. др. В нашем переводе будет указано много пропусков, то стихов, одного или нескольких, то выражений, в разных греч. списках. Но, конечно, мы указывали далеко не все, можно многократно подобныя цитаты увеличить. Стоит лишь на две-три минуты взглянуть в подстрочныя примечания у Гольмеза и Свита, чтобы убедиться в нашем предположении.

Все эти, принимаемые современной библейской наукой, факты освобождают наших славянских переводчиков и справщиков от придирчивой научной критики. Сблизив, во всех отношениях, славянский текст чрез вульгату с еврейским текстом, они сделали его довольно исправным в текстуальном отношении, а кроме того удобным для ученых сличений, цитат, справок и научного употребления и его потребностей. Без подобного сближения, принятого и у некоторых современных западных издателей греческого текста, напр. у Фильда, Вигуру и др., очень затруднительно было бы и сличение, и изучение, и цитации слав. перевода. С появлением русского синодального перевода, составленного с евр. текста, поступок слав. переводчиков и справщиков еще более заслужил одобрения, так как в русском переводе, или довелось бы делать перестановки, в соответствие слав. переводу и в отличие от евр. текста, и сопровождать всюду соответственными оговорками, или отступать от славянского, и опять делать соотв. оговорки и затруднять параллельное пользование слав. и рус. переводами. Теперь все это избегнуто.

Греческий текст книги Плач не имеет такого множества вариантов и уклонений, как в книге Иеремии. Всего лишь один пропуск в 3, 22–24 есть в некоторых греческих списках, а в большинстве все списки сходны. Поэтому не вызывал греческий текст этой книги недоумений и у слав. переводчиков, древних и позднейших, и послужил точным оригиналом для слав. перевода.

Таков славянский перевод в его существенных чертах и особенностях.

Что касается нашего перевода, то в нем, согласно принятому нами ранее правилу и после немалого колебания, положен в основу славянский перевод и с ним во всех отношениях поставлен в параллель наш перевод, так чтобы можно было, без соблазна для читателей, напечатать оба текста и свободно, как в Притчах, читать их. По этому основанию и соответственно главной цели своего труда — дать пособие к пониманию церковно-славянского перевода, мы ставили в тексте чтения, соответствующия славянскому переводу, хотя бы, по нашему мнению, происшедшия из вульгаты, а не из греческого текста. В подстрочных же примечаниях выписывали греческое чтение и его смысл. Так же поступали и в тех случаях, когда не находили параллелей слав. чтению в греч. и лат. списках: в тексте ставили чтение, соответствующее слав. чтению, а под строкой — надлежащую оговорку. В случае более мелких уклонений слав. перевода от греч. и лат. списков, по числам, родам, падежам, спряжениям, временам, залогам, лицам и пр., мы следовали также слав. переводу, если контекст и ясность речи допускали подобное следование. В немногих лишь случаях мы принуждены были, по греческому тексту, контексту, отеческому толкованию и т. п. основаниям, которыя всюду будут надлежаще нами оговорены, уклоняться от слав. перевода и его слов и выражений (напр. 2, 20. 5, 28. 8, 8; 10, 19; 11, 14; 15, 10. 21, 4. 27, 8. 31, 39. 32, 9. 48. 17. 50, 6. 17.). По требованиям русского языка, его грамматики, стилистики, словосогласований, отступали от слав. перевода. Напр. сл. город (πόλις) и собств. имена городов, стран, по гр. имеют женский род и местоимения, прилагат., причастия, к ним относящияся, употребляются в женском роде, иногда по слав. тот же женский р. ставится, а по рус. города и сл. город, а также и страны — Иерусалим, Сион, Египет, и т. п. имеют м. р., и с ними нужно согласовать прилагат., прич., местоим., и пр. в м. р., в отступление от слав. пер. Подобныя неизбежныя отступления не всегда оговариваем. Думаем, никто за это винить нас не будет, ибо никакой переводчик без подобных уклонений не обойдется. Отступали мы иногда в переводе временных форм глаголов, числах и лицах, наклонениях их, и т. п. грамматических частностях, руководясь контекстом, толкованием и иными подобными побуждениями, о которых сказано нами было во введении к Притчам и Исаии. Также и в существительных и прилагательных, в их числах, падежах, родах и т. п. частностях, бывали отступления от слав. и греч. текста, о чем также говорено было в вышеупомянутых вводных отделах. Все подобныя уклонения перечислить и поцитовать здесь невозможно, а цитата некоторых лишь ничего не докажет, а потому цитаты опускаем. Существительныя с абстрактным значением переводили иногда с конкретным (напр. ἀποικία — переселенец 33, 7 и др.), существительныя с предл. εἰς переводили глаголами: εἰς ἀφανισμὸν — погибнут (12, 11), εἰς θάνατον — умерщвляю (18, 23), εἰς ἐρήμοσιν — запустеет (22, 5), и т. п. Существительныя, соотв. по евр. языку предлогам, переводили предлогами: ἐν χειρὶ — чрез (37, 2), от (15, 17. 18, 21; 25, 16), πρόσωπον — от (1, 13; 7,13; 13, 17; 14, 16; 42, 16. 25, 27. 38; 35, 11…); ἐν ὀφθαλμοῖς — пред (18, 7; 27, 5); ἔξωθεν — на улице (по синод. рус. пер. и контексту — 6, 19. 16; 9; 21; 11, 6; 33, 10; 44, 17…). В некоторых случаях, в отступление от слав. пер., придавали более ясное в контексте значение греческим словам; напр. καιρὸσ вместо слав. час, перев. время (50, 20, 27. 31; 51, 18); ἐπικέπτομαι — наказываю, вместо слав. посещаю (5, 9. 29, 9; 9; 14, 10; 27, 8. 50, 26. Плач 4:22); διαμαρτυρέω — увещеваю, вместо: свидетельствую (6, 10; 11, 7…); ἀναγιγώσκω — возглашаю, вместо: читаю (3, 12, 11, 6, 19, 2…); θυμιάω — служу, вместо: кажу (7, 9; 19, 4. 13…); ἐπιτήδευμα — дело, вместо: намерение (17, 10. 23, 2. 22); ἀνασώζομαι — вместо слав. убегаю, переводили: спасаюсь (48. 19, 50, 28. 29. 44, 14). Союзы: καὶ, ὅτι, διατοῦτο, διότι, — переводим: когда, итак, так как, посему, ибо, но, и пр., смотря по контексту, или вовсе опускаем, руководясь примером рус. синод. перевода (11, 11; 48, 12; 51, 7. 51; 52, 3 и мн. др.); ἰδού — вот, часто опускаем для гладкости речи (12, 10. 36, 12…). Все это, думаем, уклонения неизбежныя во всяком переводе и существующия в рус. синод. переводе.