Покойник в кювете - Станислав Николаевич Савицкий

— Но я правда никуда не бежал.

— Перестаньте, Ганеев. Вам здесь не детский сад и не автобаза. За все вам придется отвечать по закону. А за отказ сотрудничать с полицией и содействовать расследованию преступления я вам гарантирую, что вы получите по полной программе.

Ганеев хрустнул сцепленными пальцами. Мимика на его лице выдавала одновременно внутреннее напряжение, испуг и работу куцей мысли. Сергей с Никитой выжидали, чем закончится этот сплав обуреваемых чувств.

— Ну ладно, — наконец сказал Ганеев. — Было дело. Позаимствовал я машину. На время. Кстати, не я первый, не я последний.

Он посмотрел на полицейских и замолчал. Сергей с Никитой никак не среагировали на его слова, давая понять, что для них это был очевидный факт и ждали от него другое.

Ганеев никак не мог усидеть на стуле и всё время ерзал, то и дело одергивая ветровку.

— Ну же, Ганеев, — сказал наконец Сергей. — Если вы в самом деле ни в чем не виновны, то для вас же лучше прояснить ситуацию и сбросить груз давящих на вас подозрений.

— Может, вы и правы, — задумчиво сказал Ганеев и замолчал.

— Ну так?

Прошла минута, другая. Он все так же молчал.

— Не тяните резину, Ганеев, — теряя терпение, сказал Сергей. — Либо вы сейчас же нам все расскажете, либо я вас отправлю в СИЗО в камеру к отпетым уголовникам. Так что колитесь.

Ганеев вздрогнул.

— Ну хорошо, — сказал он. — В общем, так. Этой весной был у меня рейс в дом отдыха поблизости. Кирпич возил. Там затеяли строить новый корпус.

— Давайте ближе к делу, — поморщился Сергей.

— А я по делу говорю. Вы сейчас это поймете. А кран приехал только к вечеру, и разгрузка затянулась допоздна. Я был весь как на иголках. Домой спешил. Наверно, чтобы как-то успокоить меня, мне предложили отужинать, а потом, — когда уже стемнело, — остаться на ночь в гостевом номере. Я прикинул и решил: а почему нет? Тем более, что накормили неплохо.

— И это он называет «говорить по делу», — сказал Сергей Никите.

— Я это говорю единственно для того, чтобы вы поняли общую атмосферу того, что со мной произошло потом.

— Атмосферу поняли и заранее простили, — усмехнулся Никита.

— Если хоть отчасти поняли, то уже хорошо. Так вот. Пришел я к себе в номер и прилег. Вдруг слышу, музыка играет. Понял: танцы начались. Думаю, все равно не усну. Под музыку. Уж больно громко шумит. Ну и пошел поглядеть, как народ танцует. И тут объявили белый танец. Дамы, значит, приглашают кавалеров. Ну и меня пригласила одна. Честно скажу — весьма симпатичная особа. Ну меня и закрутило… Ну вы сами понимаете.

— Нет, не понимаем.

— В общем, мы очутились у меня в номере.

— По мановению волшебной палочки, — сказал Никита.

— Еще лучше скажите, она вас туда привела, — усмехнулся Сергей.

— Нет, не скажу. Но и я за руку ее не тащил. Ну а дальше сами понимаете.

— Нет, не понимаем. Не понимаем, какое отношение рассказанное вами имеет к угону машины.

— Не к угону, а к вынужденной поездке. И самое прямое.

Опять последовало молчание, после которого невзбодренный полицейскими Ганеев продолжил голосом, полным обиды и разочарования.

— Так эта дамочка — представьте себе — спустя столько месяцев разыскала меня и вдруг заявилась ко мне домой. Как раз в тот момент, когда мы с Викой ужинать садились. И объявила, что она беременна.

— И вас назвала виновником своего приключения, — догадался Никита.

— Ну да! Можете себе представить, что с Викой было и как она на это среагировала. Вы уже с ней встречались.

— Представить можем. Только нас меньше всего интересуют ваши семейные разборки на почве ваших хождений на сторону. На вас висят угон машины и подозрение в убийстве Василия Соколова, — сухо сказал Сергей.

— А потому я продолжаю, чтобы вы поняли, что угона не было, а была вынужденная поездка. Алеся оказалась неместной. Из другого города, значит…

— Хватит! — Сергей ударил ладонью по столу. — Это уже надоело.

— Товарищ следователь, ну позвольте продолжить, чтобы вы всё поняли до конца, — с мольбой в голосе сказал Ганеев.

— Да пусть выговорится, — предложил Никита.

Сергей апатично пожал плечами. Ганеев продолжил.

— В общем, я как мог успокоил обоих. И жену, и Алесю. Шепнул ей на ухо, что отвезу ее домой и в машине, дескать, мы все обсудим с глазу на глаз и уладим полюбовно.

Никита с Сергеем расхохотались. Ганеев невозмутимо продолжил:

— Она согласилась. Вот так получилась вынужденная поездка.

— Алеся с Украины?

— Нет. Но из города рядом.

— Но вас задержали практически на границе.

— Так я же хотел того.

Никита с Сергеем недоуменно переглянулись. Ганеев объяснил:

— Это был мой план. Пусть меня арестуют на глазах у Алеси, она испугается, со временем одумается и решит, что имеет дело с уголовником, и забудет про меня и свои претензии.

На этот раз Никита с Сергеем хохотали чуть ли не до слез. Когда они отсмеялись, Ганеев сказал:

— А к убийству Соколова я не имею никакого отношения.

— Ну это мы еще выясним.

— Вы, я вижу, это убийство решили повесить на меня, — сказал Ганеев и обреченно махнул рукой.

— Если вы не виноваты, то на вас его никто не повесит, — сказал Сергей.

Ганеева увели.

Глава 22

— Что думаешь? — спросил Никита.

— Для меня совершенно очевидно, что Ганеев ломал комедию перед нами. Старался акцентировать внимание на машине, как будто не знал, что для нас главное не угон, а убийство Соколова. Так что его признание ни на шаг не продвинуло нас к раскрытию преступления.

— Зато теперь мы знаем, что произошло в семье Ганеевых, — не теряя оптимизма заметил Никита и, подумав, добавил: — А тебе не кажется, что рассказанная им подоплека угона всего лишь довольно нелепая импровизация, которой он хотел прикрыть истинный мотив?

— Какой?

— На самом деле он решил намылиться на Украину с машиной и там легализоваться. Начать новую жизнь. Может быть, даже договорившись об этом с той же Алесей. И заметь: его в машине задержали одного. Не было с ним никакой Алеси, хоть он и рассказывал нам басню о том, что хотел быть арестованным у нее на глазах. И то еще за ним пришлось погоняться. Как бы потом он ни оправдывался бессонной ночью, усталостью и невнимательностью. Для меня, например, его желание прорваться за границу совершенно очевидно.

— Любопытная мысль. Но опять же — что она нам дает в плане раскрытия убийства Соколова? А между тем до истечения ультиматума Корзина остались сутки.

— Будем думать, — предвосхитил Сергея Никита.

— Вот и думай.

Никита думал, сидя