Хилтоны. Прошлое и настоящее знаменитой американской династии - Рэнди Тараборелли

Глава 2

Нежданная удача Баррона?

В ноябре 1983 года, спустя четыре года после смерти Конрада, Баррон наконец-то получил право воспользоваться опционом. И тогда Баррон и его юристы предприняли первый из ряда внезапных шагов.

Во-первых, его команда заявила, что в связи со сложным и запутанным налоговым регулированием, связанным с положением Баррона как акционера корпорации и директора фонда, количество доступных ему избыточных акций поднимается до полных 100 процентов, то есть при желании (в чем нельзя было сомневаться) он может приобрести целиком весь контрольный пакет акций Конрада в компании и получать с них доход. А за эти четыре года их стоимость невероятно возросла.

Затем адвокаты Баррона совершили второй выпад. Они заявили, что к тому же он может приобрести этот пакет акций по так называемой цене «на день смерти» Конрада, то есть на декабрь 1979 года, когда они стоили 24 и 5/8 доллара за акцию, а не по цене 1983 года – 72 доллара за акцию. И что же получалось? За пакет акций стоимостью 500 миллионов долларов Баррон заплатит всего 170 миллионов, то есть его прибыль составит 330 миллионов долларов! Сам платеж за акции поступит фонду, но разница в 330 миллионов достанется одному Баррону. «Вот эта сделка так сделка! – заметил Дональд Трамп. – Можно сказать, что он попытался переписать завещание своего отца».

Фонд возразил, что у Конрада Хилтона не могло быть желания, чтобы Баррон заработал прибыль в миллионы долларов, тем более на избыточных акциях, о наличии которых в момент составления завещания он ничего не знал. Фонд настаивал, что Баррон намеревается сорвать огромный куш, воспользовавшись грубой ошибкой, допущенной в завещании, или, по меньшей мере, оставленной в нем лазейки. Другими словами, его обвиняли в том, что он извращает намерения своего отца, подразумевающиеся в его завещании.

– Я очень хорошо знал Конрада Хилтона и тридцать лет был его поверенным, – сказал Майрон Харпол, – и я долго размышлял, неужели именно этого хотел Конрад. И получал ответ: нет, никогда, только не Конрад. Я знал Конрада. Мы все его знали. Ни в коем случае.

Нижеприведенные показания Джеймса Бейтса во многом совпадают с мнением Майрона Харпола.

В о п р о с: Расскажите о мотивах Конрада Хилтона при составлении завещания.

О т в е т: Одной из его целей было не допустить, чтобы родственникам и членам семьи досталось не заработанное ими состояние. На этот счет у него были очень твердые правила. Он хотел, чтобы все его родственники и дети сами зарабатывали свое состояние. Он часто говорил о развращающем влиянии на молодых людей унаследованного ими богатства, когда они получают его раньше, чем научатся самостоятельно трудиться и понимать, как правильно им распорядиться. Поэтому все это время он намеревался оставить своим наследникам минимальную часть, а основную часть постоянно растущего его состояния предназначал на благотворительную деятельность. Для управления и распоряжения этой частью состояния он и создал фонд своего имени.

В о п р о с: Он когда-нибудь изменял свои намерения?

О т в е т: Насколько мне известно, он никогда не изменял свои основные намерения, то есть не проявлял желания оставить свое состояние, чтобы его разорили… то есть могли разорить члены его семьи, а хотел возвратить обществу все заработанное и сохраненное им состояние в виде посмертного дара на благотворительность, о чем он снова и снова заявлял в своих завещаниях.

В своих показаниях Джеймс Бейтс, как и Франческа, высказал предположение, что Баррона просто возмутил тот факт, что отец обманул его ожидания и оставил ему сравнительно небольшие деньги. Баррон назвал это предположение полным вздором. Он сказал, что «никогда не подвергал сомнению намерение моего отца оставить свое состояние благотворительной организации, а не семье. Напротив, отец воспитал меня в том же духе». Но при этом, заметил он, Конрад никогда бы не стал возражать против того, чтобы он, Баррон, воспользовался неожиданно подвернувшейся возможностью заработать.

Адвокаты Баррона выдвинули идею, что Конрад предоставил Баррону указанный опцион с тем, чтобы избыточные акции не приобрели посторонние и, таким образом, не получили бы возможность завладеть всей компанией. Действительно, он часто говорил своим друзьям и коллегам по компании, что ему не хотелось бы, чтобы его отели повторили судьбу «Стивенс-отелей» и «Статлер-отелей», которые после смерти своих основателей утратили свое имя.

Считая, что Джеймс Бейтс испортил им все дело, фонд решил перерегистрироваться в соответствии с Налоговым законодательством Соединенных Штатов в так называемую «организацию поддержки» или «группу общественной поддержки». Этот шаг давал им возможность отказаться от продажи всех или части принадлежащих ему акций гостиничного бизнеса в качестве «избыточных деловых акций», как предусматривается этим возмутительным федеральным законом о налогах. Как группа общественной поддержки фонд заявил, что теперь он может воспользоваться «своим правом продажи» и выкупить у себя все количество акций – включая ту их часть, которую намеревался приобрести Баррон. В результате Баррону нечего будет покупать и, следовательно, он не получит этой бешеной прибыли. Другими словами, фонд всеми силами пытался аннулировать «опцион Баррона» – во всяком случае, так это расценивал сам Баррон.

Показания Баррона Хилтона:

В о п р о с: Вы считаете, что ваш отец сознавал, что делает?

О т в е т: Он не предоставил бы мне опцион, если бы не хотел, чтобы я им воспользовался.

В о п р о с: Почему вы в этом уверены?

О т в е т: Потому что знаю своего отца. В противном случае он не внес бы в завещание пункт, касающийся опциона. Он не предоставил бы мне преимущественного права на покупку акций, если бы знал, что фонд найдет способ лишить меня этого права. Мне совершенно ясно, что вместо того, чтобы с благодарностью принять все, что отойдет фонду из состояния моего отца на момент его смерти, фонд намерен аннулировать предоставленный мне отцом опцион, и конкретной причиной этого желания является значительное повышение стоимости опциона из-за позднего утверждения завещания. Фонд стремится сам заполучить все деньги.

Глава 3

Фактор Франчески

– Этот фонд хочет измором взять меня, – пожаловался Баррон Хилтон в присутствии жены Мэрилин и двух деловых партнеров. Это было в конце 1984 года. Конрада Хилтона не было уже пять лет, а проблемы, связанные с его завещанием, до сих пор оставались нерешенными. Баррон выглядел старше своих пятидесяти семи лет – сказалась долгая судебная тяжба за наследство отца.

– Не понимаю, как эти люди, которые знают тебя с детства, могут так поступать с тобой! – возмущенно сказала Мэрилин, и близкие к Баррону люди считали, что у нее были на то основания.

Действительно, в фонде работали люди, знавшие Конрада с давних пор, в частности Оливия Уэйкмен, Спирл (Рэд) Эллисон (бывший привратник, когда-то одолживший Конраду 500 долларов, а затем ставший одним из крупных работников организации); Вернон Херндон, Роберт Кроувс и Томас Уилкокс (оба топ-менеджеры корпорации со стажем); Роберт Бакли (бывший доктор сына Конрада Ники); Дональд Хаббс и даже брат Баррона Эрик. Все стремились сохранить намерения Конрада, какими они им представлялись. Но самыми влиятельными противниками Баррона были Дональд Хаббс и Джеймс Бейтс. Например, если бы дело зависело от Эрика, существующие разногласия были бы давно улажены, и, скорее всего, в пользу его брата.

– Что ж, как говорится, таков бизнес, – устало заметил Баррон.

– Но как они смеют навязывать свою волю твоему отцу? – не унималась она. Она сказала, что он лучше всех мог знать, каковы были намерения Конрада.

– Джим Бейтс вбил себе в голову, что он лучше меня знает отца, – сказал Баррон.

– Каков наглец! – воскликнула Мэрилин.

Самое интересное в этом конфликте по поводу завещания Конрада было то, что он восстановил старых союзников друг против друга. Так, Майрон Харпол давно был поверенным Баррона и защищал его интересы во время иска Франчески. А сейчас он представлял интересы фонда против Баррона. Да и Джеймс Бейтс тоже представлял интересы Баррона в течение многих лет, был его близким личным другом и вместе с ним – душеприказчиком Конрада. Но борьба за контрольный пакет акций Конрада превратила его в противника Баррона. Многие люди, давно сотрудничавшие с фондом, были старыми друзьями и партнерами Баррона и Конрада, например советник Конрада по налогам, а сейчас президент фонда Дональд Хаббс. Однако, защищая интересы фонда, все они были вынуждены объединиться против Баррона. (И при этом Дональд Хаббс оставался партнером Баррона в «Истридж девелопмент компани», занимающейся недвижимостью, с капиталом в 19 миллионов, из которых 80 процентов принадлежало Барону, а 20 процентов – Хаббсу. Также Хаббс участвовал в компании Хилтона «Вита-Пакт цитрус продактс».)