Таежные отшельники - Игорь Назаров

Глава одиннадцатая

Агафья остается на Еринате

В конце января 1994 года получил долгожданное письмо от Агафьи. К нему была приложена небольшая записка от Ерофея Сазонтовича Седова, он, по-видимому, и переправил письмо Агафьи мне. Вот что писал Ерофей Сазонтович: «Добрый день Игорь Павлович. Слов нету, есть факт. Дело, кто будет платить за вертолет. А горячий источник действительно помогает. Надо лечение /Агафьи/ на горячем доводить до конца. С низким поклоном Ерофей. 24.12.93».

А вот что писала сама Агафья:

«Господи Иесусе Христе сыне Божий помилуй. Аминь. С ниским поклоном Агафья Карповна Игорю Павловичу. Желаю от Господа Бога добраго здравия, душевного спасения в жизни, всякого благополучия. Посемь сообщаю о себе. Пока слава Богу осталась в живых. За ваше доброе пожелание Бог спасет вас за посещение к за помощь вашу, лечения вашего и притом в такой болезни не оставили меня, настояли, увезли меня личить на горячий ключ, что только ели живу привезли меня. Единственно только во мне осталось, что сердце Господь сохранив доехать благополучно. Когда вы улетели, меня там женщины взяли в руках повели и держали меня, я только так на бадашке чють-чуть двигавась, едва довели до избушки. Потом я им сказава мне надо только скоре напится етой воды. Тогда они повели меня на колодец, с черпака налили, я напилась. Сколь время прошло слышу мне поотраднее стало, тогда я во вторых напилась. Тогда после второва-та раза сходива на улицу. Тогда время стало темнять помаленьку на бадашке сходива в ванну, десить минут побыла, вышла. Тогда ночевава и утром ходить става с бадашком. Бог спасет вас за все, обстояли меня, оставась слава богу в живых. Если бы ни при етом случий, то в мало время меня могло бы захватить, если Игорь тебя при месте не быва бы скороспешной дать помощи, некому бы в етот раз, то в живых мне не остаться бы при такой болезни. Если вызвать помощи и то не успели бы застать, могло бы захватить, когда руки, ноги омеретвели и здыхання перехватив.

Теперь Игорь Павлович сам видишь, какими болезнями всегда болею, одна и таже, нонче тежеле только еще хватива. Я по себе знава, что хватит меня ета болезнь, всю весну и все лето боявось, что если на ключ ни попаду, то мне нонче конец. Так бы и получилось, но как от Бога ничто ни утаено, до последнева дня все была маленько во владении. Весной хватава меня и летом, но все было маленько совладава. Печь истопить в етот раз ни совладава бы боле топить печь, тогда в холоде совсем конец бы мне. Двадцать дней пробыла там на ключе. Там ещё долго ни проходива ета болесь, то моча ни пойдет, то на улицу бывава по двоим суткам не быво после двоих суток ходива. И так долго на ноги в палцы находами всегда хватава болесь, подмысочной хандрос и спину стягивава хандросом долго. Потом к последним дням все ето става проходить, начало облегчивать. По нужде ходить става каждый день. Через дватсать дней Николай привез домой меня, воды тойже ещё привезли, пила, потом дома четыре дня прошло, тогда апеть ставо мечешно /месячные/ приходить. Картошку помаленку копава, стаскивав Ерофей. Пока помаленку живу, по хозяйству управляюсь. Таку работу нонче мне нельзя, ни рубитса, ни тесать и также таскать нельзя. Очень слабо теперь здорове, если толко что поделаю, то права рука болит и спина-то апеть внутрени жилы схватавать колотем, да ещё права нога если похожу болит и терпнет. За адин раз таки болезни ни выличит, надо будет снова попадать на горячий ключ. А теперь когда и как попась на ево, надо чтобы пока в движении на ногах. При таких случиях, не дай Бог в переде до такова дотенуть, что без владения и почти без памяти. Только я через сутки тогда пришла в память.

Но вот ещё Игорь Павлович, женьшень адну /бутылочку/ как говорив на осень выпива, с перерывами пила ево. Ещё ету боярку пила, при какой болезни её пить не знаю, говорив, забыва, выпива. Потом после етих, после женьшеня и боярки, триган пила. На горячий ключ собирав мне, я без памяти-та става и все дома осталось. Слава Богу прошло, так обошлось там без лекарства. Было где-то раза два как хандрос силне будет стягивать, тогда четыре раза в сутки схожу в ванну по десить минут, тогда проходива. Так всегда по три раза в сутки, два раза в день, третий раз ночью схожу. И бывава некоторы раза ночщю ни ходива, чтобы там спать ниизнисло меня, етова ради боявась, чтобы не уснуть там. Всегда руки личива толко под ручем держава где падат вода, тогда етим отошли. Также и ноги толко етим личива под ручем. Пока досвидания.

Но ещё Игорь Павлович нонче я со здоровем надежнов нету. Если у меня будут руки болеть и также спина и ноги будут болеть и если я делать ни замогу, тогда вызываю помощь и чтобы меня увезли на горячй ключь лечитса. Вот пишу записку Игорь Павлович тебе на крайний случий, чтобы знать вам, если случайно будет такой случий, если при крайнем случии получите сигнал, то знайте, что вызываю помощь на горячий ключь. О болезнях теперь знайте самовидцы сами видили меня до чево дошла.»

Из письма Агафьи ясно, что Горячий ключ ей действительно помогаем от хондроза и артрита, она всеми силами будет на него рваться ещё. А что происходит с сердцем и с опухолевидным образованием пока не ясно. Конечно, режим прохождения ванн, предписанный нами, она не соблюдала, иногда ходила на ванну даже ночью. А может быть дитя Природы лучше чувствует, что и сколько нужно её организму? В тоже время, другие наши рекомендации /прием женьшеня и баярки/ Агафья выполнила и, думаю, это ей помогло зимой. Из письма также ясно, как тяжело перенесла Агафья наш перелет на ключ в тяжелых погодных условиях с подъемом на гольцы, только на второй день «пришла в память». Отрадно, однако, что то, чего я так опасался — передачи инфекции от Сергея, не произошло. Вероятно, мы во время его изолировали от Агафьи.

10 сентября /суббота/ 1994 года. Ещё в июне месяце, будучи в Москве на съезде анестезиологов-реаниматологов, встречался с Л. С. Черепановым, и в принципе мы договорились об очередной поездке к Агафье в августе-сентябре. Вертолет сейчас в один конец стоит более четырех миллионов рублей. Но, якобы, Фонд милосердия и здоровья собирает деньги на экспедицию. И вот на днях состоялся конкретный разговор с Москвой. Они (Лев Степанович с командой) выезжают поездом из Москвы в пятницу 9 сентября и будут в Новокузнецке 12 сентября. Встречаемся в Новокузнецке 12 сентября, там договариваемся с Аэрофлотом о вертолете и уезжаем в Таштагол, откуда полетим к Агафье. Таким образом, в этот раз у нас маршрут совершенно иной — с другой стороны, не через Абакан, а через Новокузнецк.

Со мной из Красноярска должен поехать профессор В. В. Макаров, заведующий кафедрой психиатрии. Дело в том, что в различных высказываниях и даже в печати проскакивала мысль, что Агафья «не в себе», поэтому Лев Степанович попросил меня связаться с психиатром и взять его с собой. Хотя для меня самого этого вопроса никогда не существовало. Очевидно, что никаких отклонений в психике Агафьи нет. Предварительное согласие на поездку В. В. Макарова было получено раньше, но выяснилось, что в настоящий момент он в командировке и будет в Красноярске не ранее 10 сентября. Так что, его поездка отпала.