Арлекин. Скиталец. Еретик (сборник) - Бернард Корнуэлл
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Из Кана.
– Ты мог бы продать его за пенни или два. – В похвале чувствовалась зависть. – Добрая сталь. Старая, конечно, но добрая.
Теперь, пополнив запас стрел, лучники сложили свои вещи в повозку, которая вмещала пожитки всего войска. Один солдат, мучившийся животом, будет охранять ее, а другой инвалид присмотрит за конями стрелков. Уилл Скит велел убрать повозку и осмотрел собравшихся лучников.
– Эти ублюдки придут если не сегодня, то завтра, – сказал он. – Их больше, чем нас, и они не голодные, у них хорошая обувь, и они думают, что их дерьмо пахнет розами, так как они долбаные французы. Но умирают они так же, как и все прочие. Стреляйте в их коней – и доживете, чтобы увидеть закат. И помните: у них нет настоящих стрелков, а значит, они проиграют. Это не трудно понять. Берегите головы, стреляйте в коней, не тратьте попусту стрелы и слушайте приказы. Пошли, ребята.
Они перешли мелкую речку, как и множество других отрядов, потянувшихся из леса в деревню Креси, где расхаживали рыцари, окликая оруженосцев или пажей, чтобы те поудобнее затянули какой-нибудь ремень или ослабили пряжку. Связанных уздечками коней отвели за холм, где вместе с войсковыми женщинами, детьми и пожитками они простоят до окончания битвы в кольце телег. Принц Уэльский, до пояса уже облаченный в доспехи, грыз у церкви зеленое яблоко. Он рассеянно кивнул, когда стрелки Скита почтительно стянули свои каски. Жанетты нигде не было, и Томас задумался, не сбежала ли она одна, но потом решил, что ему нет до этого дела.
Рядом с ним шла Элеонора. Она дотронулась до его мешка со стрелами:
– Тебе хватит стрел?
– Смотря сколько придет французов, – ответил Томас.
– А сколько здесь англичан?
Говорили, что в войске восемь тысяч, половина – стрелки, и Томас счел, что это похоже на правду[6]. Он назвал цифру Элеоноре, и та нахмурилась.
– А сколько французов? – спросила она.
– Бог их знает, – ответил Томас.
Сам он считал, что их гораздо больше восьми тысяч, намного больше, но он ничего не мог с этим поделать и потому, глядя на поднимавшихся по склону лучников, постарался забыть о численном неравенстве.
Они перевалили через гребень и увидели длинный передний склон. На мгновение Томасу показалось, что начинается великая ярмарка. Холм пестрел разноцветными флагами, а между ними ходили люди. Для полного сходства с Дорчестерской ярмаркой не хватало только пляшущего медведя и жонглеров.
Уилл Скит остановился, высматривая знамя графа Нортгемптонского, и увидел его справа от себя, недалеко от мельницы. Он повел своих людей вниз, и графский латник показал им вехи, отмечавшие их позицию.
– Граф хочет, чтобы вы вырыли ямы против коней, – сказал он.
– Вы слышали? – крикнул Уилл Скит. – Начинайте копать!
Элеонора помогала Томасу. Земля была плотная, и, чтобы разрыхлить ее, приходилось пользоваться ножом, а потом выгребать грунт руками.
– Зачем вы роете ямы? – спросила Элеонора.
– Для коней, – ответил Томас, притаптывая вырытую землю, прежде чем начать копать следующую ямку.
Перед всем строем лучников, шагах в двадцати от позиции, появились одинаковые маленькие лунки. Вражеские всадники будут нестись на всем скаку, и ямы задержат их. Кони смогут преодолеть это препятствие, но медленно, и азарт наступления будет потерян. Пробираясь между коварными лунками, французы сами окажутся под атакой лучников.
– Вон, – сказала Элеонора, указывая рукой, и Томас увидел на дальнем конце холма отряд всадников.
Первые прибывшие французы смотрели через долину, как под знаменами медленно собирается английское войско.
– Еще несколько часов, – сказал Томас.
Эти французы, догадался он, были лишь авангардом, посланным вперед разыскать врага, а основное французское войско еще идет из Аббевиля. Арбалетчики, которые, конечно, возглавят атаку, будут пешими.
Справа от Томаса, где склон спускался к реке, строилось укрепление из пустых телег и повозок. Их подгоняли плотно друг к другу в качестве преграды для всадников, а между ними поставили пушки. Это были не те большие пушки, что безуспешно пытались пробить ворота в канскую крепость, а гораздо меньше.
– «Сквернословы», – сказал Томасу Уилл Скит.
– Сквернословы?
– Так их называют – «сквернословы».
Он провел Томаса и Элеонору по склону взглянуть на пушки, представлявшие собой связки железных труб. Пушкари перемешивали порох, а остальные развязывали связки гарро – стреловидных железных снарядов – и запихивали их в стволы пушек. Некоторые «сквернословы» имели до восьми стволов, некоторые семь, а некоторые только четыре.
– Бесполезные хреновины. – Скит плюнул. – Но они могут напугать коней.
Он кивнул стрелкам, рывшим лунки перед «сквернословами».
Пушки здесь стояли густо – Томас насчитал тридцать четыре, и еще волокли новые, – но они были нужны лишь для прикрытия лучников.
Прислонившись к повозке, Скит смотрел на дальний холм. Погода была вовсе не теплой, но он вспотел.
– Ты заболел? – спросил Томас.
– Немного крутит кишки, – признался йоркширец, – но ничего такого, что помешало бы петь и плясать.
На дальнем холме уже собралось сотни четыре французских всадников, и из леса появлялись все новые.
– Может быть, ничего и не будет, – тихо проговорил Скит.
– Сражения?
– Филипп Французский нерешителен. Он совершит марш-бросок, чтобы вступить в бой, а потом подумает, что лучше повеселиться дома. Так я о нем слышал. Нервный ублюдок. – Он пожал плечами. – Но если он решит, что сегодня ему выпал шанс, дело плохо.
Томас улыбнулся:
– А ямы? А лучники?
– Не будь дураком, парень, – обругал его Скит. – Не каждая лунка сломает по конской ноге, и не каждая стрела попадет в цель. Возможно, мы отобьем первую атаку, а может быть, и вторую, но они будут все наседать и наседать и в конце концов пробьются. Их слишком много, гадов. Они пройдут, Томас, и тогда придется поработать латникам. Просто не теряй голову, парень, и помни, что рукопашная – для латников. Если эти ублюдки пройдут за ямы, опусти лук и жди цели, и тогда останешься жив. Ну а если мы проиграем… – Он пожал плечами. – Беги в лес и прячься там.
– Что он говорит? – спросила Элеонора.
– Что сегодня будет простая работенка.
– Ты не умеешь врать, Томас.
– Их просто слишком много, – проговорил Скит самому себе. – Томми Дагдейлу в Бретани пришлось еще круче, Том, но у него было в избытке стрел. А у нас не хватает.
– У нас все будет в порядке, Уилл.
– Да, конечно. Может быть. – Скит отошел от повозки. – Мне нужно немного побыть одному.
Томас и Элеонора снова направились на север. Англичане уже строились. Вокруг расставленных там и сям флагов толпились латники, строясь в квадраты. Впереди каждого строя становились лучники, а старшие проверяли, оставлены ли в строю промежутки, чтобы лучники могли убежать, если всадники прорвутся слишком близко. Из деревни принесли связки копий и раздали латникам переднего ряда. Если французы преодолеют стрелы и ямы, копья можно упереть в землю и встретить ими врага.